Но нет же музыки, тихо сказала Сара.
Прислушайся, шепнул Джарет и прикрыл глаза, практически одними губами напевая, та-та-та, та-та-та
Сара заворожённо следовала за движениями мужчины, и музыка сама собой складывалась из журчания водопада, шелеста листьев и звука шагов, скользящих по гравию. Теперь она понимала, откуда берётся это волшебство походки Джаретаон просто слышит музыку вокруг себя. Ей вспомнился тот вечер на улице, как Джарет шёл, а весь мир как будто подчинялся ритму его шагов. Невольно ей в голову пришли те картины, которые она так тщательно выметала даже из самых дальних закоулков памяти. Виной тому был не столько этот танец, сколько блестящий шёлк халата и рука на её талии. Сара сразу сбилась с дыхания.
Джарет, прости, я пока не могу прошептала Сара, отодвигаясь от мужчины и держась за грудь.
К лету ты должна быть готова к медленным танцам, а пока займись моей рыжей бандой.
* * *
Это оказалось гораздо сложнее, чем Сара думала. Три сестрички были очень активными: им ни минуты не сиделось на месте, и если не было дел, они бросались петь и танцевать или просто носились по Лабиринту. Саре приходилось отлавливать их или всех сразу, или по одной, если они затевали игру в прятки, и объяснять, что не стоит мешать другим людям в Лабиринте, лучше найти себе занятие, потому что дел здесь всегда больше, чем работников. Девчонки кивали и на время успокаивались, но уже спустя полдня они снова поднимали шум, как целая орава детей. Сара не узнавала себяей и не приходило в голову, что она может кричать на других людей. Оказалось, что ещё как может. Сколько раз она отчитывала их за то, что они не сразу возвращались в Лабиринт после выполнения задания, задерживались у витрин маленьких магазинчиков, а то и заходили внутрь и заставляли нервничать продавцов, непременно выгонявших их. Сколько раз она кричала им, что лучше бы их в детстве отдали Гоблинам, вспомнив эту присказку своей старой няньки. Потом она думала, что наверняка они и сами маленькие чудовища. Доктор, который регулярно навещал девушку, только смеялся и говорил, что крикэто полезное упражнение для лёгких.
С другой стороны, общение с девчонками шло Саре на пользу. Она снова почувствовала себя живой, ощутила прилив сил и энергии, как будто не было бесконечной суровой зимы и того, что предшествовало ей. Саре снова хотелось выйти в город и бесконечно гулять, подставляя кожу солёному морскому ветерку, наблюдать, как разгружают корабли, и гадать, что на этот раз спрятано в крепко сколоченных ящиках, посидеть на траве у старого монастыря, зайти к Хогглу на чашку крепкого кофе Пока всё это было недоступно, доктор разрешал разве что пройтись по набережной Чёрной Эллы, что не доставляло особой радости. Поэтому Сара развлекала себя тем, что в свободное время танцевала вместе с девчонками и принимала участие в их озорных играх. Она понимала, что в воспитательных целях это никуда не годится, но ничего не могла с собой поделатьей хотелось движения и радости.
Девчонки были и правда страшненькие, как и сказал Джарет. Костлявые и долговязые, они обещали вырасти ещё. Их одинаковые узкие скуластые лица с никогда не уходящей улыбкой венчались шапкой растрёпанных рыже-красных волос. К тому же, Сара никак не могла запомнить, как их зовут, и, тем более, не отличала их друг от друга. Лора? Или Лара? Айрис или Айрин? Может быть, Айви?.. Одна из них точно была Лизой, но кто? Сара пыталась запомнить, как они называют друг друга, но у них каждый день менялись клички, а чаще всего они говорили о себе, как об одной банде Рыжих.
В отличие от Сары, у них точно не было проблем с памятью. Их нельзя было назвать особо сообразительными, но послания и маршруты они запоминали с первого раза. Уже через пару месяцев девушка поняла, что спокойно может больше их не контролировать, о чём и сообщила Джарету. Оказалось, что тот уже придумал занятие для Сары. Он хотел, чтобы она танцевала по вечерам с его гостями, и вскоре состоялся её первый бал.
