- Где я?получилось так хрипло, что я удивилась, когда незнакомец ответил.
- В больнице. Вы упали с балкона, но ничего серьезноговам повезло. Легкие ушибы, сотрясения нет, но голова может болеть. Растяжение лодыжки, поэтому несколько дней мы кололи вам обезболивающие. Вас не тошнит?
- Сколько я здесь была?попытки встать не обвенчались успехом.
- Два дня, - мужчина подложил, мне под спину подушку, аккуратно облокачивая. - Вам не стоит напрягать ногу. Сейчас я позвоню вашему супругу, и он вас навестит.
- Супругу?в голове замельтешили картинки последних событий, и меня бросило в жар.Где телефон? Мне нужно позвонить.
- Лев Андреевич не оставлял мобильный. Сказал, что в случае надобности, я могу звонить ему в любое время.
- Мне нужно позвонить. Дайте, пожалуйста, телефон.
- Я сам его наберу, извините,доктор прошел к двери.Кстати, в коридоре ваш помощник. Вы в состоянии его принять?
- Да! Да. Позовите его, пожалуйста,мужчина кивнул и через пару минут в палату зашел Прохор.
- Лилия Александровна, вы всех очень напугали. Как вы себя чувствуете?
- Ужасно. Все очень плохо, Прохор,в глазах парня читалось сочувствие.Мне нужно позвонить.
- Вы знаете, что Лев Андреевич запретил заходить к вам с телефоном? Еще он приставил к палате двух охранников, чтобы вы не сбежали.
- Каждый раз, когда я думаю, что фантазия Льва закончиласьон каждый раз меня удивляет.
- Я хочу извиниться перед вами,я с непониманием посмотрела на помощника.Извините, что никак не реагировал на ваши проблемы с мужем. Самое малое, что я могу сделать это помочь вам уйти. Тем более, я знаю, к кому.
- Я хотела позвонить Зарецкой,парень нахмурился. - Позвони ей и все объясни. И спасибо.
Только после ухода Прохора ко мне несколько раз заходил доктор и медсестра. Уколы, капельницы, осмотр. Вся эта больничная рутина давила. Я не помню, как все произошло. Последнее, что осталось в памяти это мое решение сбежать через балкон, но в следующий момент я здесьс растяжением, ужасной головной болью и ссадинами. Так еще к вечеру приехал тот, чье лицо я бы предпочла не видеть больше никогда.
- Доктор сказал, что через пару дней тебя можно забирать.Лев стоял у окна, осматривая ночной город.После выписки водитель отвезет тебя к отцу. Побудешь у него некоторое время. Я решу все дела, и мы переедем.
- Переедем? Я думала два шкафа на входе в палату это вверх твоих загонов, но ты прыгаешь до потолка, Авершин!он повернулся, ко мне лицом, пристально высматривая.
- Я понимаю, что каждый имеет право на ошибку. Мне плевать на все, что ты говорила и сделала. Просто забудем и будем жить по-новому.
- Ты себя слышишь? Ничего не будет. Все, что сейчас происходитнеправильно, поэтому перестань меня мучить и просто отпусти.
- Лиля, ты всегда была наивной мечтательницей.Лев в два шага оказался рядом, присаживаясь с краю.Я не могу тебя отпустить. Ты единственный дорогой для меня человек. Ты моя жена и я тебя люблю.
- Ты больной!со всей обидой крикнула я.Неужели ты сам не видишь, в какое дно мы упали? Никакой любви уже давно нет. Нет уважения, взаимопонимания и чувств! Мы превратились в жалкую подобию семьи, играющую на публику. Днем нашему притворному счастью завидуют окружающие, а вечером ты меня бьешь, потому что я говорю то, что есть на самом деле. Ты повернут, Лев! Я терпеть тебя не могу, а то, что ты называешь любовью, ею не является.
- Ты дура, если считаешь, что твои речи, хоть как-то на меня повлияют.
- Тогда я в следующий раз прыгну с высотки, чтобы наверняка.Лев резко берет меня за подбородок, притягивая к себе. В голубых глазах бурлит необузданный гнев, который он с последних сил сдерживает. Раньше в них была нежность и ласка. Всему моя вина? Я превратила его в чудовище?
- Если ты и подохнешь, так это будет моих рук дело,он накрывает мои губы своими, жадно переминая и прикусывая. Это тяжело назвать поцелуем, и это был вовсе не он. Лев отдалился, игриво усмехаясь.Отдыхай, любимая. Я завтра к тебе заведу.
