Петр ИнгвинКваздапил. История одной любви. Окончание
Часть третья. Мурадости
Счастье человечестване в свободной воле и не в свободном разуме. Счастьев тех тисках, которые ограничивают людей в их желаниях.
Эти мотивы приводят те люди, которые страшатся заглянуть в самих себя, те люди, которых сжимают страхи, сжимают низшие силы, не позволяя им поднять свою голову, чтоб увидеть мир, освещенный ослепительным солнцем.
Эти люди согласны провести свою жизнь при свете ночника только чтоб не потревожить своих страхов. Каждая страница моей книги будет вызывать у таких людей лихорадку.
М.Зощенко «Повесть о разуме»
Пролог-напоминание
Дай телефон. Сними блокировку.
Блокировки нет. Машка затравленно оглянулась и сжалась так, что превратилась в величину отрицательную. Саня, не надо
Надо. Теперь точно надо.
Открыв галерею, я листал фотографии, и волосы потихоньку вставали дыбом. Машка и Захар фиксировали свои экзерсисы с прилежностью отличников: вот они дома, вот они в городесегодня, пока я ждал сестренку на ужин. В конце альбомаони здесь, на моей кухне. Будто на десерт.
Меня корежило изнутри, и отшатнувшаяся Машка на всякий случай осталась на небольшой дистанции. Я быстро листал в обратную сторону, пока не выкатился снимок из следующего альбома.
А это что?!!
Черная рука на белой груди. Чернаяв прямом смысле, а не как недавно подкалывала сестренка.
Машка даже не взглянула на экран.
У нас в классе есть негр, прошептала она бледными губами, он ходит с Катькой Крапивциной, но он же негр, мне было интересно, какие они. Он был не против.
Телефон моей в руке дрожал. Казалось, в груди сейчас что-то треснет и сломается.
Следующее изображение показало ту же пятерню, но уже не на груди. Моя рука вновь потянулась к ремню.
Саня! Машка попятилась.
Кваздик!
С другой стороны ремень перехватила Хадя. Я молча вырвал ремень и оттолкнул ее. Хадю отбросило в стене. Маша раскрыла рот в немом крике. Тушка содранного с нее халата спланировала павшей птицей на сердобольную защитницу маленьких. Машка убегала, пряталась, прикрывалась, а я стегал, куда придется.
Интересно, говоришь? Злость била из меня фонтаном. А вот это не интересно? И это я еще не все посмотрел, не так ли, Машулька?
Звонок в дверь совместился с громким стуком:
Откройте, полиция!
Глава 1
Ситуация нарочно не придумаешь. Разыскиваемая за убийство Хадя Я и ремень, как два сапога пара Сестренка со следами побоев
За мной пришли, выдохнула Хадя.
Ее обреченный взгляд сказал: «Кваздик, это всё?»
«Скорее всего», честно ответили мои глаза.
Вскочившая Машка опомнилась первой.
Для полного счастья только их не хватало. Она подхватила халат, руки нервно искали рукава. Наверное, бдительные соседи настучали.
Тоже вариант. Почему мы сразу решили, что пришли именно из-за убийства? На воре, как известно, шапка горит.
Хадя с надеждой утопающего смотрела на меня. Мужчина обязан спасать и защищать женщину, а мужчина здесь один, к нему и обращалась мольба в глазах. Нам с Машкой ничего не будет, разберемся по-семейному, а Хадя в розыске. Что бы ни случилось, полиция всегда проверяет документы. Даже если Хадю не узнают сразу, отсутствие паспорта заставит проявить бдительность.
Маша, открой, пожалуйста, попросил я, а сам шагнул к Хаде. Потяжелевший от мыслей взгляд опустился. Прости. Если бы можно было все переиграть
Это ты прости, во всем виновата я, это я подбила тебя вмешаться. Если бы не я
Она бросилась ко мне, обвила руками шею
Боже мой, мы обнимались!
Неужели?! Не верю!
Очевидное невероятное. Мама рассказывала, что раньше так называлась познавательная передача по телевизору. У меня она случилась без телевизора, наяву.
Машка права, я Хаде небезразличен. Насколькопокажет время, но сам факт порыва, бросившего ее ко мне
Тэ-экс, что тут у нас? В гроб мне гвозди, чтоб крепче спалось, это же Мария Егоровна! Как поживаете? В квартиру змеем проскользнул знакомый сержант в сопровождении напарника, на этот раз другого, не того, с которым патрулировал улицу. Попросили выйти в смену за приятеля, я думал ночка спокойно пройдет, а тут: «Режут! Убивают! Насилуют!» Это вас резали, убивали и насиловали, Мария Егоровна?
