Это был на редкость красивый видный мужчина с удивительно гладкой светлой кожей и безупречно черными прямыми волосами, ровные пряди которых всегда упрямо падали ему на правый висок. У него были изящные тонкие губы, в меру острые скулы и внимательные темно-серые глаза, обрамленные густыми черными ресницами. Стоит отметить, не только его внешность была весьма эффектной.
К своим двадцати семи годам этот человек не только успел доказать свое право на то место, которое занимал, но и завоевать уважение многих людей, с которыми даже его могущественному отцу нелегко было иметь дело.
Макс Шерман был настолько же умен, насколько и красив, а о его трудолюбии в мире большого бизнеса и вовсе ходили легенды. Помимо всего прочего, он был также очень тактичен и проницателен: всегда безошибочно угадывал перспективность или бесперспективность того или иного проекта и умел высказывать свое решение твердо и вместе с тем безболезненно для тех своих подчиненных, кому оно не слишком улыбалось. За это его уважали даже те, кто был гораздо старше его, а ровесники и сотрудники помладше не смели ему даже завидовать, настолько он возвышался над всеми, кто его окружал. При этом в нем не было ни малейшего высокомерия, только серьезность: глубокая, нерушимая, порой даже грозная, вросшая в черты его лица настолько, что многие не могли даже представить его себе улыбающимся. Если он и улыбался иногда, то сдержанно, скупо, без ярких эмоций; о том, чтобы услышать его смех, не приходилось даже мечтать. Наверно, он сам не смог бы вспомнить, когда в последний раз по-настоящему смеялся.
Благодарю вас за приложенные усилия, такими были его слова по завершении конференции. Многие проекты еще требуют доработки, некоторые опережают время, но главной цели мы сегодня достигли: общими усилиями сформировали план, точное выполнение которого гарантирует компании, а значит, и всем нам в отдельности, успешное развитие. Всё это было бы невозможно без вашей креативности и постоянного роста. Следующее совещание состоится ровно через неделю в это же время, оно будет посвящено обсуждению финансовых аспектов плана. Благодарю за внимание.
Он никогда не говорил «можете быть свободны», но его вежливая уверенная позиция вызывала к нему лишь еще большее уважение и делала его власть еще более неоспоримой.
После конференции у него было запланировано две важные встречи, но на офисной стоянке, предназначенной только для сотрудников и гостей компании, ему пришлось ненадолго задержаться, так как он столкнулся со своим старинным университетским приятелем Уилом Роскоу, машину которого, пораженную какой-то таинственной поломкой, только что увез эвакуатор.
Что произошло? спросил Макс, дружески пожав товарищу руку. Двигатель, что ли, полетел?
Да не знаю, рассерженно ответил Уил. Что бы ни было, моему уму оно оказалось неподвластно. Еще и в таком месте! Позорище.
Да ладно тебе. С каждым может случиться. Тебя подбросить?
А ты сейчас куда?
В сторону Браун-стрит.
Отлично! Мне туда же.
Через минуту они уже направлялись по центральному шоссе в сторону Голден Авеню. Несмотря на свой высокий статус, от личного водителя Макс категорически отказывался; во-первых, ему нравилось водить самому, а во-вторых, подобный пафос он считал достойным, скорее, заслуженных стариков, а не молодых мужчин вроде него.
Ты меня выручил, сказал Уил, сортируя бумаги в своем портфеле. Встреча уже совсем скоро, даже на такси, скорее всего, опоздал бы.
Пустяки. Мне ведь даже сворачивать никуда не нужно.
Как ты вообще? Уил с интересом взглянул на него. Сто лет тебя не видел.
Также, Макс не испытывал раздражения. Обычно ему не нравились расспросы со стороны малознакомых людей, но с Уилом они всегда общались без проблем, так что сильно закрываться тут не было нужды. Работа, работа, работа. Всё как обычно.
А отдых? Отрываться тоже надо, знаешь ли.
Сна мне вполне хватает.
Уверен, ты и спишь не как полагается. Три часа в сутки, верно?
Ошибаешься, Макс впервые легонько усмехнулся. Я слежу за собой. Иначе не смогу нормально выполнять свои обязанности.
Ой! Вспомнил, Уил снова полез в портфель, на этот раз в боковой отдел. Шикарное заведение, Макс, я серьезно. Не томись по вечерам.
