Если звать этого мужчину по имени, то его угрюмо-сморщенный лоб пытается хоть чуть-чуть разгладиться, а губы изобразить приветливую улыбку в ответ.
- Али, - улыбнулась я, - Не успела еще завтрак доесть, как ты уже принес еще?
Да-да, я знаю, что он меня ни капельки не понимает. Но благожелательный тон моего голоса, улыбка и вежливость говорят располагают себе. Вскоре он привыкнет ко мне, расслабится немного, а там может и пригодится как-нибудь.
Мужчина замер в дверях и рассматривал меня. После секундного замешательства он вышел в коридор и снова вернулся, но уже с несколькими пакетами. Жестами он показал, чтобы я их взяла.
Заглянув внутрь, увидела бесформенные светлые тряпки. Вытащив одну из них, поняла, что это закрытое платье для женщин, а другая вещицаплаток на голову.
Я удивленно посмотрела на Али.
- И что мне с этим делать?в пустоту задаю вопрос, - Зачем мне в комнате настолько закрытый и жаркий наряд?
Мужчина как мог, показал, чтобы я надела это на себя и мы куда-то пойдем.
- Ты хочешь вывести меня из комнаты?с подозрением интересуюсь у него, - Я то не против
Ушла переодеваться в ванную комнату. Ярко-голубое платье висело на мне бесформенной тряпкой и жутко раздражало тем, что даже кисти рук были на половину закрыты. Горловина этого одеяния плотно обхватила мою шею и заканчивалась прямо под подбородком.
Я распустила свои волосы, и поверх них надела плотный ультрамариновый платок, шейла, кажется называется. Цвет шел мне необычайно, но хотелось снять с себя столько непривычной одежды.
Выйдя в комнату, поймала одобрительный взгляд Али. Он руками показал, чтобы я следовала за ним.
Мы вышли в коридор и направились к лифту, на котором спустились на второй этаж.
Оказавшись в большом холле, я рассматривала каждый метр, запоминая, что и где находится.
Этот этаж оказался общей зоной для всех женщин во дворце. Здесь собирались на ланчи и полдники, или тогда, когда женщины хотели провести время за разговорами и рукоделием.
Мы встали под узорчатыми сводами потолка и замерли. Я не знала, зачем Али привел меня сюда, но чувствовала себя некомфортно под несколькими десятками взглядов.
В этом нескончаемо-большом зале, разбитом на разные секции, сидело около сорок женщин. Кто-то разбился на группы по три человека и беседовал, кто-то в одиночестве сидел у фонтана в центре зала, другие пили чай и вкушали восточные десерты.
Все женщины сильно отличались между собой одеждой. Не было ни одной, у кого повторялись бы платки и платья. Каждая выглядела уникально и по-своему.
Такого количества украшений одновременно я никогда не видела. Блеск драгоценных камней на их одеждах и руках мог заново ослепить незрячего человека.
Кто-то, так же, как я, лишь накинул платок на волосы, другие скрывали наполовину свои лица за паранджой, хиджабом и буркой. Пока я внимательно их рассматривала, они также обратили внимание на нас с Али.
Женщины бросили свои дела и повернулись в нашу сторону. Ощущение полного дискомфорта усилилось.
Али что-то проговорил этим женщинам и показал мне рукой, чтобы я шла вперед. Он имел в виду, что мне стоит влиться в коллектив этих барышень?
Я прошла на середину зала, думая куда бы незаметно присесть и спокойно за всеми понаблюдать.
Одна из женщин что-то выкрикнула, а несколько других за ней повторили. Выкрики были не злобные, скорее заинтересованные.
- Всем добрый день! Меня зовут, Вера. Гуд монинг, леди!на всякий случай поприветствовала всех. Кто пойметхорошо, кто не пойметне сильно-то я и ожидала.
Я специально сказала это на русском языке, где-то в душе лелея надежду, что вдруг из них кто-то говорит по-русски.
Но в ответ мне никто не крикнул радостно «Приве-е-ет», лишь пара женщин осознанно кивнули головой, услышав «доброе утро» на английском.
Я провела в этом зале около часа. Бесцельно сидела и рассматривала кто чем занимается. По большей части женщины разговаривали. Они издавали столько шума, что мне постоянно казалось, что сейчас вцепятся друг другу в горло. Однако за особо громкими вскриками всегда следовал не менее громкий смех.