Ну и шуточки у наших полицейских. Господину Старомоеву не мешало бы сделать поправку на возраст кое-кого из присутствующих. С другой стороны, именно эта мелковозрастная все спровоцировала, и у меня самого на язык в отношении нее просилось тако-о-ое
Хадя отпрянула от меня, как здоровый человек от заразного.
Едва мое дыхание вернулось в рамки приличия, я обернулся:
Еще раз здравствуйте, сержант. Это моя девушка, а с сестренкой вы знакомы.
Довелось, улыбнулся он. Взгляд на секунду замер на валявшемся ремне. В первый раз сестренке досталось из-за вашей девушки. Из-за кого теперь?
Мало ли в Бразилии Педров, как говорила незабвенная донна Роза Дальвадорес.
Сержант вздохнул.
Я предупреждал, чтобы вы поумерили пыл Алексей Егорович, если не ошибаюсь. Нет, как-то интереснее, напомните, пожалуйста.
Алексантий.
В прошлую встречу, Алексантий Егорович, вы нанесли прекрасной родственнице заметный внешний ущерб. В тот раз ситуация с трудом, но разрешилась, сейчас мы видим рецидив в тяжкой форме с применением подручных средств. Повреждения у потерпевшей, я не сомневаюсь, серьезные. Придется вам проехать с нами. И вы, Мария Егоровна, собирайтесь. Оденьтесь потеплее, оформление займет много времени. Девушка Алексантия поедет свидетелем, ее тоже необходимо освидетельствовать на предмет побоев. Как вас зовут?
Хадя, к которой обратились, вдруг покраснела, начала что-то говорить, но Машка громко перебила:
Никуда не поеду!
Поедете, равнодушно бросил сержант. Это необходимо.
Вы не можете меня заставить. Я не буду писать заявление на брата!
Неважно. Преступление совершенно в отношении несовершеннолетней, и мы обязаны
Не было никакого преступления! Обычный бытовой шум, который дураки-соседи приняли за что-то другое. Машку понесло. Не знаю, что им втемяшилось. Я сама на них подам за клевету. Давайте составим заявление.
Сначала разберемся с первым делом.
Говорил только сержант. Напарник, видимо, был новичком, он только смотрел и слушал, причемоткрыв рот. В ситуации вроде нашей, сразу видно, попадать ему не приходилось. Учился на ходу.
Кроме небольшого шума мы ни в чем не повинны! Машка победно сложила руки на груди.
Я стоял молча, прикрывая спиной прятавшуюся в полутьме Хадю. Выгораживавшая меня сестренка выглядела круто, но куда ей бодаться с правосудием. Законы до конца не знают даже те, кто их принимал. Прав тот, у кого больше прав, остальным надо полагаться на здравый смысл и умение договариваться. С замиранием сердца я ждал подходящего момента. Что предложитьпока непонятно, я не богач, а сержант не похож на вымогателя, но ончеловек, а люди между собой всегда договорятся. Мысли бились в истерике, однако главное направление держали: пусть меня арестуют за что угодно, только бы не вплели Хадю.
На заявление сестренки сержант отрицательно помотал головой:
В отношении вас, Мария Егоровна, совершено насилие, и если я не приму мер
Не было насилия! вскричала Машка.
А я уверен, что медицинский осмотр покажет обратное. Все говорит о том, что места, по которым любит лупцевать вас любимый братец, находятся в состоянии, однозначно квалифицируемом как
Я никуда не поеду и ничего не буду показывать!
Мария Егоровна, это в ваших же интересах.
В моих интересах вместе с братом остаться дома!
Уверены? Сержант многозначительно уставился на валявшийся ремень.
Не представляете, с каким удовольствием я сдала бы Саньку вам со всеми потрохами за все издевательства со времен, когда я еще говорить не умела, но он мой брат, а говорить я уже научилась. Читайте по губам: не-е-ет! Если и это непонятно, объясню на пальцах, причем на одном, среднем.
Алексантий Егорович поедет с нами в любом случае, будете вы писать заявление или нет, поскольку имеются свидетели
Эмоции сестры горохом отскакивали от стены уверенности в правоте дела, которое творил сержант. Дело плохо. Пора вмешаться, пока не стало хуже.