Забрав у него ключ, я выбежала из комнаты, не забыв ее запереть. Дорогу на выход с цоколя я более менее помнила, от того и оказалась у тайной стены буквально через считанные секунды.
А вот дальше мне пришлось значительно много провести времени у потайного хода, т.к. здесь отсутствовали хоть какие-нибудь намеки на рычаги, кнопки и другие средства, чтобы открыть проход.
Я нажимала на все участки стены, но безрезультатно. Отошла подальше, вдруг я что-то пропускаю, но нет! Абсолютно голые стены! Даже взглядом не за что зацепиться.
Господи, неужели все будет напрасно? Я присела на ступеньки, продолжая разглядывать неприступный бастион.
В какой-то миг, заметила, что одна из маленьких декоративных плит на лестнице более матовая, в отличие от остальных. Это можно было и не заметить, если смотреть сверху, но повезло увидеть ее с другого ракурса.
Встав, я аккуратно нажала ногой на эту крайнюю плитку. С тихим жужжанием проем тайного хода стал углубляться наружу и отъезжать в сторону.
От радости мое сердце даже пропустило пару ударов.
Выхожу в основную часть дворца. Вокруг тихо и никого нет, но нельзя расслабляться.
Чтобы пройти в покои Карима, мне предстояло пересечь общие коридоры, гостиную и столовую первого этажа.
Адреналин в крови зашкаливал, а сердце стучало где-то в районе горла.
Прокрасться вдоль стен не представлялось возможным, т.к. на всех плоскостях были предметы искусства. Мне пришлось быстро, но тихо преодолевать коридоры по центру, рискуя быть замеченной любой прислугой.
Прошла мимо гостиной, в которой никого нет. Во дворце хоть кто-нибудь есть вообще?
А вот уже поравнявшись с открытыми дверями столовой, я поняла, что попалась.
В трапезной при открытых дверях находились люди.
За столом сидел мрачный Карим, вполне себе живой, и две женщины в ярких платьях. Мое появление помешало их обеду.
Троица смотрела на меня, застывшую по центру коридора, а я на них.
Женщина, чье лицо было мне знакомо, так как это она была «горничной, просившей повышения», что-то быстро проговорила второй. Ее соседка нахмурила лоб и со злым прищуром уставилась на меня. С таким выражением лица, удивляюсь, что она еще не зашипела, как змея.
Карим резко бросил ложку на стол, медленно встал, кривя лицо, и направился ко мне.
Две женщины за его спиной что-то бурно зашептали. Он грозно их окрикнул, и они замолкли с выжидательным выражением лиц. Чувствую, им будет, что потом обсудить.
- Где Ибрагим?мрачно спросил мужчина.
- Там, в комнате, - я мотнула головой вниз.
- Живой?
- Думаю, да.
- А тебе чего там не сиделось?
Карим выглядел не очень. Бледное лицо с залегшими синяками под глазами. Немного взлохмаченные волосы. Сухие потрескавшиеся губы. Под светлой льняной рубашкой была видна повязка.
Если спустя три дня он может сам ходить, значит ничего серьезного? Тюремная комната и жесткая шконка мне будут лишь сниться в кошмарах, а не на яву.
- Вышла узнать, живой ли ты, - я усмехнулась, - А то твой управляющий молчит и дураком прикидывается.
- Я так велел ему. Знаешь, Вера Я думал ты исцелишь меня от того безумия, которым я был охвачен, когда впервые захотел тебя Думал, что стоит мне провести с тобой пару ночей, и я наиграюсь. Но все оказалось гораздо проще.
Я слушала его, застыв изваянием. Он перегорел в своих желаниях, это же очевидно. Значит, я скоро буду дома.
- Так вот, - продолжил он, - Тебе стоило в меня сразу, еще в России, выстрелить, чтобы отбить всякое желание с тобой связываться. Потому что теперь ты останешься со мной навсегда.
- Карим, в тебе сейчас говорит злость и обида.
- Во мне говорит трезвый расчет и ясный рассудок, - перебил он меня, - Я с тобой больше не буду возиться. Сейчас мы уедем в одно место и ты там останешься жить. Я буду иногда приезжать и потрахивать тебя. О возвращении на родину можешь забыть.
- Карим.., - мой голос задрожал.
- Я все сказал, - он приподнял руку, останавливая меня.
Из кармана брюк мужчина достал телефон, кому-то набрал и быстро бросил пару фраз.
