Наконец они расстанутся с Лоу. Пока не измотали друг друга окончательно. Еще одного дня криков и бурчания она не вынесет. Слишком тяжелый он человек, временами просто невыносимый. Но что бы она делала, не окажись его в Италии? Не пожелай он ей помочь? И почему только он помогает ей, ведь она нутром чувствует, что раздражает его? Из любви к людям? Не похоже? Возможно, ему просто интересно узнать ее историю. Это вероятнее всего. Многим богатым людям просто скучно жить от нехватки воображения. Если есть свободное время, они просто не знают, чем себя занять. Жаль. Могли бы использовать массу своей энергии в мирных целях. Вплотную заняться благотворительностью.
На худой конец, какими-нибудь исследованиями. Ленивые люди с бедной фантазией.
Правда, Трэвор так и не узнает ее тайны. В Волтингтоне их пути разойдутся навсегда. Да и есть ли тайна? Почему он так уверен в том, что ее пытались убить? Лоу так убежденно говорило том, что она не могла сама упасть с обрыва. А почему бы и нет? Оступилась и упала. Ему показалось подозрительным место, где он нашел Ату, далекое от населенного пункта. И действительно, как ее туда занесло? Человек, приехавший путешествовать по стране, не будет любоваться каким-то обрывом, а пойдет осматривать достопримечательности. В этом Трэвор прав. Если, разумеется, она приехала в Италию именно путешествовать. Но зачем еще? Кстати, сам-то он как оказался у этого злосчастного обрыва? Надо расспросить его об этом. Если он остановился взглянуть на обрыв, почему она не могла поступить так же? Может, она залюбовалась видом? У кого из них двоих неправильная логика? «Вытипичная женщина, цепляетесь за мелочи, когда нужно искать главное» Все ее «приключение» состоит из массы непонятных мелочей. Как объединить их и составить в единую цепочку? Как?
Приехали. Волтингтон. Водитель остановил машину и повернулся к Ате и спящему Трэвору. Где лучше вас высадить?
Трэвор открыл глаза. Значит, приехали. Он не думал, что дорога до Волтингтона займет так много времени. Что делать? Не бросать же Амату ночью посреди города. Совсем не обязательно, что она его вспомнит. Для обращения в полициюпоздно, сейчас они все равно ничего не смогут узнать. К тому же, ему проще будет иметь дело с полицейскими, чем одинокой девушке, потерявшей память. Решено. Он поможет ей выяснить адрес, а дальшесама разберется.
Отвезите нас в ближайшую гостиницу, желательно, чтобы она не оказалась последней дырой. Я заплачу за ваше беспокойство. Трэвор сунул водителю пару банкнот. Очевидно, сумма была весьма внушительной, потому что водитель, рассыпавшись в благодарностях, без лишних вопросов побежал выяснять расположение лучшей гостиницы в городе.
Ата окинула Трэвора ошеломленным взглядом. Она-то думала, что он довезет ее до первого полицейского участка и оставит там. Трэвор поспешил объясниться.
Сегодня вы все равно ничего не узнаете. Не бросать же вас здесь одну. Да и я не доберусь домой, разве что поймаю попутный вертолет, вздохнул он. Сегодня выспимся, а завтра пойдем в полицию, выяснять, кто вы такая. Думаю, деньги ускорят этот процесс. И мне все-таки ужасно интересно, кем окажется Амата из Волтингтона.
Ата улыбнулась грустной, но благодарной улыбкой.
Пока вы спали, я размышляла, что движет вашим участием помимо простого сочувствия. И оказалась правалюбопытство.
Трэвора это задело: опять она выискивает в его характере отрицательные черты. Теперь, видите ли, он помогает ей из любопытства. Хотя, если задуматься, ее история изрядно заинтриговала его, давно уже ничем не интересующегося человека. И он действительно хочет знать развязку. Только узнает ли?
Наверное, это можно назвать любопытством. Но вам же это на руку, Ата.