Они как раз остановились в это время на светофоре, и Макс окинул взглядом протянутую ему черную карточку И так вздернул брови на Уила:
Ты с ума сошел?
Ничего подобного. Слушай, я бы не стал рекомендовать тебе какую-то ерунду. Реально отличная вещь. Работают аккуратно, добросовестно огненно. Иногда без этого никак, согласись.
Макс в кои-веки чуть не расхохотался. Но все же ограничился скупой усмешкой:
Оставь себе, Уил. Мне и так неплохо живется, не переживай.
Да я же не заставляю тебя прямо сейчас звонить! Пусть лежит себе где-нибудь. А потом, может, раз и пригодится.
Исключено.
Всякое бывает, Уил бесстрашно открыл максовский бардачок и запустил туда карточку. Пусть будет.
Убери ее оттуда!
Вот уж нет.
Если бы Максу не приходилось следить за дорогой, он бы вытащил бесстыдный флаер и заставил Уила забрать его с собой. Но безопасность все-таки была важнее.
Ладно, будь по-твоему. Потом избавлюсь. Раз уж на то пошло, что за дурацкое название? Разве подобные места так называют?
Уил чуть не прыснул, сам недавно задал практически идентичный вопрос.
Я согласен, название нелепое, но главное-то содержание
Всё, успокойся!
Как только Макс затормозил на перекрестке, Уил выскочил из машины, как маленький озорной вихрь, не дав водителю и шанса избавиться от «отравы».
Рад был повидаться! только и выкрикнул «засранец» (как мысленно окрестил его Шерман), после чего скрылся в толпе за считанные мгновения.
Макс немедленно вытащил рекламу из бардачка и хотел было тут же выбросить в окно, но вести себя так бескультурно ему было совершенно несвойственно. Мусорных урн нигде поблизости тоже видно не было, да и машины сзади уже начинали напирать Тогда он сунул флаер в боковой карман своего портфеля, где обычно хранил наименее важные документ, и возобновил поездку.
Не было и речи о том, чтобы оставить рекламу в бардачке: он мог забыть о ней и потом случайно обнаружить перед кем-то. Ее следовало выбросить в положенном месте, а это он мог сделать и чуть позже. В конце концов, ему вот-вот предстояли серьезные переговоры, жертвовать ими ради какой-то пошлой бумажонки было бы с его стороны просто верхом глупости.
Стоило ему вспомнить о переговорах, как не только бумажонка, но и встреча с Уилом в мгновенье ока вылетела у него из головы. Привычно сосредоточившись, он быстро проверил наличие нужных документов и включил навигатор, параллельно фиксируя в уме перечень наиболее важных вопросов.
Спустя пять минут в его голове не осталось и крошечного воспоминания о развратном «Драконе 9»
ГЛАВА 2
Дело сделано, Уил выехал из укромного уголка, где оставили его машину, поставил телефон на громкоговоритель. Мне пришлось взять эвакуатор на прокат для пущей наглядности. Перешлешь мне потом семьдесят долларов на карту.
Не вопрос, Тодд говорил сдержанно, поскольку находился в это время на работе. Так как всё прошло? Он взял?
Не совсем, Уил не стал приукрашивать. Оставил у него в бардачке. Но перед этим дал все нужные рекомендации. Только знаешь, Тодд
Чего?
Не хочу тебя расстраивать, но я более чем уверен, что он выкинет ее при первой же возможности.
Если не хочешь расстраивать, зачем делаешь это?
Не хочу тебя обнадеживать. Так ведь еще хуже будет.
Я и сам знаю. Но все равно надеюсь. Ладно, до связи. Я перешлю деньги.
И он тут же отключился. Уил только со вздохом покачал головой, набирая скорость.
Макс давно так не уставал. Постоянная загруженность была для него привычной частью повседневности, но порой он брал на себя так много, что в какой-то момент это доводило его до полной потери сил. И тогда он возвращался домой бледный, замученный, с неслыханным в голове желанием просто рухнуть где-нибудь и ничего не делать.
Именно так он чувствовал себя в субботу вечером или, вернее, уже ночью, поскольку домой он вернулся за каких-нибудь пятнадцать минут до полуночи. Он даже не стал переодеваться, так и прошел в гостиную в рабочем костюме, где без лишних промедлений повалился на диван, бросив портфель на низкий столик напротив. Удобно устроив голову на подлокотнике, он закинул обе ноги на спинку дивана, отпуская наконец сковавшее мышцы напряжение.