Мы так и продолжили стоять в коридоре под гневными взглядами двух женщин.
- Куда ты собираешься меня отвезти?
- В одно надежное место, откуда и ты не сбежишь, и тебя там не найдут, - он холодно смотрел мне в глаза.
Однозначно, в нем что-то поменялось. Если раньше, все его внимание ко мне было основано на страсти и похоти, то сейчас в каждом слове и взгляде сквозило равнодушие. Правильно он сказал, надо было подстрелить его гораздо раньше.
К нам подошли трое мужчин крепкого телосложения. Карим быстро им что-то сказал, и двое из них взяли меня под руки.
- Что происходит?
- Иди с ними в машину. Я сейчас приду, - отстраненно ответил мужчина.
Он развернулся и пошел к тем женщинам. Они жадно вглядывались в его лицо, готовые перейти в стадию активного допроса.
Меня ощутимо потянули на выход.
Двое мужчин вели, как опасного преступника, а третий шел за спиной. Конвой не хуже, чем в тюрьме.
Ты, Вера, и окажешься в тюрьме, только не в государственной, а в частной. Приговор тебе вынес не судья и присяжные, а один единственный мудак, у которого зудело в штанах.
От горьких мыслей я усмехалась и с ожесточением строила планы очередного побега. Кажется, я вошла во вкус. Скоро так и разучусь спокойно жить без адреналина в крови. Но это все юмор, не более, чем защитная реакция.
В большом хаммере меня посадили по центру заднего сидения. По бокам уселись двое охранников, а третий занял место за рулем. Через минут десять к нам вышел Карим.
Он аккуратно сел на пассажирское кресло, стараясь не делать резких движений. Водитель завел двигатель и мы поехали.
- Карим, и все же, куда ты везешь меня? Давай поговорим, пожалуйста! Ты перегорел мной, так отпусти! Дай уехать мне домой. Зачем все это сейчас?
- Я не перегорел в том смысле, который ты вкладываешь в это. Я все также хочу и буду тебя иметь. Просто сейчас я решил брать нахрапом, без долгих прелюдий. Все, чего ты заслуживаешь, это жить среди остальных женщин моего гарема. Там тебя заодно и послушанию, и покорности быстро научат.
Я ахнула от услышанного.
- Какой к чертям гарем?! Мы что, в средневековье?! Пошутили и хватит.
- Этот гарем мне достался от отца. Там живут более шестидесяти женщин. Следовало их давно всех распустить, но думаю, они не жалуются, живя в роскошном дворце на охраняемой территории. У них есть все для счастливой жизни. Только ты не обольщайся. К тебе это не будет относиться.
- За что ты так со мной?!
- А я по-другому не умею. Возможно, я хотел попробовать с тобой иначе, но девять грамм свинца быстро вернули мне разум на место.
- Карим, прошу тебя, не надо. Отпусти, умоляю.
Ответом мне была тишина.
На мою начавшуюся истерику, они отреагировали спокойно. Двое охранников держали руки, пока я билась в рыданиях.
Мы выехали из пустыни на шоссе, местами занесенное песком. Довольно долго ехали, проезжая мимо города, после чего снова безликое шоссе и очередная пустыня. Будь она неладна!
Спустя пару часов мы подъезжали к симпатичному дворцу. Немногим больше, чем дом Карима, но не столь богато отделан фасад и прилегающая территория.
Ворота перед машиной открылись автоматически. При въезде из пристройки вышел охранник и поприветствовал всех нас.
- Что ж, Вера, считай тебе повезло. Ты побываешь в настоящем гареме, - Карим повернул ко мне голову.
- Ты чертов психопат. Знаешь об этом?
- Нет, но ты не первая, кто мне об этом говорит.
- Карим, я все равно выберусь из этого ада. И когда я буду на коне, то искренне желаю увидеть, как тебя жизнь размажет за все твои поступки, - в эту секунду я мысленно заклинала вселенную, чтобы все так и случилось.
- Это все слова, Вера. Пойдем.
33
- Фатима, - Карим приветственно склонил голову перед уже не молодой женщиной.
Мы зашли во дворец, чье внутреннее убранство ни чуть не уступало интерьеру дома Карима. Все та же роскошь, восточные мотивы в каждой детали и многочисленное золото. Если зайдя впервые в его обитель, я была поражена красотой, то сейчас меня раздражало все. Страшно злили все эти атрибуты богатства.