Подготовка заняла почти весь день. В глубинах Лабиринта оказались спрятаны целые комнаты с одеждой, шляпками, бусами и веерами; туфлями всевозможных фасонов; белилами, красками, угольными карандашами и румянами; огромный шкаф скрывал флакончики, бутылочки и прочие сосуды с разнообразными духамиот лёгких цитрусово-цветочных ароматов до тяжёлых, тянущихся почти осязаемым шлейфом. Полки, коробки и вешалки со шляпками и шарфами, масками и накидками, заколками и шпильками занимали почти столько же места, сколько та часть Лабиринта, к которой привыкла Сара. Туда-сюда носились работницы, занятые подбором одежды в тон туфлям или украшения под цвет глаз. Они же помогали девушкам краситься и создавали на их головах необычайно красивые прически.
Сару пудрили и красили, белили и румянили, возводили на голове какие-то конструкции и разбирали их, потому что они казались не соответствующими теме бала, а темой было морское путешествие. В итоге после всех многочасовых мучений, во время которых девушка не успела съесть ни крошки, Сара обнаружила себя стоящей у входа в зал в зелёно-голубом платье с широким подолом, с кружевами на смелом декольте, изображающими морскую пену, и с высокой причёской с выпущенными по бокам завитыми прядями, призванной напомнить о морском бризе. Девушку покачивало, как на палубе, от волнения и от голода, а глоток шампанского только ухудшил ситуацию. Она стояла в уголке у стенки, стараясь просто мило улыбаться гостям. Джарет объяснил, что его девушки украшают праздники и развлекают гостей, и он скажет Саре, что делать. Но пока, сколько она ни всматривалась в разношёрстную толпу, она не видела его. С удивлением она наблюдала, как мимо проплывают дамы в бальных платьях. У одной из причёски торчал настоящий деревянный нос корабля с мачтами, другая была увешана сетями, подол платья третьей тяжело опускался на пол и при каждом шаге гремел пришитыми ракушками Мужчины были одеты чуть скромнее, в основном изображая пиратов, матросов или ленивых пассажиров круизных кораблей, облачённых в светлые хлопковые костюмы и соломенные шляпы. Многие «пираты» прикрепляли к плечам чучела попугаев или помахивали саблями, беря в плен дам или с диким хохотом отвоёвывая их друг у друга. Дамы визжали, ахали, но не сопротивлялись своей судьбе. Оркестр наигрывал что-то лёгкое и ненавязчивое. Наконец, явился Джарет, вызвав аплодисменты и бурные овации. Он был в костюме пирата, как многие, но по его стати сразу становилось понятно, что он не какой-то рядовой пират, а никак не меньше, чем король всех пиратов. Чёрные обтягивающие брюки, белая рубашка, на этот раз расстёгнутая на груди и демонстрирующая окружающим массивную серебряную цепь, на которой висел череп с костями, инкрустированный бриллиантами. До блеска начищенные сапоги с высоким голенищем и на каблуке. Чёрная шляпа с плюмажем, красный платок на шее. Игвоздь вечера! огромный живой попугай на плече! Сара ахнулаона никогда не видела таких огромных птиц, только мелких канареек да суетливых волнистых попугайчиков в клетках. Ей безумно захотелось подойти и погладить это удивительное создание, которое сейчас сидело на высоко поднятой ладони Джарета, распахнув ярко-красные крылья и заставляя дам запрокидывать головы в восхищении. Конечно, Сара осталась на месте, понимая, что ей не место среди гостей, пока Джарет не скажет, что делать.
Через пару часов, когда Сара уже устала стоять и присела на один из диванов, расставленных в огромном зале, Джарет подошёл к ней. Сара обмахивалась веером, стараясь таким образом уменьшить головокружение: за всё это время она только ухватила пару канапе с подноса, который проносил мимо официант. Мужчина сел рядом, он был разгорячён и тяжело дышал от только что закончившегося стремительного танца. К большому сожалению девушки, птицы с ним уже не было.
Освоилась? бросил он Саре, которая кивнула в ответ.
Она заметила, что девушки из Лабиринта подходят к скучающим гостям и стараются их развлечь беседой или танцем. Чего она пока не замечала, так это того, что иногда они уводят мужчин из зала, хотя она успела несколько раз углядеть целующиеся парочки за высокими портьерами. Насколько она поняла из разговоров, пока её наряжали и красили, это тоже входило в развлечение гостей.