И я неожиданно захотел ее снова.
Да так сильно, что не смог терпеть.
Скотина ты, Голенков Женщина тебе говорит какие-то, с ее точки зрения важные вещи А ты ее уже развернул, уже ноги раздвинул и член свой пристроил
Марго, кажется, осознавшая, что ее ждет второй раунд, только почувствовав меня в себе, замолчала и широко раскрыла полные слез глаза. Неверяще глядя в склоненное к ней лицо.
А я провел губами по мокрой щеке, потом по второй Коснулся утешающе распухших губ И закинул стройные ноги в чулках на плечи.
Сойдет за прелюдию.
Ах
Марго закатила глаза от первого жесткого толчка, закинула руки за голову
И вот что я скажу: вид спереди был так же крут, как и до этого вид сзади. Потому что подпрыгивающая при каждом движении шикарная грудьэто отдельный вид эстетического кайфа. А в сочетании с молящим расфокусированным взглядом, закушенными распухшими губами и судорожно ищущими опору пальчиками Просто взрыв мозга.
Я не мог играть так, как обычно делал это с женщинами, не мог остановиться. Это было что-то настолько примитивное, настолько животное, настолько бешеное, что я сам себя не узнавал.
И в финале, выбивая из своей женщины каждым движением громкие мучительные стоны, я дурел так, как ни с кем, никогда в своей жизни.
Клянусь, это все стоило того, чтоб завоевывать.
Каждую секунду стоило.
Осознание
Юр, ну приходи в себя уже, Миша, мой заместитель и начальник личной охраны, хотя нахрена мне личная охрана? Зажрался ты, Голенков Миша вздохнул и прошел через кабинет, чтоб открыть окно.
В комнату ворвался свежий ветерок.
Я сморщился.
Что за вонь?
Свежий воздух, Юра. Ты тут за два дня, похоже, научился углекислотой дышать.
Чего тебе? Я занят.
Угу Миша задумчиво оглядел разбитый в хлам кабинет, подушку, валяющуюся на диване, пепельницу, полную окурков. Чего домой не ходишь?
Времени нет. Сам все знаешь.
Я отвернулся, разглядывая яркую зелень за окном.
Не рассказывать же, что дома невыносимо. Потому что там остается только на стены лезть от ярости и одиночества.
А на работе можно работать.
Светка плачет уже от тебя, говорит, всех запугал. И ее тоже.
Не нравится, пусть увольняется.
Будет мне еще секретарша на жалость давить
Ладно.
Миша вышел за дверь, вернулся через две минуты с пузатой бутылкой коньяка. Выставил на стол.
Через минуту зашла Света с бокалами и лимоном.
Светик, через час нам пожрать сообрази, улыбнулся ей Миша.
Она кивнула, вышла.
Какого хера моей секретаршей распоряжаешься?
Я понимал, что цепляюсь зря, но настроение было поганым, организм требовал прицепиться хоть к кому-нибудь. Злобу и беспомощность свою вылить.
Ну, давай.
Миша, не реагируя на мои претензии, разлил коньяк, тяпнул, как водку, залпом, закусил лимоном. И посмотрел на меня. Выжидательно.
Я взял бокал. Покатал тягучую коричневу по стенкам. И повторил маневр заместителя.
А потом еще раз.
И еще.
Через час мы ели стейки с кровью, которые Света заказала из ресторана, и разговаривали по душам.
Ну вот не может быть, чтоб она тебя вот так запросто отправила нахер! горячился Миша, явно ты что-то сделал! Сказал! Что?
Ничего! рявкал я, разливая опять коньяк, вообще ничего! Все хорошо было! Насколько вообще с ней может быть. Потому что Бля. Потому что леди, бля, Железная! Я пока к ней в постель попал, все круги ада прошел!
Да помню я этот твой квест, заржал Миша, хлопая залпом коньяк, «Покори Валькирию», называется. Мы все ставки делали. Я, выиграл, кстати, нехило бабок поднял.
Ну вот я откинулся в кресле, закурил. В голове шумело уже порядочно, но пьяным я себя не чувствовал. Только расторможенным. И лед, который ощущал внутри все эти два дня после расставания в Марго, начал таять в груди. Стал бы я рисковать и чего-то ляпать Только все наладилось Не поверишь, таким счастливым ходил, таким довольным
А она?
