Шибутани рассказал всем вкратце о своем новом гениальном плане, который заключался в выступлении в клубе, совсем недалеко, в пяти минутах ходьбы. Во время его рассказа все участники обменивались взглядами, означающими одночто ж, послушаем его, но в последний раз, потом только гнать его взашей. На сборы времени оставалось мало, на месте надо было быть уже совсем скоро, через час.
Но инструменты надо брать с собой, неожиданно закончил Шибутани.
Как с собой?.. не поверил Томору.
Его беспокойство было вполне объяснимо, потому как перетаскивать барабаны с места на место было крайне неудобно и совсем нежелательно.
Нузадумался Шибутани. Вот так. Идём?
Нет, сначала вы ответите на вопрос, возразил Томору.
Ладно-ладно. Менеджер поднял руки в обезоруживающем жесте. Будем переносить в несколько заходов.
Этим он заставил всю команду прийти в кратковременный ступор. Кто-то просто помотал головой, кто-то устало пожал плечами.
Вы, правда, в своём уме? не выдержал Кента.
А тебе только микрофон нести, так что будешь помогать, добавил Шибутани.
На том все споры и прекратились. Не оставалось ничего, кроме как опять послушаться этого наполовину сумасшедшего субъекта. Как и обещалось, пришлось преодолевать путь, который и так не отличался близостью вопреки обещаниям Шибутани, в несколько заходов, а точнее в три. Но больше их поразил внешний и внутренний вид самого клуба, носящего гордое название Top of the tower. Как снаружи, так и изнутри он не внушал особого доверия, а размеры подошли бы гномам, но никак не существам человеческого роста. Освещения было годно только для того, чтобы разглядеть силуэты людей, а предлагаемую еду можно было пробовать только камикадзе. Но чего не сделаешь ради того, чтобы твои песни услышали, хотя бы несколько десятков человек.
И они были вознаграждены сполна, потому что вопреки всем благоразумным ожиданиям спустя полчаса после открытия клуба в нём оказалось довольно много народу. Да что там, целая толпа, которая, впрочем, весьма недоверчиво прислушивалась к музыке, начавшей раздаваться со сцены. Люди более были заняты своими очень важными делами, типа обсуждение новой татуировки на руке или пробы своего любимого алкогольного коктейля. Но с течением времени на группу стали обращать внимание, а кто-то даже подпевать в некоторых местах. Чтобы привлечь еще большее внимание Кента вспомнил совет Шибутани, который был здесь же, в первых рядах зрителей. Подумав еще немного, он в удобный момент ухватил Юту за руку, когда его партия закончилась, и приобнял, да настолько, что это было похоже на настоящие объятия. Юта сначала начал сопротивляться, но потом, поняв, что это бесполезно, да и совсем не нужно, поддался. Ещё немного, и при повороте головы его губы невзначай мазнули по щеке Кенты, так что это вызвало писк с девчачьей стороны. В их духе всегда была восторженность к таким вот движениям. Поэтому, получив свою долю экстаза от внимания зрителей и забыв обо всем, Кента продолжал такие действия, закончившиеся тем, что он поцеловал Юту в губы. Дзюн только улыбнулся, а Томору лишь сочувственно вздохнул.
Так, тихо и незаметно этот небольшой концерт подошёл к концу. Несмотря на желание продолжать дальше, нужно было освобождать сцену для других музыкантов, поэтому группа начала медленный и совсем нежелательный спуск вниз на танцпол. Шибутани исчез куда-то ещё раньше.
Простите, не могли бы вы расписаться?
К Кенте подлетела девица довольно юного возраста со столь желанным вопросом. Сначала удивившись, Кента попросил ручку и листочек, чтобы выполнить просьбу. Он всегда мечтал, чтобы у него просили автограф тысячи людей, и вот одна из тысячи подбежала сегодня. Он поставил на бумажку пару закорючек, в своей совокупности выглядевших очень даже привлекательно.
А как называется ваша группа? спросила девица, когда они уже двинулись дальше.
Томору и Дзюн переглянулись, а Кента уже раскрыл было рот, чтобы ответить, но их прервали другие звуки.
Хей! незамедлительно отреагировала Харука на то, что кто-то довольно ощутимо наступил ей на ногу.
Йо! довольно громко поздоровался кто-то из многочисленной толпы.
Недолго думая, Кента отбросил предыдущий вариант названия, возникший в голове.
