С тех пор как мы поссорились, я ни разу не надевала эту рубашку и джинсы вместене хотела, чтобы она решила, что я скучаю по старым добрым временам, когда при виде меня ее еще не трясло от гнева.
«Как ты могла не знать? Лучший друг Николаса обжимается с его же коллегой! Конечно, он знал, и не стал бы скрывать от тебя. Вы наблюдали, как я выставляю себя на посмешище, и ничего мне не сказали».
Я в самом деле не знала, что Сет ей изменяет, и по-прежнему чувствую себя виноватой, что познакомила их. Николас тоже говорит, что не знал, но тут ничего гарантировать не могу.
Сетзасранец, отвечает Зак, бросив кубик и переставляя свою фигурку на шаг от двери в кухню. Оружием убийства оказалась веревкаединственное, что я смогла угадать, а у Зака просто врожденная способность играть в эту игру, поэтому он вообще не ошибается и выиграл два предыдущих раунда сразу же, стоило его миниатюрной фигурке полковника Мастарда войти в комнату.
Николас, согласный играть только за персонажа профессора Плама, недобро косится на Зака.
Ты с ним даже незнаком, так что помолчи. Он мой друг.
В таком случае это говорит не в твою пользу. Положа руку на сердце, чувство страха у Зака отсутствует полностью и он скажет все, что о тебе думает, прямо в лицо. Сплошная нервотрепка. Но сейчас это оружие направлено не на меня, и я разрываюсь между удовольствием от противостояния и неловкостью за своего спутника, испортившего всем вечер. Забыв о своей актерской обязанности изображать стопроцентную влюбленность, я молчу, и Николас, заметив, смотрит на меня, а затем вновь поворачивается к Заку:
И что это должно означать?
Это означает, что ты выбираешь дерьмовых друзей, что характеризует тебя самого. Заку нет равных.
Напротив меня Брэнди крутит в руках свою фигурку мисс Скарлет, рядом с ней Леон не сводит с меня внимательного взгляда.
Разумеется, Мелисса все еще расстроена изменой Сета, продолжает Зак. Ты вполне мог бы промолчать, зная, что у нее есть все основания расстраиваться, но вместо этого бросаешься на его защиту. Раз ты сочувствуешь этому засранцу, значит, тому есть причинаты видишь в нем себя, значит, ты тоже засранец.
В наступившей тишине можно было бы услышать опустившуюся на стену муху.
Я должна взять своего беднягу-жениха за руку. Велеть Заку заткнуться. Заявить, что мы уходим. Но меня останавливает выражение лица Николаса.
Готовясь ответить, он, поджав губы, оглядывает комнату с заметным презрением. Он считает себя успешным сыном двух состоятельных столпов этого крошечного общества, спасающим объевшееся сладостями население Морриса множеством пломб, которые он ставит направо и налево. Моих коллег он считает ничем не примечательными личинками, ползающими по дну мусорного бака. Они работают в «Барахолке», где продаются головы аллигаторов и подушки-пердушки с лицом Вупи Голдберг, мексиканские прыгающие бобы и чашки, на которых от горячей воды проступают ругательства. Когда он оценивающе смотрит на моих коллег и находит, что в них чего-то не хватает, то забывает, что я одна из них. Для Николаса это Мы против Них.
Брэнди явно встревожена. Она такая милая и жизнерадостная, что вряд ли вообще с кем-то серьезно спорила за всю свою жизнь, и присутствовать при ссоре для нее хуже всего.
Зак, запоздало предупреждаю я сквозь зубы.
Давайте жить дружно, умоляет его Брэнди. Кто хочет еще рулетиков из пиццы? И капкейки есть. Всем всего хватает? Она приподнимается на стуле. Воды? Содовой?
Зак, двумя пальцами коснувшись ее плеча, сажает Брэнди обратно.
Я само дружелюбие. Твоя очередь.
Брэнди дрожащей рукой кидает кубик, и тут Николас наконец выбирает, что бы такого бестактного сказать Заку.
Понимаю, почему ты так взволнован. Когда нет уверенности в работетут любой разнервничается. В ваш магазин приходит сколько, человека три в день? Должно быть, денежные потери очень значительные. Заку достается столь же неискренняя улыбка, как и его собственная. У меня есть знакомый в агентстве по временному трудоустройствупозвони, когда будешь готов.
