Я подхожу на цыпочках к кровати, беру легинсы и быстро натягиваю их. Джастин вздрагивает от этого движения, приподнимаясь на локте, чтобы посмотреть, кто его разбудил. Его темные волосы взъерошены после сна, но голубые глаза смотрят ясно и внимательно. Утренняя щетина покрывает его мощный подбородок, а грудные мышцыбезупречны.
Не помню, чтобы я использовала слово «безупречный», надеясь описать кого бы то ни было, но, поверьте, это прилагательное ему подходит.
Его глаза округляются, когда он видит меня, стоящую у кровати, обнаженную ниже пояса. Он дважды моргает.
Элиза? Голос у него хриплый и грубый, и мой желудок сжимается.
Да?
Осознав, что не одет, Джастин резко садится, натянув простыню, дабы прикрыть колени. Почувствовал внезапное смущение? Ага, очень смешно. Как будто несколько часов назад он не был внутри меня.
О боже
Он все еще смотрит на меня, но ничего не говорит, пока я выпутываю легинсы из одеяла и надеваю их. Да, меня действительно может стошнить. «Черт, это ужасно».
Он проводит рукой по растрепанным волосам, его бицепс напрягается.
Прошлая ночь Смущение отражается на его прекрасном лице, пока он пытается вспомнить, что же произошло, и, клянусь богом, если он ничего не скажет в следующие три секунды, я расплачусь.
Слезы наворачиваются на глаза, я делаю еще один судорожный вздох.
Какая-то часть меня хочет, чтобы он признал пропасть между нами. А еще я хочу, чтобы он рассмеялся или пошутил, мол, теперь мы действительно укрепили нашу дружбу, или сказал любые слова, которые сделают вчерашний вечер чем-то большим, чем просто колоссальная ошибка, темная метка! Я хочу, чтобы он сказал нечто успокаивающее.
«Что угодно, только не молчание».
Но он молчит, будто пытается осознать случившееся.
Молчание все тянется, и я ощущаю невообразимую неловкость. Если он забыл о прошлой ночи, я умру от унижения.
«Я что, настолько незапоминающаяся?»
Ничего не случилось! выпаливаю я, не в силах больше терпеть тишину.
Точно. Ничего не случилось эхом отзывается он.
Джастин выглядит более расслабленным, чем я.
Мое сердце болезненно сжимается в груди. «Неужели он действительно ничего не помнит?»
Его телефон чирикает на прикроватной тумбе, но Джастин не совершает ни малейшего движения, чтобы взять его. Он по-прежнему смотрит на меня. Он все еще обнажен. И он не кажется обескураженным.
Неужели он действительно не помнит вчерашний вечер? Хоть отчасти? То, как он шептал в мою шею ласковые слова, прижимаясь раз за разом ко мне бедрами Нет, об этом я не забуду никогда. Ощущение его тела, скользящего по моему, это воспоминание, которое я не смогу стереть из памяти. Боль в ногах, покалывание в чувствительных частях тела пройдут, но не сомневаюсь, что моему израненному сердцу потребуется гораздо больше времени, чтобы восстановиться.
Не паникуй, ладно?
Я не паникую! огрызаюсь я чуть быстрее обычного. Должно быть, он прочел панику в моих глазах, в моей напряженной позе, но я ничего не могу с собой поделать. Я в панике. И пугающе давно.
Его телефон снова чирикает, заполняя неловкое молчание между нами. Пустая упаковка от презервативов лежит рядом с его телефоном, и, о боже, я краснею как помидор. Я чувствую это.
Тебе, наверное, стоит взять трубку. А я пойду, бормочу я.
Непонятная эмоция мелькает на его лице, но он тянется к телефону, а я бросаюсь к двери, желая как можно скорее выбраться из этой гребаной ситуации.
Глава 4. Тайны
Элиза
В квартире тихо, пока я иду из гостиной в кухню. Слава богу, Оуэн еще не проснулся. Я предпочитаю совершить эту позорную прогулку в одиночестве. На самом деле я не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова посмотреть в глаза своему брату. Прошлая ночь была совершенно не в моем характере.
Я нахожу свой телефон и сумочку там, где я оставила их, и поворачиваюсь к двери, когда замечаю движение в конце коридора, которое останавливает меня, охваченную чувством вины, и заставляет застыть на месте.
Это мой брат. Он одет лишь в спортивные шорты, его волосы торчат во все стороны.
Привет, говорит Оуэн, глядя на меня с любопытством. Голос у него хриплый спросонья, и он вытягивает руки над головой. Ты оставалась тут на ночь?
Нет! быстро отвечаю я до того, как взять себя в руки. Мне приходится сглотнуть желчь в горле, прежде чем лгать дальше. Я просто зашла узнать, не хотите ли вы кофе. Подумала, что у вас, наверное, похмелье.
Ты, мать твою, лучшая, хрипит Оуэн. Он либо не замечает, либо не обращает внимания на то, что на мне все еще вчерашняя одежда. Мне нужен кофе. И таблетки от головной боли. И, может, утренний сэндвич от Тито? спрашивает он, улыбаясь с надеждой.
Я закатываю глаза и вздыхаю. Это маленькая забегаловка, где мы все любим завтракать, но по воскресеньям там всегда полно народу.
Хорошо. Но если мне придется отстоять в очереди к Тито, ты должен будешь прийти ко мне в класс в день карьеры и рассказать моим ученикам о своей работе.
Заметано, соглашается он.
И платишь ты.
Оуэн идет за бумажником в спальню и достает оттуда свою черную карту, которую отдает мне без вопросов.
Спасибо, сестренка.
И я не хочу столкнуться ни с одной из твоих вчерашних побед. Избавься от них, пока я не вернусь. Я прищуриваюсь и прячу карту в свою сумочку.
Считай, сделано. Оуэн никогда не позволяет своим зайкам оставаться надолго, но некоторые все равно задерживаются. Его взгляд падает на дверь спальни Джастина, которая все еще закрыта.
Думаю, у Брэди тоже была ночная гостья. Слышал, как у них там все развивалось. Но, да, я выставлю всех до того, как ты вернешься.
Мое сердце бешено колотится в груди. Мой собственный брат слышал, как я трахалась с его другом прошлой ночью. А Джастин даже не помнит этого. Добро пожаловать в худший лучший день моей жизни. Хуже уже не будет.
Когда я возвращаюсь через тридцать минут, Оуэн и Джастин уже успели многое убрать. Я раздаю парням кофе и бутерброды на завтрак: Тедди и Ашер тоже все еще здесь, и все явно мучаются похмельем. К счастью, Оуэн выполнил свою часть сделки, поскольку ночные гостьи уже ушли.
Я потягиваю кофе и слушаю, как мой брат и Ашер обмениваются байками о своих подвигах минувшей ночью.
Ты вчера исчез рано, Брэди, говорит Оуэн Джастину, усмехаясь. Что за горячая штучка была с тобой этой ночью?
Я жду, что Джастин посмотрит на меня, но, к счастью, этого не происходит.
Не было никого, отвечает Джастин так убедительно, что я верю, будто он действительно так считает.
Я держу себя в руках достаточно долго, чтобы не вызвать никаких подозрений, а затем выхожу, нырнув в коридор, где слезы начинают падать еще до того, как я добираюсь до лифта.
Мне нужно бежать с места преступления, но я и не думаю ехать одна домой. Я пишу своей лучшей подруге, Бекке, пока еду к ней.
«Мне нужно выпить»
Она отвечает, когда я усаживаюсь на заднее сиденье «Убера». Она не берет на себя труд указать на то, что сейчас всего десять утра.
«Что стряслось?»
«Джастин, мать его, Брэди»
Она знает о моих чувствах к нему. Моя глупая тайная влюбленность никогда не была тайной для нее. У нас было мало секретов друг от друга, если они вообще были.
«О, детка»
Свое последнее сообщение она сопровождает смайликом с ножом, и я, словно сумасшедшая, издаю тихий смешок на заднем сиденье авто.
Несколько минут спустя водитель притормаживает и останавливается у ее квартиры, и Бекка втягивает меня внутрь, крепко обняв.
Какого черта он сделал на этот раз?
Я знаю, она думает, что он сделал что-то бесчувственное, например прямо на моих глазах спутался с охотницей на хоккеистов. Правда, очевидно, гораздо хуже. И я не собираюсь выпаливать ее прямо на пороге.
Бекка ведет меня внутрь, затем останавливается на кухне, чтобы налить себе чашку кофе.
Хочешь? У меня есть и водка, если ты всерьез писала об алкоголе.
О боже, я издаю стон. Никогда больше не стану пить водку.
Я сама беру бутылку воды из холодильника и иду за Беккой в гостиную.
Что, черт подери, произошло после того, как я уехала? спрашивает она.