Спасибо, поблагодарил Петя не очень весело.
А что, ты как будто не рад? спрашивает дядя Василий.
Принялись тут все хороми папа, и мама, и сестрёнкаобъяснять дяде, что это уже третий конь у именинника. Похохотал дядя на всю комнату и утешает:
Ничего. Теперь у тебя целый табун будет.
Не успел Петя отнести коня в свой угол, слышитв дверь кто-то скребётся. Открыли дверь, а там соседкамаленькая Луша. Улыбается Луша и что-то за спиной держит. А когда кончила улыбаться, говорит, как будто стихотворение читает, наверное, речь свою наизусть выучила:
Дорогой Петя! Поздравляю тебя с днём рождения.
Вот тебе подарок!
И подаёт Вы догадались? Подаёт лошадку.
За пять лет Петин табун улыбающихся коней с жёлтыми гривами и чёрными копытами постепенно перевёлся. Перевёлся потому, что хозяин использовал лошадок не по назначению. Он играл с ними в поезд. Прицепит одну за другуюи получается состав. А поезда, как вы знаете, ходят быстро, и с ними хоть и редко, но случаются крушения. Однако кони запомнились Пете потому, что после долго не было дня рождения.
Последний день рождения Петя отмечал в прошлом году. Видите, как получается: человеку прибавляется лет, он переходит из класса в класс, а именины четыре года ему не устраивают. Скучная жизнь.
Так вот, на эти, на последние именины дядя Василий решил ничего не покупать, чтобы опять не попасть впросак, а подарил племяннику фотоаппарат «Фотокор». Это был, в общем-то, вполне исправный, неплохой аппарат. Но вскоре выяснилось, что во всём городе Петя оказался единственным фотолюбителем, владеющим такой камерой, «Фотокоры» прекратили выпускать задолго до рождения Пети. Дядя и сам удивлялся, как он у него сохранился.
Шут его знает, громко рассуждал дядя. Покупал я его ещё до финской, вместе с ружьём. У ружья давно стволы раздуло, а он цел. Бинокль, помню, после войны у меня был, так от него одно стёклышко осталось, а аппарат, смотрите, как новенький.
Насчёт того, что аппарат «как новенький», дядя Василий, пожалуй, преувеличивал. Объектив у него помутнел Впрочем, дарёному фотоаппарату в объектив не смотрят. Самое главное, «Фотокором» можно было ещё снимать.
В первый же день весенних каникул дядя зашёл за Петей и позвал в детский парк обучать фотоделу.
Мы там с тобой, Петро, таких сюжетиков нащёлкаемтолько держись! Правда, кассет у нас маловатовсего две, но для начала хватит.
Чтобы зарядить кассеты, дядя лёг на диван, а Петя накрыл его сверху одеялами, пальто и папиным охотничьим плащом.
Засекай, Петро, время, донёсся из-под этой кучи дядин голос. Сейчас будет готово.
Через некоторое время дядя уже не так бодро сказал:
Давненько я не заряжал кассет
Прошло ещё несколько минут. Под ворохом одежды хрустнуло стекло, и дядя стал ругать кого-то, кто даже пластинку обрезать как следует не может.
Выбрался дядя Василий из-под одеял и пальто не скоро. Увидев его, Петя понял, что заряжать кассетынепростое дело. По лицу дяди лился пот, указательный палец на правой руке дядя порезал.
Фу! сказал он, щурясь от света. Чуть не задохнулся. Ну ничего, сейчас отдышусьи пойдём.
В детский парк шли не спеша. На боку у Пети висел объёмистый футляр, в котором лежал «Фотокор» с кассетами. Дядя нёс под мышкой надёжный деревянный штатив.
Сейчас что, рассуждал дядя. У тебя дома электричество, и проявлять и печататьодно удовольствие. А мы, бывало, проявляли со свечкой в подполье. А печатали фотографии так: возьмёшь в руку штук десять спичек, зажжёшь их и водишь над негативом. Вылезешь из подполья весь в саже, даже в носу копоть. Смех!
Племянник представил дядю, измазанного сажей, и согласился: смех!
Но настоящий смех начался в детском парке
Кино снимают! радостно загалдели мальчишки, когда дядя раздвинул штатив и водрузил на него фотоаппарат.
Журнал про детский парк будет, да? допытывался облепленный снегом паренёк. Снег почти весь растаял, и трудно было даже представить, где мальчик его нашёл.
