Мы привыкли к частым тревогам, учебным и боевым, когда по различным причинам происходила поломка в аппаратуре и системах корабля, и неоднократно выходили в космос на авиетках и процессорах для исследования астероидов и небольших мертвых планет у горячих и умирающих звезд. Мы изучали квазары, черные дыры. нейтронные звезды, мы разгадывали головоломки вселенной и радовались победам. Но самое главное, мы ни разу не загрустили. Корабль был напичкан развлечениями и аттракционами спортивного типа и просто азартными. Мы не боялись слететь вниз по номерной лестнице, мы и так являлись в ней замыкающими и потому говорили, что думаем, делали, что хотели и за пятьсот лет стали любимцами корабля, желанными гостями в любой его точке, доступной нам. Мы привлекли весь экипаж к новым. неизвестным им ранее видам спорта. Теперь большая часть свободного времени отдавалась футболу, теннису, волейболу и еще некоторым другим спортивным состязаниям. Но, как и на Земле, наибольшее признание полупил футбол. На корабле образовалось шестнадцать команд, из людей, принадлежавших к разным уровням и профессиям. Каждая из команд имела свое футбольное поле, своих болельщиков и ежегодно проводились настоящие чемпионаты по разработанным графикам. Я вполне довольствовался тем, что наша с Армяном команда не опускалась в этих чемпионатах ниже пятого места.
Нисколько раз Первый вызывал меня к себе и предлагал уменьшить номер. От пего не ускользнула возросшая закалка всего экипажа. Он считал, что уже этим я принес кораблю невосполнимую пользу. Но каждый раз я отказывался. Слишком многое дал мне корабль, чтобы претендовать на большее, я и так был в неоплатном долгу перед ним. Мне не хотелось рушить дружественные связи, налаженные практически со всеми, я опасался обид, если кому-то из-за меня или Армяна придется слететь со своего уровня. На Земле мои кости давно бы сгнили, превратившись в труху, а тут я был молод, полон сил и энергии, имел любимое дело, любил и был любимым. Армян также отказывался от продвижения то ли из-за меня, то ли но своим причинам. Он сильно поумнел и венцом его творения стала ЕСУОА (единая система управления огнем авиеток). Принцип ее построения и монтажа передали по подпространственной связи в Совет Безопасности и исследования космоса, а оттуда на все задействованные в полете корабли. Я долго не понимал, почему народ, имеющий такие совершенные корабли, имеет на них столь несовершенные авиетки, пока на беседе у Первого он не разъяснил мне сей парадокс. Оказалось, что авиетки практически не нуждаются в вооружении, так как больше служат целям исследования, а у ученых и так много проблем, чтобы отвлекаться на такую мелочь, как вооружение авиеток, их больше беспокоило совершенствование кораблей и производство процессоров и, что самое главное, пути защиты от кронов. Пилотам и обслуживающему персоналу авиеток вообще не приходило в голову сделать их более надежными, летают и ладно. Армян же превратил эти громоздкие и ранее слабо вооруженные аппараты в мощный сгусток наступательного оружия (раньше правый фюзеляж вообще не имел защиты), а разработанная в совокупности с одним механиком система форсажа двигателей в сочетании с дополнительными навесными топливными баками, давала возможность авиетке в открытом космосе потягаться с самим процессором. Короче, Армян довершил то, что раньше не сделали конструкторы авиеток, перескочив на другой участок работы и, наверное, решив, что "и так сойдет". После того, как Совет Безопасности и исследования космоса получил сообщение об усовершенствовании авиеток, он не стал долго разбираться, нужно ли такое усовершенствование или нет, он просто дал приказ на все корабли внедрить его в жизнь.