Было много и тех, кто сидел с книгами, журналами, айпадами. Еще некоторые женщины вышивали или плели какие-то корзиночки.
Здесь в свободном доступе стояло несколько компьютеров и ноутбуков. Они были не заняты, и на них лежала пыль многолетним слоем. Видать не пользуются спросом у местных жительниц компьютеры.
Кстати, если говорить о возрасте. Карим действительно был прав. Я не увидела ни одну молодую, или хотя бы на вид тридцати пяти лет женщину. Большинство из них уже перешагнули сорокалетний рубеж. Неразгаданными оставались, конечно, те, кто скрывали свои лица под буркой и хиджабом.
По истечении еще какого-то времени Али подошел ко мне и показал головой, что нам пора идти. Я встала, еще раз оглядела всех, и поймав в ответ такие же изучающие взгляды, вышла за Али.
Он вел меня обратно в комнату. Пока мы шли, я вслух рассуждала:
- Али, давай на обед и ужин так же сходим? Это гораздо интереснее, чем сидеть в четырех стенах.
- Эти женщины так каждый день проводят время?я от ужаса передернулась. Это какой-то день сурка, а не жизнь.
- Али, из этих женщин кто-нибудь умеет говорить по-английски?
- Да, однозначно, я хочу, чтобы ты меня сегодня отвел на обед и ужин к ним. Хорошо?
Я говорила и говорила, пока он не закрыл за мной дверь, где в замочной скважине дважды провернулся ключ.
Мне было интересно, это Карим велел Али вывести меня «в люди» или тот сам проявил инициативу, посчитав, что мне скучно?
С удовольствием скинула с себя жаркое одеяние и переоделась в свою легкую одежду. Надеюсь, сегодня повторим еще раз экскурсию во дворец.
34
Самолет плавно приземлился в Пермском международном аэропорту.
Неделю до этого я сомневался в правильности своего решения. Однако сейчас с нетерпением ждал, когда к самолету подгонят трап и можно будет быстрее пройти паспортный контроль, а после выйти из здания и поймать такси.
Доехав до Джидды той ночью, я остановился у своих старых знакомых. Мой приезд к ним глубокой ночью изрядно напугал главу семействаХалифа. Выслушав мою краткую и слегка исправленную версию, почему я оказался у них в три часа ночи, приятель выделил мне комнату, где я смог немного передохнуть.
Уже на следующее утро я не выпускал телефон из рук, решая финансовые и документальные вопросы через своих знакомых. Буквально за полдня я вывел все свои компании из-под юридической опеки холдинга Карима.
Признаюсь честно, что мне не удалось бы это все провернуть без помощи отца. Я решил прибегнуть к этому варианту лишь потому, что не был до конца уверен в реакции и адекватных действиях Карима. Без подготовки я не хотел обнаруживать себя.
На следующий день я ездил по банкам и нотариальным компаниям, оформляя нужные документы без всяких проволочек и лишней бюрократии.
Я не смог отказать себе в удовольствии и все-таки уколол бывшего друга, переведя его любимое детищеалмазодобывающую шахту, не только под свое крыло, но и поменял все реквизиты с банком. Теперь на недолгий срок этот объект будет приносить прибыль мне, минуя счета Карима.
Это было таким ребячеством, что когда через пару дней я остыл и смог рассуждать здраво и без эмоций, я пожалел, что так поступил. Хотел лишь задеть его, но не пускаться в мошеннические аферы. Думаю, Карим с легкостью вернет себе свой любимый объект. Так в дальнейшем и оказалось, чему я был искренне рад, выкинув камень с души.
Я переехал в дом отца, где меня многочисленная родня окружила заботой и вниманием. Папа тактично не лез в мои дела, лишь изредка тяжко вздыхал, сетуя на то, что он жаждет внуков и боится их не дождаться.
Мой мобильный был где-то потерян, но я смог восстановить все контакты с сим-карты и пробовал дозвониться до Веры. Ее телефон упорно повторял, что абонент находится вне зоны действия сети.
Узнав на сайте контакты художественного центра, где работала девушка, я стал набирать туда. К сожалению, там тоже не брали трубку. В этот момент я уже хотел покупать билеты до Перми, чтобы убедиться, что с Верой все в порядке. Сердце неспокойно сжималось при мысли о русской сероглазой красотке.