Отказываться Женя не стала, работа ей нужна и, даже если её примут только из-за сватовства Эльвиры, ничего зазорного в этом не будет.
Дома всё было совсем не так, как предполагала Евгения. За две недели Гриша так и не спросил о том, почему папа с ними больше не живёт и слишком легко принял то, что теперь они живут втроём. Женя даже слышала, как он объясняет таксе, что теперь он главный мужчина в доме и Тонька должна его слушать и уважать.
Андрей пару раз звонил, интересовался всё ли у них хорошо и, получив заверения, что они в порядке, тут же прощался. В прошлую пятницу он приехал и забрал сына к своим родителям. Вернулся Гриша в воскресение вполне довольным проведенным у бабушки временем, а пока ещё Женин муж даже не стал заходить в квартиру, только махнул ей на прощание, одарив красивой улыбкой.
Евгения чувствовала обиду. С ней играли. Тётя Оля, с которой обычно они разговаривали хотя бы раз в неделю, не звонила и не ответила, когда не выдержав Женя сама набрала номер свекрови. Да и муж, который, казалось, слишком быстро принял и легко смирился с их разрывом, вел себя подозрительно. Зная Андрея, она ждала попыток примирения, думала, что он пошлёт к ней свою маму, чтобы та заставила её одуматься. Или даже своего сурового отца, чтобы он пристыдил Евгению за мысли о том, чтобы разрушить семью и оставить его внука без отца.
Сегодня опять была пятница, но Андрей ещё не звонил, и женщина не знала, заберёт ли он снова Гришу на выходные или нет.
От мужа вестей не было, и субботнее утро Женя с сыном провели, гуляя с собакой. Снег уже растаял, и благодаря тому, что первые майские деньки были солнечные и сухие, за время, которое они провели в парке, ни Гриша, ни Тоня найти грязь и сильно изгваздаться не смогли и домой вернулись в приличном виде.
Евгения не могла перестать думать о вчерашнем собеседовании. Оно продлилось полчаса, в конце которых она оставила свои контакты и выслушала обещание о том, что ей сообщат о результатах в ближайшее время. Женя вышла из здания, села в маршрутку, вышла на одну остановку раньше, решив зайти в супермаркет сейчас, а не вечером, когда будет вести Гришу из сада домой. Ведь сын обязательно попытается раскрутить её на лишнюю упаковку жевательного мармелада, который ей придётся на перегонки с таксой собирать разбросанным по всей квартире. Пытаясь отвлечься от безотрадных мыслей о прошедшем собеседовании, Женя выбирала, какую овощную заморозку купить, чтобы вместе с курицей приготовить на ужин, когда на её телефон поступил звонок с неизвестного номера. Обычно она игнорировала такие звонки, но сейчас ожидала ответы на разосланные резюме, поэтому ответила на вызов.
Приятный женский голос сообщил ей о том, что в понедельник её со всеми сопутствующими документами и справками ждут в десять утра в отделе кадров. Женя не знала, взяли её благодаря звонку Эльвиры Александровны своему знакомому, или же остальные кандидаты на должность были ниже среднего, а времени на дальнейшие поиски больше не осталось, но была рада, что поиски адекватной работы не растянулись на месяцы.
Пятничный вечер она провела, читая отзывы о клубе в интернете. Тренажеры, тренера и предоставляемые в «Зевсе» услуги оценивались на высший балл, единственное, что не нравилось комментаторам из сети это стоимость и ограниченное количество абонементов. Спорт Женю никогда не привлекал, но глядя на представленные на сайте клуба фотографии, она задумалась о том, что если работникам предоставляется скидка, то можно будет посетить сауну или массажный кабинет.
От семейства Майоровых в субботу звонков так и не поступило, поэтому на шопинг Женя отправилась вместе с сыном, не став просить мужа или свекровь присмотреть за ним. Она планировала купить брюки, пару рубашек и, конечно же, туфли, которые не только добавят ей роста, но и уверенности. Строгий дресс-код в «Зевсе», похоже, был только у инструкторов, непосредственно работающих с клиентами клуба, но свою первую рабочую неделю в новом месте Женя хотела провести в привычном ей по старому месту работы «офисном стиле».
Гриша держался молодцом и позволил маме выбрать брюки и подходящие к ним блузку и рубашку. Но на обувной его не хватило, и он начал канючить. Сделав перерыв на перекус в макдональдсе, Женя выбила себе ещё полчаса хорошего настроения сына, за которые успела урвать удобные черные туфли из натуральной кожи.
Вечером того же дня, сжимая в одной руке ладонь сына, а в другой поводок таксы, Женя пыталась рассчитать при каком весе её ребенок сможет сам удерживать Тоню, а значит, и самостоятельно заниматься её вечерним выгулом. Долгими прогулками с киданием мячиков и пробежкой собаку баловали только по утрам выходных дней, в остальное время такса обходилась десятиминутным обходом кустов вокруг их многоэтажки. Удрать Тоня не пыталась, лишний раз не гавкала и к прохожим особого интереса не проявляла, но и рисковать, доверившись собаке с дурным характером и отсутствием уважения к хозяину, Женя не могла. Округлив её вес до семи килограмм, женщина решила, что Гриша должен быть минимум в четыре раза тяжелее, чтобы точно контролировать её, а не бежать вслед за поводком. Точный возраст, когда сын станет весить двадцать восемь килограмм, Евгения не знала, но решила, что второклассник должен справиться с задачей по выгулу собаки. Сейчас Грише 4 года, в школу он пойдёт в шесть, во втором классе ему исполниться восемь.
Двадцати восьми килограммовой восьмилеткой её сын станет через четыре года, и то если ростом пойдёт в своего отца, а не в саму Женю. Тяжело вздохнув, она поняла, что в ближайшее время помощи от любимого ребятёнка ей не дождаться.
А сколько живут таксы? подумала женщина и скривившись отругала себя за подобные мысли. Какой бы противной Тонька не была, теперь она член их семьи, и её нужно беречь.
Женя с Гришей оба уже были в пижамах и успели почистить зубы, когда раздался звонок от Андрея. Он официально пригласил их на обед и, извинившись за то, что не смог увидеться с сыном сегодня, предложил оставить его на ночь в доме Майоровых.
Из-за двухнедельного молчания свекрови Женя начала думать, что её уже занесли в чёрный список и лишили права появляться на семейных сборах, поэтому была рада приглашению и даже не стала спрашивать, чем было вызвано отсутствие звонков в последние дни.
Запасная зубная щётка и набор сменной одежды всегда ждал Гришу в доме у бабушки, Жене оставалось только приготовить с собой кофту, в которой сын пойдёт в сад в понедельник.
Утром они с Гришей устроили часовой выгул таксы и вернулись домой, чтобы переодеться и вызвать такси. Андрей свою помощь в доставке родной кровиночки и женщины подарившей ему наследника не предложил и никак этим вопросом не озаботился, а только предупредил, что их будут ждать к половине первого.
Женя волновалась. Что муж рассказал своей семье, она не знала и даже представить не могла, чего ей ожидать от встречи.
Ей нужно быть при полном параде, показав, как ей нравится жизнь без Андрея? Цветущий вид и отсутствие на лице признаков недосыпа, говорящих, что чувство вины и одиночества не даёт ей нормально существовать, маловероятно ожидаем семейством Майоровых, и давать лишний повод для недовольства не стоит.
Женя чувствовала, что о ней специально не вспоминали эти дни, дали время попробовать самостоятельную жизнь и одуматься. Вряд ли это была идея тёти Оли, скорее Андрей наплёл своему отцу, что жена беспочвенно приревновала его и начала нести чушь о разводе. Конечно, Виктор Семеновичстрогий Женин свёкор развода старшему сыну не желает и всячески будет поддерживать сына в перевоспитании строптивой жены. Не исключено, что он сам настоятельно посоветовал маме Андрея не выходить с Женей на связь, чтобы вернуть её на путь истинный, а именно: не трепыхаться, делая движения в сторону развода, и снова стать понимающей супругой для Андрея.
Евгения надеялась, что муж за восемь лет изучил её достаточно. А значит, не разочарует своими ожиданиями того, что за две недели без его присутствия рядом она переменит своё решение о невозможности их дальнейшей совместной жизни. Пусть Андрей и был высокого мнения о себе как о муже и любовнике, но также ему было свойственно критическое мышление, поэтому полагать, что Женя испугавшись самостоятельной жизни, передумает и с покаянной головой позовёт его обратно, он точно не стал бы.