Даже твои родители? остудил я ее подростковый пыл.
Она потупилась, но тут же, зло прищурившись, посмотрела на меня:
Что, испугался моих родителей?
А сама-то не боишься? парировал я. Думаю, они не обрадуются таким новостям.
Они поймут. Я уже взрослая,как-то не слишком уверенно возразила она.
Камилла, давай поговорим об этом позже,решил закончить я разговор, пока он не перерос в настоящую ссору.
Позже?! Девушка вскочила из-за стола, кружка с недопитым чаем жалобно звякнула, чуть не опрокинувшись. Когда ты отправишь меня под крылышко родителям?! Так зачем ждать? Я могу и сейчас уйти.
Камилла, не дав мне ничего сказать, убежала к себе в комнату.
Ну, что мне с ней делать?
Решив, что самое правильноедать ей остыть, я убрал со стола и направился к себе в кабинет.
Через полчаса в дверь постучали.
Входи,я откинулся на спинку кресла и посмотрел на приоткрывающуюся дверь.
Можно? Вошла тихонько, словно опоздала на урок.
Я кивнул и продолжил смотреть на девушку. Камилла нервно теребила край кофты, опустив взгляд на ковер под ногами.
Прости, я вела себя как идиотка,тихо проговорила она. Но я боюсь тебя потерять, именно сейчас, когда родители вернулись,подняла на меня полные слез глаза. Нет, не пойми меня неверно, я очень рада, просто счастлива, что родители живы и здесь, но у тебя сейчас есть полное право отказаться от меня.
Закушенная губа, сжатые в кулаки ладони, слезы по щекамну, что мне с ней делать?
Встал, обойдя стол, подошел к ней и просто обнял. Камилла уткнулась мне в плечо и разрыдалась. Я гладил ее по волосам и спине. Через минуту она отстранилась, растирая слезы по щекам:
Вот такие мы подростки: смех невпопад и слезы по пустякам,грустно улыбнулась она.
А знаешь, давай закажем пиццу? предложил я. Ты, наверное, жутко голодная.
Камилла посмотрела на меня, и, увидев, что я не злюсь, улыбнулась на этот раз искренне.
Давай, только, чур, пиццу выбираю я!
Вечер мы провели как заядлые киноманы: обсуждая новый фильм Джеймса Камерона и поедая пиццу. А ночью, когда уснувшая девушка лежала у меня в объятиях, я действительно задумался: что будет дальше? Сейчас я не слишком был уверен в своем будущем, чтобы еще отвечать за нее. Честно, я боялся испортить ей жизнь, связать, лишить того будущего, которого она достойна. Ведь любовьлюбовью, а она всего лишь подросток. Возможно все это скоро станет для нее просто пройденным этапом. Первой влюбленностью, и она пойдет дальше. И как отреагируют ее родители, когда все узнают, а что они рано или поздно узнают, я не сомневался.
Одно я знал точно: мне будет сложнее без нее. Я позволил себе привязаться к ней, влюбиться в нее, как ни странно это звучит, но бегать от этого я уже не мог. Призрак Светланы давно был изгнан и из моего сердца, и из сознания. Камилла вросла туда куда быстрее и сильнее. И теперь, если придется отпустить ее, это будет намного сложнее, но если придетсяя готов был и на это ради нее.
Камилла завозилась во сне, устраиваясь поудобнее. Я крепче прижал ее к себе, и, легонько поцеловав, прошептал:
Спи, родная. Все хорошо.
***
Прошла неделя. Я почти перестала вскакивать среди ночи в испуге, что возвращение родителей всего лишь мне приснилось. Самым сложным было переехать от Андрея. Я очень по нему скучала. Нет, мы, конечно, встречались. После школы иногда я прибегала к нему, говоря папе, что иду к Иринке. Подруга, как могла, прикрывала, но от этого и я, и Андрей чувствовали себя последними негодяями, но рассказывать всю правду сейчас, когда мама еще в больнице, а отец из-за волнения за нее сам на себя не похож, было бы хуже, чем обман. Хотя одна встреча с любителем правды дала понять, что скрывать все вечно я не смогу.
Слышал, твои родители нашлись,Знакомый голос за спиной заставил меня вздрогнуть.
Усилием воли я заставила себя не перейти на бег. Как некстати, сегодня я шла со школы одна, но, слава Богу, до моего двора оставалось не так много. Просто шла дальше, решив проигнорировать Ромку.
Как их здоровье? продолжал парень, будто не замечая моего бойкота. Мои родители хотят прийти их проведать. Рассказать последние новости. Ты не против? с ехидством спросил он.
Я продолжала упрямо делать вид, что его не замечаю, до подъезда оставалась несколько метров.
Мне тоже есть, что рассказать. Спорю, они не знают о твоих интересных отношениях с учителем. Ой, прости, бывшим учителем.