Что за человекне может не уколоть! Да, на руку. Иначе, что бы она делала сейчас? Барабанила в дверь полицейского участка кулаками, дрожа от холода? Только зачем напоминать ей об этом?
Через полчаса они уже поднимались по высоким ступеням гостиницы, покрытым ворсистым малиновым ковром. Ата почти засыпала на ходу, умудряясь попутно предаваться грезам о душе. Ночной рубашки у нее не было, и Трэвор любезно предложил ей одну из своих чистых футболок. В общем, все не так уж и плохо складывается, резюмировала она. Могло быть гораздо хуже.
Ата вошла в свой номер. Большая кровать с уже застеленным на ней бельем, пушистый ковер песочного цвета, бежевые занавески, расшитые золотистыми цветами. Пара тумбочек из светлого дерева, вместительный стенной шкаф. Довольно мило, но слишком много места для нее одной. Ата взяла махровое полотенце приятного желтого цвета, захватила футболку Трэвора и направилась в душ. По дороге в Волтингтон она успела замерзнуть, поэтому теплые, почти горячие струи душа принесли ей несказанное облегчение. Сладкий расслабляющий аромат миндаля и ванили окончательно погрузил Ату в дремотное состояние. Она смыла с себя гель для душа и с трудом вылезла из ванной.
Добираясь до кровати с полузакрытыми глазами, Ата подумала о том, что ночной Волтингтон, который она увидела, выходя из машины, не вызвал в ее душе никакого отклика. А этогород, в котором она живет и, возможно даже, родилась. Нечего думать об этом сегодня. Будет день, и будет пища. Завтра все будет по-другому. Ей так хочется найти свой дом
С утра Ату разбудил стук в дверь и до боли знакомое ворчанье: будить ее пришел Трэвор. Просыпалась она тяжело. Кажется, с трудом открывающиеся веки и тяжелое ватное тело были последствием трехнедельного лежания в клинике. Чувство неопределенности, какой-то туманности сознания изрядно портило настроение. Она не видела снов. Ни в больнице, ни здесь, в гостинице. Ведь что-то же должно было ей сниться! Она так надеялась, что сны прольют свет на ее утраченное прошлое, но очередная надежда рухнула. Не исключено, конечно, что сны она видела, только забывала при пробуждении. Такое бывает. А если она никогда не видела снов?
Ата заставила себя подняться, скинула одеяло и поплелась в ванную. Сполоснуться и одеться надо бы поскорее, не то упреков Трэвора не избежать. С утра он, наверное, особенно ворчлив. Да она и сама не в духе, так что они обязательно поссорятся. Только зачем представлять себе это заранее? Надо подумать о чем-нибудь приятном. Только о чем? Например, о круассанах. Она обязательно закажет их на завтрак.
Ата натянула свое коричневое платьице, провела расческой по густым каштановым волосам. Мельком взглянула в зеркало. Не так уж плохосиняки под глазами потихоньку проходят, лицо тоже начинает приобретать здоровый цвет. Скорее бы уже походить на человекаобраз тощей замухрышки начал порядком ей надоедать.
Трэвор ждал ее внизу и уже успел заказать завтрак. С удивлением и удовольствием Ата обнаружила среди заказанного круассаны, лежащие на белой фарфоровой тарелке.
Я знал, что вам понравится, довольным голосом произнес Трэвор, не дожидаясь слов благодарности. Круассаныпервое, что пришло ему в голову, когда официантка спросила его о заказе.
Оказывается, он даже может быть галантным, улыбнулась про себя Ата. Вчерароскошное дорогое вечернее платье, сегодняее любимые круассаны на завтрак. Не ожидала от вас, Трэвор Лоу. Хотя очень приятно.
Спасибо, Трэвор. Я ужасно голодна.
Пока Амата с аппетитом уплетала яичницу со спаржей и томатами, Трэвор, с набитым ртом, не переставал бранить неудобство кровати в его номере.
Как будто в матрас положили камни. Здоровые такие булыжники. Сплю я и так отвратительно, а тут еще эта мерзкая кровать, черт бы ее подрал. Руки с утра так и чесались черкнуть в жалобную книгу парочку строк о здешних спальных местах.
Да вы просто принцесса на горошине, не удержалась Ата. Я заснула сразу же, как только моя голова коснулась подушки.
Говорю же, прорычал Трэвор, у меня бессонница. Даже дома я часами ворочаюсь в кровати, прежде чем заснуть. В гостиницах этот процесс растягивается до бесконечности.
Позвольте вам напомнить, не унималась Ата, что вчера в машине вы превосходно заснули, несмотря на неудобство сиденья и дорожную тряску.
Во-первых, я не спал, а дремал. А во-вторых, это произошло по инерциия привык пить снотворное в самолете, на этот раз я его не выпил, поэтому
Не кажется ли вам, Трэвор, прервала Ата его рассуждения, что вы себя больше накручиваете, нежели вам плохо в действительности. Общаясь с вами, я пришла к выводу
Черт побери! Трэвор окончательно взорвался. Не претендуете ли вы на роль моего личного психоаналитика?! Я общаюсь с ним четыре раза в неделю и, поверьте, мне этого достаточно! Толку, правда, мало, как и от общения с вами. Но, по крайней мере, он профессионал в этой области
В отличие от меня? Не сомневаюсь. Вот его и пичкайте своим постоянным нытьем!
Трэвор надулся и замолчал. Теперь она попрекает его нытьем. И вовсе никакой он не нытик! Ничего подобного! Если она не хочет слушать егопускай! Он вовсе не намерен разговаривать с ней. К тому же вместе им осталось быть совсем недолго. В полиции быстро прояснят ситуацию, и он отправится домой. Хватит с него оскорблений от этой неблагодарной девчонки!
По пути в участок Трэвор не произнес ни слова. Здорово я его задела, мелькнуло в голове Аты. Ну и пусть! Пусть считает себя безумно больным и усталым, если ему так хочется. Это и впрямь не ее дело, а труд оплаченного им психоаналитика. Сейчас модно к ним обращаться по любому, даже самому пустячному поводу. А она не так уж оторвана от действительности, если помнит, что модно, а что нет. Совсем неплохо.
С мыслей о Трэворе Ата переключилась на созерцание города. Городок не слишком большой, чистый, опрятный, но ей почему-то несимпатичный. Могла ли она здесь жить, если сейчас не в состоянии припомнить ни одной детали? Чужие безликие дома, окрашенные, в основном, в белые и голубые цвета. Хоть бы один новатор превратил свой дом в солнечно-желтое чудо! Ата вспомнила желтое махровое полотенце, которым вытиралась в номере гостиницы. Ей нравится этот цвет: по-детски радостный, такой милый!
Трэвор! Ведь надо же ей хоть с кем-то поделиться своим открытием. Трэвор, я люблю желтый цвет. Но абсолютно ничего не помню о Волтингтоне. Меня терзают сомнения насчет того, что я живу здесь.
Трэвор молчал, все еще пытаясь играть в обиженного. Ответишь ей, а она, чего доброго, опять наговорит гадостей. Нет уж. Он будет молчать до последнего, пусть эта девчонка знает, с кем имеет дело. Внезапно рассуждения Трэвора прервало его второе «я», взявшееся неизвестно откуда. Она и так знает, с кем имеет дело, шепнуло второе «я», с надутым индюком, который обижается, когда ему говорят правду. Вот еще, пробормотало первое «я», просто она совершенно не разбирается в людяхпытается ставить диагноз, ничего не зная о болезни.
Трэвор, почти умоляющим голосом произнесла Ата, прерывая распри трэворовских «я». Ну перестаньте вы обижаться на меня. Станьте хотя бы на мгновенье понимающим и добрым. Мне ведь не с кем поделиться своими переживаниями, кроме вас. Обещаю, больше не скажу ни слова по поводу ваших недовольств.