Hey-yo! Наша группа называется Hey-yo! ответил Кента.
Четыре пары глаз уставились на него. А он не подал и виду, что хоть как-то смущается или ещё что-то.
Спасибо! ответила девица. Кстати, вы неплохо смотритесь вместе!
Эти слова были адресованы Юте, который тут же зарделся до невозможности, и Кенте. Тот отнёсся к этому заявлению, как самая настоящая звездапросто пожал плечами, имея в виду, что ничего особенного в этом и нет.
Они ушли, не дожидаясь Шибутани ни на секунду. Идти было хорошо, налегке. Прежде чем уйти, они договорились с администрацией клуба о том, чтобы оставить барабаны до завтра.
Нэ, обратился к Кенте Дзюн, когда они уже подходили к дому Томору, где остались их вещи, откуда ты взял это дурацкое название?
Не знаю, просто ответил солист, что было самой настоящей правдой.
На это Дзюн ничего не ответил, просто усмехнулся, а потом забрал оставшиеся вещи, рюкзак, в котором было всё нужное для работы на сегодня, и ушёл, даже не заглядывая домой, в магазин электротехники, до которого ещё нужно было добираться на метро, проехав добрую половину станций линии Чуо. Но разве важны были расстояния? Сегодня он намеревался снова встретиться с этой молодой красавицей. И, совсем не думая о работе, он грёзил о том, как встретится с ней.
Но сегодня на набережной Ёдогава его встретил только ветер. Её не было. Простояв там, как дурак целый час, он повернул в сторону дома. Нет, сегодня она точно не придёт.
Она не пришла и завтра. Дзюн уже было подумал, что она не придет совсем, отчаявшись из-за такого расположения дел. Солнце вставало и заходило, а он всё думал о ней, горько сожалея о том, что он не взял у неё номер телефона или адрес электронной почты.
Им овладела скука.
========== Дела сердечные ==========
Простите, всё-таки вы рекомендуете именно этот фотоаппарат?
Ещё один скучный рабочий день закончился именно этим вопросом. И он бы обратил на него мало внимания, если бы его не задала та, которую он ждал уже пятый день. Даже не поднимая головы, он мог сказать, что это именно она, Мидори, ведь у неё был необычный голос, а на отсутствие музыкального слуха он не жаловался. Голос этот был мелодичным, и он удивился один раз, почему она учится на фотографа, а не стала новомодной певицей.
Да, именно этот, поднявшись со своего привычного стула, серьёзным тоном ответил Дзюн.
Хорошо я подумаю, привычно улыбаясь, сказала Мидори.
А над тем, чтобы пойти со мной на свидание, подумаешь? невинно добавил он.
Может быть, игриво ответила она.
И вот, без лишних промедлений и проволочек, он уже сопровождал её в кафе «Парижское сияние», которое как раз находилось неподалеку от его места работы. Мидори не могла долго выносить молчания, поэтому уже через десять метров начала расспрашивать его о группе. Какое у них направление музыки, долго ли вместе, были ли стотысячный концерты Её интересовало всё. А он охотно отвечал, но потом
Почему ты не пришла на следующий день? вдруг резко сменил он тему разговора.
Они уже подходили к кафе, и парень невзначай взял её за руку. Сначала Мидори не дала ему это сделать, даже отпрянула на полметра, но потом смирилась с такой настойчивостью.
Потому что была занята, уклончиво ответила она. И потом я испугалась.
Меня? не поверил Дзюн.
На это она ничего не ответила, опустив голову.
Кстати, вдруг сказала она, резко вскинув голову. Та ваша песня «Никогда не отпускай», мне очень понравилась.
Самодовольная улыбка Дзюна так и осталась незамеченной, потому что именно в этот момент он открыл перед ней дверь кафе, чтобы окончательно убедить в том, что он галантный кавалер.
Спасибо, только и сказал он, зайдя в помещение за ней. Это так, я ночью выдумал.
Они зашли в не совсем большое помещение, ярко освещённое лампами, в изобилии свешивающимися с потолка. Несмотря на поздний час, посетителей было довольно много и, кстати сказать, в основном молодежь. Светлые тона, а на стене в дальнем углу Эйфелева башня. За окном было промозгло и довольно холодно, но внутри очень тепло, так что хотелось остаться тут на несколько часиков. Тёплая и уютная атмосфера только располагала к беседе.