Однажды он уже подходил к Блейкли достаточно близко, чтобы услышать ее манящий запах. Это произошло в комнате отдыха, где они поспорили из-за сливок, которые он «стащил» у нее. После этого он намеренно держал с ней дистанцию. Она говорила с ним язвительно, и ему пришлось побороть желание заткнуть ей рот, зацеловав до беспамятства.
Блейкли была красавицей, но держалась со всеми отстраненно и сдержанно. Она была сердечна со своими коллегами, но не слишком дружелюбна. Она не была той, кого приглашают на девичник после работы. Все ценили ее преданность работе, но считали холодной.
А тогда Грэй искал не просто тепла. Он искал страсти. Но все в Блейкли говорило о том, что ей нужны серьезные отношения.
Поэтому не важно, что он не может отвести от нее взгляда, когда она идет по коридору. Или что он, засыпая ночью, будет помнить ее запах.
Черт побери, ему нужно сосредоточиться! Потому что теперь Грэй не был так уверен, что стена, которой Блейкли отгородилась от людей, была не для того, чтобы скрыть ее гнусные намерения.
В конце коридора Грэй остановился. Он ждал, пока Блейкли решит, что ей делать. Услышав цоканье каблуков ее туфель по мраморному полу, он повернул направо.
Куда мы идем? спросила она.
Не оборачиваясь, он ответил:
Я держу все записи судебного процесса в другом офисе. Ты познакомишь меня с доказательствами, которые представила против меня.
Зачем? Ты же был в зале суда.
Да, он был. И отслеживал каждое ее движение. То, как она заправляла золотистую прядь волос за ухо, когда смотрела на документы, содержащие обвинение против него. Или то, как острый кончик ее розового языка скользил по губам каждый раз, когда она умолкала и собиралась с мыслями, прежде чем ответить.
А не делала ли она эти паузы, чтобы убедиться, что лжет правильно?
Войдя в пустой офис, Грэй подождал, пока Блейкли проскользнет мимо него, и закрыл дверь.
Тогда я не знал того, что знаю сейчас, сказал он.
А что ты теперь знаешь?
О, на этот вопрос у него куча ответов. Некоторыми из них он не собирается ни с кем делиться.
Скажем так, я использовал время в тюрьме, чтобы улучшить свое образование.
Блейкли заворчала:
Ты один из таких.
Из каких «таких»?
Ты из тех, кто попадает в тюрьму и использует деньги налогоплательщиков, чтобы получить образование, которое иначе он не мог бы себе позволить.
Мы оба знаем, что я мог позволить себе довольно дорогое образование в Лиге плюща перед тем, как попал в тюрьму. Он окончил Гарвардскую школу бизнеса. Конечно, он едва успел поработать по специальности и не относился ни к одному из своих занятий серьезно, но диплом у него был.
Это принесло тебе мало пользы.
Грэй не собирался опровергать это заявление, в основном потому, что не мог этого сделать.
Но, учитывая, что я невиновен в преступлении, в котором меня обвинили, я провел семь лет в тюрьме против своей воли. И меньшее, что государство должно мне, это образование, которое я хотел.
И какое это было образование?
Я выучился на юриста.
Кто бы сомневался.
Сначала он планировал использовать свое образование, чтобы разобраться в деле. Однако стало очевидно, что правовая система мало ему поможет. Его адвокаты подавали возможные апелляции, но получали отказ.
Но он помогал нескольким сокамерникам, заключенным в тюрьму вместе со Стоуном, Финном и им самим. Парни пусть и были виноваты, но их бросили на произвол судьбы, и они не могли позволить себе компетентную защиту.
Я занимался в тюрьме не только этим.
Блейкли скрестила руки на груди, оглядывая его холодными голубыми глазами:
О, конечно.
У Грэя дрогнули губы. Блейкли не скрывала своего презрения к нему. При этом на ее щеках появился румянец, а соски напряглись и уперлись в мягкую ткань блузки.
Он не был глуп и знал, как на него реагируют женщины. Просто он перестал пользоваться теми, кто бросался ему на шею. После семилетнего воздержания он научился ценить близость.
Что именно вы имеете в виду, мисс Уиттакер?
Тебе известно.