Тут я честно не выдержала. Желание заехать парню по его наглой физиономии жгло изнутри, но вместо этого взяла себя в руки, повернулась к нему лицом, и, подражая манере любимого учителя, спокойным тихим голосом ответила:
Да, а еще расскажем, как ты меня чуть не изнасиловал, и заявление куда надо напишем.
Не посмеешь,Ромкин голос дрогнул. И доказательств у тебя никаких нет.
А давай проверим? ухмыльнулась я,У меня свидетели есть: Иринка с Юркой.
Не дожидаясь ответа парня, развернулась и вошла в подъезд. Андрей сейчас бы мной гордился.
Только вот поведение самого Андрея последние два дня беспокоило меня больше, чем возможные доброжелатели правдорубы. Он меня избегал. Нет, сначала все выглядело вполне нормально и правдоподобно, и я, занятая учебой и помощью родителям, не сразу заметила подвоха, но последние две встречи мужчина был задумчив и отстранен. Сегодня отпросившись у отца с ночевкой к «Иринке» решила выяснить, в чем дело.
Привет, как дела? поздоровалась я, войдя в квартиру.
Привет, нормально,отозвался он.
Озабоченность Андрея бросалась в глаза, хотя он и пытался скрыть это за улыбкой. Я устало вздохнула: «Ну что за детский сад?»
Андрей, давай по-честному,взяла я быка за рога. Что происходит? Я же не слепая и не глупая.
Мужчина пристально посмотрел на меня, потом кивнул, и сказал:
Пошли.
Мы вошли в кабинет. Подойдя к ноутбуку, он щелкнул по клавишам, открывая окошко почты.
Смотри,кивнул мне, отходя в сторону.
Я уставилась в монитор. С английским у меня было неплохо, даже очень не плохо, но смысл письма ускользал, точнее, я боялась осознать правдивость там написанного. Исследованием Андрея по поиску лекарства от болезни его жены заинтересовались в одном из лондонских научных центров, и приглашают его туда работать.
Это правда? посмотрела я на мужчину.
Он, молча, кивнул.
И что ты ответил? новость была как удар поддых.
Пока ничего,пожал плечами Андрей.
Но согласишься? вопрос прозвучал больше, как утверждение.
Камилла, я и сам такого не ожидал, когда отправлял письмо с частью своей работы,начал объяснять он. Ну, подумай сама, какой это шанс. Что ждет меня здесь? Опять работа учителем? Наше правительство не захочет вкладывать деньги в исследование: слишком низкий процент заболевших. А ты сама когда-то говорила, что я должен его закончить. Попытаться помочь другим, раз не смог ей.
Я слушала его словно через толщу воды, с каждым его словом проваливалась все больше вглубь. Да, конечно, все что он говорил, было правильным, но нисколько не уменьшало щемящую боль в груди.
Поняв, что больше не выдержу, соскочила с кресла и побежала к двери.
Рука Андрея крепко схватила мое запястье и потянула меня назад. Я пошатнулась и, уткнувшись мужчине в грудь, разревелась. Он начал меня успокаивать, но я взбрыкнула, пытаясь вырваться. Несколько секунд мы боролись с ним, точнее, он защищался от моих кулаков, пытающихся ударить его посильнее. Сильный рывок назади вот я уже лежу на ковре, прижатая сверху его телом.
Отпусти! Ненавижу тебя! зло рычала я, сквозь слезы.
Врешь,прошептал он.
Его руки все еще держали мои, теперь уже прижимая их к полу. Посмотрел мне в глаза и склонился к моим губам. Я не ожидала поцелуя и в первое мгновение опешила, но потом со всей силой впилась зубами в его нижнюю губу, во рту почувствовался солоноватый привкус крови. Андрей дернулся, но поцелуя не прервал. Он перехватил мои руки в свою одну и закинул их мне за голову. Пальцы второй руки нежно стирали слезы с моего лица. Ладонь двинулась ниже к шее, ключице, накрыла грудь. По позвоночнику прошлась волна тепла, разлившись внизу живота. Я заелозила ногами, почувствовав, как его рука спустилась ниже. Прокляла себя за то, что надела сегодня юбку, когда пальцы мужчины прошлись по внутренней стороне бедра и собственную реакцию на его действия. Поцелуй стал более требовательным. Я еще пыталась вырваться, но уже чувствовала, что проиграла. Несмотря на всю обиду и боль, я хотела его. Сама подалась вперед ближе к нему, приподнимаясь, помогая ловким мужским пальцам стаскивать с ног колготки вместе с трусиками. Он оторвался от моих губ: поцелуи спускались ниже, скользя по шее, ключице, груди. Андрей выпустил мои руки и занялся пуговицами блузки. Я стянула с него футболку, руки привычно нащупали пряжку ремня. Его дыхание коснулось голой кожи груди, соски мгновенно затвердели, а внизу живота стало еще жарче.