Какое кино! возразил другой мальчишка. Вы, дядя, геодезист, да?
Не дождавшись ответа, мальчишка объяснил другим ребятам, сбежавшимся со всех сторон:
Они план детского парка снимают, а вы говоритекино!
Пока мальчишки, никогда не видавшие «Фотокора», принимали его за кинокамеру, дядя Василий терпел, ему это даже немного льстило, но сейчас он решил дать разъяснение:
Это, ребята, фотоаппарат такой«Фотокор» называется. «Фотокор»значит «фотокорреспондент».
Ну да?! усомнились мальчишки. А зачем тренога?
Штатив? догадался дядя. Так надо. Ну, вы гуляйте, ребята, гуляйте!
Но ребята не захотели гулять. Их становилось всё больше и больше.
А я читал, сказал мальчишка, принявший дядю за геодезиста, что раньше были аппараты ещё побольше. Значит, это не самый древний?
Один дедушкаон привёл в парк сразу двух внучек, увидев «Фотокор», даже растрогался.
Молодость, молодость, пробормотал он, покашливая. А ведь и я носился когда-то с таким аппаратом. Девушек фотографировал. Скажи пожалуйста И, чтобы не расстраиваться от воспоминаний, увёл внучек подальше.
Петина сестра Ленаеё ещё дома пригласили прийти в парк сфотографироваться, увидев толпу вокруг дяди и брата, подходить к ним не стала. Она сделала вид, что оба они ей совершенно незнакомы, и поспешно свернула в боковую аллею. Там Лена пошла ещё быстрее и, пригнув голову, выскочила из парка в запасную калитку.
Решив не обращать внимания на толпу, дядя сфотографировал Петю. Потом стал на его место, след в след, и велел Пете нажать на спусковой тросик. Так Петя сделал самый первый снимок в своей жизни.
Когда вечером проявили пластинки, выяснилось, что первый Петин шаг в освоении фотодела нельзя признать удачным. Второпях, смущённый общим вниманием, дядя забыл сменить кассету, и на одном и том же негативе проявились и дядя и племянник. Петина голова оказалась как раз под мышкой у дяди, а на лбу и на подбородке у Пети отчётливо вырисовывались пуговицы, принадлежавшие дядиному пальто.
Оба фотографа молча переживали неудачу, а через полмесяца, когда дядя получил зарплату, они вместе пошли в магазин спорттоваров и приобрели там новенькую «Смену».
Это, Петро, штука мудрёная, пробасил дядя, полистав инструкцию. Ты уж тут разбирайся сам, мне на профсоюзное собрание надо
И Петя стал «разбираться».
Разбирался он после занятий, за счёт некоторых лёгких предметов школьной программы. Заряжать кассету и вставлять её в фотоаппарат он научился, не притронувшись к учебнику географии. А в тот день, когда Петя осваивал наводку на резкость, установку диафрагмы и определение выдержки, пострадала Германия перед реформацией.
Как и было задано на дом, Азбукин открыл параграф тридцать седьмой «Истории Средних веков» и прочитал, что в Германии «в XV веке императорская власть дошла до крайней степени бессилия». «Туговато приходилось императорам», подумал Петя и стал читать дальше. Следующая фраза вообще разделывалась с императором. «По выражению современника, говорилось в учебнике, немцы совсем забыли, что у них есть император».
И правильно сделали! сказал Петя и закрыл учебник.
Думал он примерно так: «Раз немцы ещё в XV веке забыли, что у них есть император, то зачем мне в XX веке знать про него?»
Изыскав таким образом свободное время, Петя Азбукин наводил «Смену» на кота Игнашку, прикидывая, какую надо делать выдержку, если кот дремлет на диване в одном метре от окна. В общем, осваивал фотоаппарат.
Про Германию перед реформацией он вспомнил только на уроке истории. Вспомнил не сам, а по требованию учительницы Анны Фёдоровны. Её, в отличие от Пети, интересовала судьба германского императора, и она сказала:
На прошлом уроке, ребята, мы начали изучать новую тему: «Реформация и крестьянская война в Германии». Я вам рассказывала про обстановку перед реформацией. А теперь вы расскажите про императорскую власть в Германии XV века.
Когда Петя не выучил урока по географии, всё сошло благополучноего просто не спросили. На этот раз дело обернулось иначе. Окинув взглядом класс и словно не заметив ребят, поднявших руки, Анна Фёдоровна произнесла: