Адам ногой распахнул дверь одной из комнат. Так вот где он провел прошлую ночь! На полу лежал его раскрытый чемодан, а костюм, в котором он приехал, небрежно висел на спинке стула.
Он прошел вместе с ней в ванную, словно куклу, прислонил ее к стене и, нагнувшись к кранам, пустил в ванну горячую воду.
Что заставило тебя думать, что из нашего брака ничего не выйдет? Что даже ради Рози ты не сможешь остаться? спросила Клодия.
Он резко обернулся, выпрямился и проговорил хрипло:
Ты знаешь, что произошло. Мы были вместе Когда я предлагал тебе по существу фиктивный брак, лишенный супружеских отношений, то верил, что ради Рози смогу это вынести. Я знал, что если поддамся искушению и прикоснусь к тебе, то снова окажусь между мельничными жерновами страсти. Один раз ты уже заставила меня страдать, и я не собирался допускать повторения. Но хотел, чтобы ребенок имел обоих родителей. Почему, как ты думаешь, я прервал наш, так называемый, медовый месяц? Хотел превратить его в настоящий. Обнимал тебя и испытывал непреодолимое желание. Поэтому оставил тебя в коттедже и сбежал. Я поручил своим юристам отследить украденные деньгиони были обнаружены в одном из швейцарских банков. Вчера, решением суда, счет был разблокирован. Деньги твои, и в них твоя независимость. Все это время я только и делал, что наводил порядок в своих мыслях. Но стоило мне вернуться, и что произошло? Я провел с тобой ночь. В тех обстоятельствах, какими они мне виделись тогда, ничего хуже и быть не могло. Я снова отдавал себя во власть женщины, которая скрывала от меня моего ребенка, клялась мне в любви, но тут же взяла назад свои клятвы, чтобы выйти замуж за человека, как она считала, более обеспеченного. И я снова бежал от искушения, оно оказалось чересчур сильным для меня.
Он начал снимать с нее мокрую одежду, и Клодия увидела, что руки его дрожат. Ее сердце затрепетало, окрыленное надеждой.
Я, кажется, окончательно поглупела, прошептала она. Ты хочешь сказать, что чувствуешь ко мне то же, что и раньше? Что до сих пор любишь меня?
Неужели она, в самом деле, выговорила это? Адам как раз избавил ее от последней детали туалета. Его глаза заволокло дымкой.
Я отвечу тебе, если ты дашь слово, что сказала правду на берегу.
Что я люблю тебя и не переставала любить? Она посмотрела на него взглядом, полным нежности, на глаза навернулись еле сдерживаемые слезы. Я клянусь жизнью нашей дочери!
Мне этого достаточно, грубовато произнес он и, подняв ее на руки, опустил в теплую воду. Я люблю тебя сильнее, чем ты можешь вообразить, и не намерен уступать тебя простуде или чему-то похуже. Он улыбнулся ей сквозь поднимавшийся кверху пар своей удивительной, захватывающей дух, улыбкой, от которой она неизменно теряла голову. Но когда он прикоснулся к ее мокрым волосам, на его глазах блеснули слезы. Давай считать этот день первым в нашей совместной жизни, и пусть его годовщина будет нашим тайным праздником.
Свет ее ответной улыбки озарил ее лицо. Клодия протянула к нему руки.
Не только мне грозит опасность схватить простуду. Присоединяйся
Адаму не требовалось повторное приглашение. Через несколько секунд, он скользнул в ванну, вытянул ноги вдоль ее ног, а его руки заняли место ароматной воды, охватывавшей ее грудь. Клодия восторженно прижалась к нему. Ей представилась ее будущая жизнь, наполненная любовью к этому человеку. Она повернула голову, чтобы поцеловать его в щеку, и прошептала:
Я кое-что должна открыть тебе.
Ничего не хочу знать. В его глубоком голосе, наполненном нежностью, послышались веселые нотки. Меньше всего я сейчас настроен вести разговоры.
Клодия не сомневалась в этомего возбуждение не могло ускользнуть от ее внимания. Но, тем не менее, она сказала:
Это ты не откажешься знать. Она резко втянула в себя воздух, потому что он припал к ее шее. Я загадаю тебе загадку.
Застонав, он провел губами по влажной коже ее плеча, а ладони гладили ее грудь. Стон вырвался непроизвольно, его мозг решительно отказывался играть в загадки.
Что бывает, если мужчина и женщина отдаются бурной страсти и забывают обо всем на свете? спросила она глухо.
От его ласк ее тело уже начало пылать огнем. Она повернулась к нему, он наклонился и завладел ее губами, дразня и щекоча.
Это? проговорил он хрипло.
Нет-нет. Будь внимателен! Она пыталась придать голосу учительские интонации, но не сумела, ее душил смех. Такая парочка обычно не думает о мерах предосторожности. Их просто несет неудержимым потоком. О других, правда, ничего не могу сказать, но с нами случилось, как раз подобное.
Адам замер, а Клодия прильнула к нему еще крепче, уже не сомневаясь в его реакции. В следующее мгновение он выпрыгнул из ванны, подняв фонтан брызг, схватил ее на руки и закутал в большое пушистое полотенце. Он отнес ее в комнату, уложил на кровать и сел рядом, пристально глядя ей в глаза:
Еще один малыш?
Клодия кивнула. Серые глаза Адама подозрительно заблестели. Слезы или водяные брызги? Клодия потянулась к нему и языком попробовала влагу на вкус. Она была соленой.
Кло, любимая! Ты ждала меня прошлой ночью, чтобы сообщить это. Он ничуть не сомневался, что так и было! А я-то устроил тебе такую выволочку!
Не надо, Адам! Она привлекла его к себе. Счастье переполняло ее. Незачем оглядываться назад, прошептала она, почти касаясь его губ. Будем смотреть только вперед.
Да, только вперед, согласился он, и их губы слились в долгом и сладостном поцелуе.
Праздничный ужин имел большой успех. Клодии казалось, что ее обволакивает теплое облако, наполненное благоуханием роз. Она сидела рядом с мужем, и глаза их то и дело встречались, безмолвно обмениваясь признаниями в страстной любви и нежной привязанности.
Рози разрешено было остаться со взрослыми. Клодия нарядила ее в самое красивое платье, а сама облачилась в золотисто-медового цвета брюки из мягкого шелка, такой же жакет и кремовую блузку. Впервые в жизни она чувствовала себя красавицей, а взгляды, которые посылал ей Адам, убеждали, что она не заблуждается на свой счет.
Эми превзошла себя, и когда они покончили с первым блюдом, Клодия сказала твердо:
Оставайтесь на месте, Эми, вы достаточно потрудились. Я сама вымою тарелки и подам пудинг.
Рецепт самый простой, скромно произнесла домоправительница, словно не понимая причины их восторгов, но ее лицо розовело, когда она слушала похвалы своему бифштексу «Веллингтон» с сочными овощами.
Гай предложил дочери свою помощь и, пока Клодия загружала грязные тарелки в посудомоечную машину, сказал:
Наконец-то, у вас все, кажется, наладилось.
Клодия покраснела. Он обратил внимание на то, что они с Адамом почти весь день провели в постели? Она, не оборачиваясь, спросила с наигранной беспечностью, но голос предательски дрогнул:
Что ты хочешь сказать?
Я старался не показывать виду, но порядком поволновался из-за вас, ответил он весело, но одновременно с нежной заботливостью. Шесть лет назад, наблюдая за вами, я понял, что вы созданы друг для друга. Но потом Адам исчез, а ты вышла замуж за Тони. Я знал, что Розидочь Адама, сходство было поразительным. А когда он снова объявился и предложил тебе стать его женой, я догадался, что это было сделано ради Рози, и молил Бога, чтобы, со временем, вы снова пришли к взаимопониманию.
Клодия выпрямилась и повернулась к нему. Ей следовало помнить, что там, где дело касается ее интересов, чутье никогда не подводит отца. Она хотела успокоить его, но он опередил ее и первый протянул к ней руки, глядя на нее блестящими глазами.
Мои молитвы были услышаны, и дух согласия вернулся в нашу семью. Иди ко мне, дорогая.
Клодия шагнула к отцу и крепко-крепко обняла его, чувствуя, что от избытка эмоций не в силах говорить. Ее окружали любовь, тепло, невообразимое счастье. Сердце переполняла огромная радость. Она пробормотала сдавленно:
Пожалуй, стоит поторопиться с пудингом, не то Рози устроит настоящий бунт!
Клодия и Адам уложили сонную Рози в кроватку и, рука об руку, направились вниз по широкой лестнице.
Мы сегодня сообщим им о малыше, Кло? Или ты хочешь еще подождать, как следует удостовериться?
О, я уверена! Она шаловливо улыбнулась. Разве я сказала бы тебе, не будь у меня полной уверенности? Она потянула его за руку. Пойдем, обрадуем их. Эми уже, наверняка, приготовила кофе, а у папы, непременно где-то, отыщется бутылочка шампанского.
И она не ошиблась ни в одном из своих предположений. Гай и Эми были вне себя от радости.
Адам чокнулся с бокалом Клодии, содержащим лишь скромную порцию шипучего напиткадань ее положению, и сказал, улыбаясь:
Отныне я становлюсь заядлым домоседом. То, что нельзя сделать, не выходя из дома, будет перепоручено другим лицам. А я намерен в ближайшем и отдаленном будущем менять пеленки и стирать нагруднички.
Тайный смысл его слов, понятный только им двоим, заставил Клодию растаять от счастья. С ней был ее муж, ее любимый, и их будущее только начиналось.