Она сдалась первая, и Трэвора почему-то это обрадовало. Неужели он начал находить удовлетворение в словесных перепалках с этой девчонкой? Он ведет себя совсем как ребенок. В его-то тридцать лет! Стыд и позор тебе, Трэвор Лоу!
Забудем об этом, смущенно пробормотал Трэвор. А что касается города Мне кажется, вам нужно пройтись по этой Лейвер-стрит. Ферелли сказал, что воспоминания могут и не прийти сразу. Возможно, вы будете вспоминать все по мелочам, как с круассанами и желтым цветом. Терпите, Ата. Я понимаю, вам сейчас хочется вспомнить все и сразу. Постарайтесь смириться с тем, что это не произойдет мгновенно. Кстати, строчка про синее небо Вы не вспомнили, откуда она?
Ата отрицательно покачала головой.
Нет. Что бы это ни былостихотворение или песня, я не помню ее в контексте. Как ни стараюсь, не могу. А жальведь она может оказаться ключом к остальным воспоминаниям.
Не расстраивайтесь. Время все исправит, попытался Трэвор утешить девушку. Говорят, оно лечит все невзгоды. Я, признаться, не особенно в это верю. Но вам лучше не ориентироваться на меня и быть оптимисткой.
В участке их встретили довольно приветливоТрэвор в элегантном сером костюме и в белой рубашке выглядел весьма солидно. С самого утра Ата недоумевала, для чего он так вырядился, зато теперь все встало на свои местадо того сильно его вид подействовал на полицейских. А когда Трэвор пообещал материальное участие в установлении личности Аты, они оба стали для стражей и блюстителей порядка почти закадычными друзьями.
Сержант, крепкий скуластый парень лет двадцати пяти, первым делом осведомился, не разыскивал ли кто-нибудь девушку со странным именем Амата. Как выяснилось, ее никто не хватился за это время. Одно из двух: либо судьба Аты была безразлична ее родственникам, либо никаких родственников нет и в помине. Приторно-участливо поморгав голубыми, чуть на выкате, глазами, сержант предложил Ате и Трэвору зайти ближе к вечеру. Дескать, за это время они поднимут базу данных и проверят, есть ли в ней девушка «Амата» по возрасту и внешности схожая с их очаровательной посетительницей.
Ушли, что называется, ни с чем. Очередной лучик надежды скрывался за некрасиво-белой плоскостью пустоты.
Даже не думайте отчаиваться, принялся успокаивать девушку Трэвор. Сейчас мы отправимся на Лейвер-стрит. Прогуляетесь, осмотритесь. Кто знает, может, что-нибудь припомните.
Оказавшись за воротами участка, Ата почувствовала непреодолимое желание выкурить сигарету. От этого желания у нее даже задрожали руки. Как будто током ударило. За три дня, проведенные в сознании, с жаждой никотина Ата столкнулась впервые. Да еще с какой жаждой!
Трэвор, простонала она, бросив в сторону Лоу умоляющий хризолитовый взгляд. Трэвор, я дико, невыносимо хочу курить. Прошу вас, купите мне сигарет, иначе я сойду с ума.
Господи, только не это! Желудок Трэвора свернулся от ужаса при мысли о сигаретном дыме. Только не это!
Но вы же не курили, Ата. Зачем начинать?
Уверена, что курила. Вы не можете представить, насколько сильное желание я сейчас испытываю! Затянуться этим горьким дымом, почувствовать легкое головокружение Трэвор, умоляю, мое спасение в ваших руках!
Легкое головокружение? Да вы сейчас в обморок упадете, если затянетесь хотя бы один раз По моим подсчетам вы не курите уже три недели и три дня!
Два с половиной. Трэвор, прошу вас!
Ни за что! Я не переношу табачного дымаменя тошнит от него. Просите все, что угодно, только не сигареты. И потом, я уверен, как только вы перестанете о них думать, вам сразу же расхочется курить.
Вы думаете только о себе, Трэвор! Взгляните на мое состояниея умру, если не затянусь. Ну хотите, я уйду в другой конец квартала, чтобы вы не ощутили этого запаха.