Я просто сдерживаюсь, чтобы не закричать. Громко, умоляюще. Только самой себе удивляясь, начинаю смеяться. Не то, чтобы это смахивает на анекдот, но это до боли в животе смешно. Моя жизнь стала похожа на сопливую мелодраму. Или правильнее сказать трагикомедию? В любом случае, такого не бывает. Сказала бы я несколько лет назад, потому что сейчас все жизненно и одновременно нереально.
В палату зашла медсестра с капельницей.
- Что вы все время мне колите?у меня появилось дикое желание спать, которое я до последнего сдерживала.
- Это обезболивающее,девушка приветливо улыбнулась.Лилия Александровна, вам просто стоит отдохнуть.
Из освещения остался слабенький торшер на тумбочке возле окна. Меня все больше и больше тянуло в сон, но я категорически отмахивалась. В один момент все стало таким отдаленным. Глаза сами по себе медленно закрывались и я сдалась. Даже линия света, появившегося от открытой двери и приближающие шаги, не заставили меня повернуть голову.
- Лилу, - мягкому бархатному голосу я улыбнулась. Мое сопротивление снизошло к нулевой отметке и с желанием увидеть его во сне, я провалилась в этот омут.
И снова я проснулась. Другой цвет потолка заставил испугаться, поэтому, резко вскочив, начала осматриваться. Это была не очень большая спальня коричневого оттенка. Я лежала на двуспальной кровати с молочным, запахом лаванды бельем. Справа было огромное панорамное окно с такого же света шторами. Слева стоял темного отлива шкаф, а возле него находилась приоткрытая дверь в ванную. По моей логике напротив меня был выход, и в этом стоило убедиться, когда двери внезапно открылись. Я растерялась, увидев перед собой Артемия. Нет, правильнее сказать, я была в шоке. Он несколько минут молча на меня смотрел, а потом без единого слова пошел открывать шторы.
- Как я здесь оказалась?аккуратно начала я. Тема тяжело выдохнул, продолжая игнорировать, но вскоре повернулся ко мне лицом.
- Знаешь, после нашей последней встречи и твоего неожиданного исчезновения я потерял голову. Мне почему-то резко показалось, что это было прощание. Я даже попытался тебя понять и отпустить, хотя, твою мать, это было тяжело и, нифига, я тебя не понимал. За несколько дней до этого Снежанна упомянула свою клиентку, которая резко прекратила сеансы, но я на этом не фокусировался. Вчера она мне позвонила и сказала, что ей нужна срочная помощь. У этой же клиентки окончательно сдурел муж и ей нужно бежать из больницы,разговор был мне неприятен, но я понимала, что рано или поздно он все равно бы был.Представляешь, что я пережил, когда увидел тебя в палате? Я не поверил. Потом до меня дошло, я сопоставил факты и испугался. После меня одолел гнев, и я пришел в бешенство. Я за вечер прошел все круги ада. Знаешь что было, когда мы перевезли тебя ко мне?Тёма начала шаг за шагом подходить к кровати.Конечно, я устроил Снежанне допрос, да такой, что она сама растерялась. Твоя, - он замолчал, подбирая обращение, - подруга посоветовала на тебя не давить и ты сама все расскажешь. Только есть проблема. Я не могу ждать, потому что видел твои синяки, разбитую губу, ссадины и перебинтованную ногу. Если ты сейчас мне все не объяснишь, я додумаю сам. А то, что мне лезет в голову, лучше тебе не знать.
- Артемий, Лев был не очень рад моему решению уйти, поэтому я попыталась сделать это через балкон,на секунду его взгляд смягчился, но он быстро нахмурился, скрепя челюстью.
- Если ты не рассмотрела вариант выйти через дверь, что было бы проще и безопаснее, значить его не было, я правильно понял?
- Видимо, я споткнулась, поэтому подвернула ногу и заработала ссадины.
- Губой по тротуару летела?хмыкнул он.
- Это, - я прикоснулась к губе, медля перед ответом,прости, я не могу!на разговор меня хватило ненадолго.
- Лилу, - Тема сел возле меня, взяв руки в свои ладони,милая моя, - я прикусила губу, чтобы не расплакаться,он сделал тебе больно, да?кивнула, понимая, что полуслова выдавить не могу. Артемий закрывает глаза, тяжело выдыхая, а потом притягивает к себе. Этот мускатный аромат вперемешку с гелем. Такой сладкий и горький. Я дышу в его широкую грудь, теряясь в объятиях. Он гладит мои волосы, а я улыбаюсь сквозь слезы, чувствуя неподдельную ласку.