Зак, подняв брови, удивленно смотрит на меня, будто мы знаем какую-то неизвестную Николасу шутку.
Ты же в курсе, что твоя девушка работает там же, где и я? Если магазин закроется, без работы останемся не только мы.
Я много получаю. Наоми работа не нужна.
Внутри меня все пышет гневом, я точно маленькое злое солнце.
Магазин в полном порядке, заявляю я, что на самом деле наглая ложь. «Барахолка» на последнем издыхании. А ведь ей уже целая вечность, еще с тех пор, как мистер и миссис Ховард поженились в семидесятых годах. Одно время магазин был жутко популярен, потому что продавались там не только подарки-розыгрыши, но и всякие диковинки. Раньше к нам специально приезжали издалека. А стоило появиться «Амазону» и «Ибэю», как оказалось, что больше не нужно сворачивать с пути только ради причудливых модных безделушек. Один клики тебе их доставят до самой двери.
Мистер и миссис Ховард знают, что соревноваться с онлайн-магазинами они не могут, поэтому наши рабочие часы неуклонно сокращались, и в конце концов им пришлось продать их любимую фигуру Гомера Симпсона в виде Элвиса Пресли, который приветствовал покупателей с 1997 года. Они так добросердечны, что даже думать не хотят о сокращении штата, хотя сейчас с «Барахолкой» вполне можно управляться вдвоем, а не впятером.
Там едва есть чем заняться, и мы все мечтаем получить больше часов. Фраза «последним пришел, первым ушел» преследует меня, точно Дух будущих Святок.
Магазин на грани краха, небрежно отмахивается Николас. Но тебя, Наоми, это никак не коснется. У тебя все будет хорошо.
Что значит «никак не коснется»? задушенно пискнув, спрашивает Брэнди. Наоми любит «Барахолку»!
Николас на это никак не реагирует, только аккуратненько складывает свои карточки в стопку, постучав ими об стол. Это последняя капля.
Если «Барахолка» закроется, я смогу спросить Ховардов, возьмут ли они меня к себе в закусочную. Мистер и миссис Ховард также управляют домом с привидениями в Тенмуте и закусочной с необычной едой на тему фильмов ужасов (называется «Съеденный заживо»).
Все взгляды устремляются на меня. На виске Николаса пульсирует жилка.
А разве это не далеко отсюда?
Очень удачно, что ход теперь мой, и я могу одновременно кинуть кубик и драматично произнести:
Два часа.
Ты будешь добираться до работы два часа. В закусочную, ничего не выражающим тоном произносит он. А потом еще два часа обратно, каждый день.
Хм-м-м Я делаю вид, что размышляю. Если переехать в Тенмут, дорога займет всего пять минут. Можно даже на велосипеде.
Ко мне приковано внимание всей комнаты, и это изумительно. Мелькнувшая искорка прошлой Наоми Уэстфилд сдула пыль, накопившуюся за десять месяцев. Во всяком случае, мне кажется, что это она. Мы так давно не оказывались с Наоми в одной комнате, что я не уверена, смогу ли узнать ее, даже столкнись мы на улице.
Моя миниатюрная миссис Уайт теперь в библиотеке рядом с мистером Грином, фигуркой Леона, собирается обвинить одного из игроков в убийстве. У нее есть веревка, и я прикидываю, кого можно на ней повесить.
Мой взгляд падает на маленького напыщенного паршивца, околачивающегося в бильярдной.
Бинго! Профессор Плам.
Профессор Пламисключительно лицемерное воплощение того, кто советует детям держаться подальше от сладостей, а сам каждую ночь конфеты по кровати разбрасывает, что они аж через край сыпятся. Он злодей, сбежавший из «Сладкой страны», другой настольной игры. Воришка, забравший у меня всю радость, и будущий отец моих детей. Сейчас я люблю его на двадцать процентов.
Голос Николаса источает арктический холод:
Моя жизнь здесь. Я не собираюсь переезжать в Тенмут и отказываться от своей жизни ради того, чтобы ты, Наоми, подавала жареный сыр дальнобойщикам.
Когда он называет меня Наоми, то определенно имеет в виду «миссис Николас Роуз». Бриллиант на левой руке давит слишком сильно, нарушая кровообращение. Двадцать процентов падают до десяти, антирекорд, запустивший сирены самосохранения. Они крутятся, мигая красным: «Тревога! Тревога!»