Грэй тихо проворчал:
Нет, не думаю.
Блейкли закатила глаза, поджала губы и сердито уставилась на него. Грэй молчаливо впился в нее взглядом. Ему понравилось, как она смущенно переступила с ноги на ногу.
Наконец она ответила:
Я поняла, что ты занимаешься в спортзале при любой возможности.
Как ты это поняла?
Она махнула рукой:
Ты огромный. Ты стал мощнее и мускулистее.
Я не подозревал, что ты раньше обращала внимание на мое телосложение.
Она сильнее покраснела.
Ты делал все, чтобы каждая женщина в «Локвуде» обратила на тебя внимание. На тебя засматривались все женщины.
Но не ты.
Нет, не я.
Это потому, что тебе не нравятся мужчины в принципе или не нравлюсь я?
Блейкли заскрежетала зубами.
Покачав головой, Грэй прошел в комнату.
Извини, это было не очень профессионально с моей стороны.
Да, быстро согласилась Блейкли.
Давай договоримся: мы на время забудем о беспокойстве и враждебности из прошлого, чтобы работать вместе сейчас.
Она прищурилась. Она была чертовски умна и, несомненно, заметила, что он предложил забыть о вражде на время. Грэй был не готов простить Блейкли, потому что по-прежнему сомневался в ее роли во всей этой неразберихе.
Представим, что мы ничего не знаем друг о друге, и начнем с нуля.
Она пробормотала себе под нос:
Это вряд ли получится.
Но Грэй решил проигнорировать ее ответ.
Указывая на семь картонных коробок в углу комнаты, он сказал:
Вот данные. У меня также есть файлы в электронном виде, но нам понадобится оценка адвокатов. Начнем с информации, которую ты предоставляла в суде?
Через три дня они просмотрели бухгалтерские записи, которые обвинение приняло в качестве доказательств. Информация, которую обнаружила Блейкли, прежде оставалась незамеченной. В течение нескольких месяцев небольшие суммы ежедневно снимались со сторонних счетов и переводились на текущий счет Грэя. Суммы были меньше тех сумм, для которых устанавливается автоматическая проверка или аудит. Двумя последними транзакциями были переводы средств из компании на офшорные счета.
Наконец Блейкли поняла, что Грэй неспроста затеял расследование. К сожалению, это случилось только спустя четыре недели после ежемесячного аудита.
Первый перевод в двадцать миллионов долларов на счет Грэя был немедленно замечен, поскольку не было оформлено ни одного надлежащего документа. Но Блейкли изначально предположила, что Грэй не соблюдал протокол. Копая дальше, она обнаружила вторую транзакцию, которая оказалась совсем иной.
На первый взгляд, денежный перевод выглядел законным, с надлежащей документацией и подтверждающими документами в электронных файлах. Но что-то в нем казалось неправильным. Работая в крупной международной организации, она не всегда заранее знала о крупных сделках, но чаще всего была в курсе того, когда компания делала масштабные единовременные закупки.
Ей потребуется время, чтобы найти все нити транзакций и выяснить, что же произошло на самом деле и как эти две транзакции были связаны.
Чего она тогда не поняла и до сих пор не понимает, так это того, почему Грэй заметал следы в одном правонарушении, а на другомнет. Это не имело смысла. Возможно, он просто предполагал, что никто не усомнится в его действиях.
Блейкли не впечатлила трудовая этика Грэя, и ей было все равно, чей он сын. Мужчина украл у компании миллионы долларов.
Она никогда не осознавала, насколько важную роль сыграла в судебном процессе. За свою жизнь она побывала во многих залах суда из-за отца. Ни одно из судебных дел не было приятным, равно как и разбирательство с Грэем. На суде она постоянно нервничала, но не потому, что сомневалась в своей компетенции, а потому, что ненавидела быть в центре внимания.
Просмотр документов расстроил Блейкли. Она работала на пределе несколько дней и очень устала.
Может быть, ей просто было неловко запираться в офисе с Грэем. При других обстоятельствах она сказала бы, что офис довольно просторный, но сейчас в нем не хватало воздуха.
Разочарованно простонав, Грэй бросил папку со свидетельскими показаниями в открытый ящик. Папка отскочила от коробки и с грохотом упала на пол.