И она тоже,покосился на Мишу через дым, я же не дурак. Видел. Она просто такая Немного отстраненная. Не пускает в себя глубоко. Но мне и того, что было, хватало с головой. Она тем и интересна, что цельная. Знаешь, как бывает Женщина, вся такая независимая, вся такая «я сама», после начала отношений в беспомощного ребенка превращается, начинает капризничать, губы дуть, вертеть тобой, манипулировать, шантажировать. Раньше я это как-то спокойно сносил, да и не было такого длительного ничего. Может, потому и не было, что на подлете сбивал А тут Оналичность. Цельная. Свободная. С ней интересно, понимаешь? Мне впервые было интересно с женщиной не только в постели!
Ну и чего тогда случилось?
Да хрен его знает! я с досадой погасил окурок в пепельнице, не знаю! Я же Понимаешь, я же ей предложение хотел делать Вот не усмехайся. Знаю, что рано, но бывает такое, когда понимаешь, что не смысла тянуть Вот-вот. И у меня так было. Я и заговорил с ней про будущее. Ну там, про совместную жизнь, про детей А она Черт
Я встал, подошел к окну, вдыхая полной грудью, заново переживая тот момент.
Она заявила, что уже давно думала о том, что нам надо разойтись. Что она мне не подходит, не собирается менять свою жизнь И еще что-то. Я не запомнил. Как белый шум какой-то. Она говорит, а я думаю: «Да ну нафиг! Да ну треш какой-то! Не может быть! Что не так?»
Я развернулся к задумчивому Мише:
Ну вот что не так, а? Я, конечно, разозлился, голос повысил А она Просто выставила за дверь и все. Словно занавес железный лязгнул
А ты, конечно, выяснять не стал, да?
Да кто мне дал? Кто дал выяснить-то? Дверь просто закрылаи все!
А подождать, поговорить потом?
Нет.
Ну понятно Сразу сюда свалил, работать и привыкать к углекислоте. Кошмарить персонал
Я поморщился. Теперь, когда хоть с кем-то поговорил, да расслабился, происходящее стало проявляться во все его неприглядности. И поступки мои, казавшиеся такими логичными и правильными Нихрена не правильные.
Детские. Подростковые. Для мальчика пубертатного периодавполне нормальные. Для меня
Молодец, Голенков. Мо-ло-дец.
Не важно. Все равно уже время упущено.
Не думаю. Ты же не пробовал. Просто сгоняй к ней, поговори. Спроси, чего хочет. А то ты для нее нарисовал крутую совместную жизнь, а она, может, альпинизмом планировала заняться.
Я покосился на Мишу. Скептически.
Я для примера! поднял ладони он, просто чтоб ты понимал, не всякая баба хочет семью и детей. А уже тем более, такая хитровыделанная, как у тебя. Так что Я бы, если б хотел все сохранить, по крайней мере еще разок бы точно попробовал
Да выпрет она меня
И когда тебя это останавливало? Чего-то, Юр, не узнаю тебя совсем, столько лет знакомы, а ты херь начал нести И к тому же Она тоже остыла. Спорим, жалеет сейчас?
Я бы не спорил на твоем месте, в этот раз рискуешь проиграть.
Ну уж нет, у меня на это дело чуйка.
Я вышел из здания фирмы, поймал машину.
И, пока ехал к дому Марго, все планировал, выстраивал в голове шаги, как буду с боем прорываться к ней, потому что наверняка не пустит. И конструировал варианты нашего возможного диалога.
Готовился, короче говоря, к битве.
И все растерял, когда позвонил, и дверь открыла дочь Марго, Катя. Посмотрела на меня серьезно, оглядела с ног до головы, наверняка, заценивая расхристанный вид.
Я был готов к тому, что молча закроет дверь.
Но она посторонилась, без слов пропуская меня в квартиру. И мотнула головой в комнату.
И я больше не медлил, шагая по коридору.
Марго сидела на кухне, маленькая, потерянная и поникшая. Без косметики и укладки, в домашней одежде. И безучастно помешивала ложечкой кофе.
Я так и замер, задохнулся, глядя на нее, такую новую, такую Родную. Сердце сдавило, голос пропал нахрен.
А Марго вскинула на меня печальные, заплаканные глаза, ахнула слабо.
И все. Все слова, что я готовил, аргументы мои железобетонные Все это стало ненужным.
Только она, хрупкая и правильная. Для меня сделанная. Пахнущая так, как мне надо. Выглядящая так, как мне надо. В ней все было так, как мне надо. Так, как мне необходимо.