Придет и устроит еще одну такую же показательную головомойку, как в машине, но уже для двоих?
Этого допускать Аня не собиралась, поэтому ответила, пока не передумала:
«Я буду дома. Позвоните или напишите за десять минут, пожалуйста, я выйду к вам навстречу.»
.
Аня надеялась, что ответ более чем ясно дал понять, что домой его никто не пустит. И с бабушкой говорить тоже не даст.
Первый день она еще ждала новое входящеекакого-то
«ок»
или
«договорились»
, но его не было И хорошо, наверное.
В тот же день ей с самого утра звонила Златаизвинялась искренне и долго. Объясняла, как случилось, что она забыла. Что вспомнила через час, понеслась на парковку, а Ани уже нет. Спрашивала, как Ланцова добралась, ничего ли не случилось, и настаивала, что она лично обязана компенсировать
Ане еле удалось успокоить сердобольную помощницу Самарской. В отличие от Высоцкого, она понимала и принимала людей с особенностью, свойственной каждому, они ошибаются. Кто-то крупно, кто-то мелко. И ставить штамп или даже крест на человеке из-за одной ошибкине способная привести ни к чему хорошему категоричность.
Ане она была не свойственна. Ане было свойственно понимать и прощать. Не держать зла, искать оправдание. Поступкам всех, кроме единственного человека, который отчихвостил ее, как маленькую. Который поселил в голове сомнения и нежелательные чувства. Который Слишком другой и холодный. И слишком очевидно не нуждающийся в ее оправданиях или одобрении.
Аня выдохнула, отложила книгу, нажала на пульт наушников, откинулась на спинку шезлонга, на пару секунд прикрывая глаза руками
И вот так каждый день целую неделю
Начинает думать об одном и практически сразу сбивается на «то самое». Это ведь ненормально. Кто для нее Высоцкий, чтобы уделять ему столько внимания в размышлениях?
Никто. И звать его никак, хоть и Корней
Всю неделю на нее накатывало волнами. Сначала мысли, потом стыд, следом гнев, дальше протест
Так и сейчасопустившись на «стыдливое дно», а потом моментально разозлившись, Аня упрямо вновь включила музыку, взяла в руки книгу, окинула суровым взглядом уже достроенные и еще нет высотки, расправила плечи, уговаривая себя же, что ее поведениеникакой не протест, а законное А то и богом данное Право. Жить так же, как все девятнадцать лет. Делать на своей земле то, что хочет.
А вечером просто забрать гитару, не позволив себе ни лишнего слова, ни лишнего взгляда, ни лишнего жеста И снова оказаться в мире, в котором его реакциябудь то ухмылка или словоне имеют никакого значения.
* * *
Воскресные дни Корней проводил когда как. Иногда просто дома, играясь в AutoCADе, включив фоном хорошую музыку на аудиосистеме или хороший же фильм на плазме, выбираясь из квартиры только ближе к ночи, чтобы поужинать.
Иногда позволял себе на выходные смотаться в близлежащие загранкисам или с Илоной. Благо, проблем с этим не было и спонтанность в путешествиях давно стала скорее преимуществом, чем непреодолимой преградой.
Изредка ездил домойв Днепрк родителям. Изредка не потому, что там его не ждали или грузили, просто Откровенно ленился. Ну и мамины попытки деликатно выяснитьне решил ли ее сын наконец-то с кем-то связать себя длительными серьезными отношениями, немного раздражали. Приходилось сдерживаться, чтобы не сказать, как есть, в обозримом будущем подобного в планах нет. Если ему не хватает сложностейон берется за непростые проекты. Детей он не любит. К женщинам испытывает исключительно уважение, не планируя возносить ни одну из них на пьедестал. И совокупность этих факторов свидетельствует о том, что спрашивать можно в принципе прекратить.
Но сегодня воскресенье выдалось особенным. Корней проснулся раньше обычного, выпил кофе, спустился в спортзал, чтобы окончательно взбодриться. Вернувшись в квартиру включил ноутбук, открыл планер, понял, что что-то планировал, но, кажется, ни сам не записал, ни офис-менеджерам не распорядился
Потратил добрых пятнадцать минут на то, чтобы вспомнить, зашел во все мессенджеры, оживляя в памяти события недели с помощью списка диалогов, даже открывая парочку, в последнюю очередь зашел в обычные сообщения, которыми в его окружении пользовали только самые ярые динозавры, и там
Он записал номер, с которого ему прилетело сообщение, как «Анна Ланцова». Пока эта фамилия была для него говорящей, перепутать ни с кем не смог бы, а при следующей чистке телефонной книги вполне возможно спокойно удалил бы, уже и не вспомнив, что это за Анна.
Сейчас же хмыкнул, снова перечитав все диалоговое полотно.
Девочка так ответственно подошла к вопросу «сделай серьезный вид», что это вызывало уважение. Да только перед глазами все равно то перепуганный, то гневный взгляд и тихое «это верблюды к вам не подойдут»
Тем вечером Корней заметил гитару, уже вернувшись в загородный комплекс. Точнее это Илона заметила, но сильно углубляться в расспросы не стала. Сам Высоцкий же чуть жалел, что, пожалуй, пережал с прессингом, но, с другой стороны, ни от одного слова не отказался бы. В конце концов, кто-то ведь должен сказать девочке правду.
А она состояла в том, что с воспитанием в этой семье огромные проблемы. Возможно, Зинаида стремилась вырастить просто хорошего человека, и это, без сомнений, удалось. Ведь человек Аня действительно хороший, беззлобный, искренний. Да только абсолютно непригодный для жизни в реальном мире. Слишком беспечный. Слишком наивный. Что-то вроде котенка, который сам же бросается под ноги людям, чтобы его хорошенечко пнули. И рано или поздно пнут ведь. То, что это пока не произошлоисключительно счастливая случайность. Не понимать этоглупо. Но они, кажется, все же не понимают. Ни она, ни ее бабушка.
Судя по тому, как девочка отреагировала на упоминание родителей, там вообще какая-то муть, и вряд ли они имеют сильное влияние на собственного ребенка. И это видно. Когда девочку растят без отцак сожалению, это видно. А тут еще и без матери.
И вроде бы не его ума дело, не его забота, н
е
чего об этом думать А Корней время от времени возвращался. То просто с ухмылкой, то зарываясь глубже и в очередной раз поражаясь, а то и полноценно раздражаясь.
Он не любил иметь дела со сложными людьми. С упрямыми сложнымитем более. А Ланцовы были, пожалуй, самыми сложными и самыми упрямыми из всех, кого он встречал в последнее время.
Тем не менее, на неделе у него не раз и не два возникало желание побеседовать Почему-то с Зинаидой о внучке и ее поведении. Не укорять, не стыдить, а просто разобраться. Ладно мелкаяей по возрасту, наверное, положено быть опрометчивой, но старая-то Неужели искренне считает, что у ее внучки все идет так, как должно идти?
Но Анна готова была сделать все, чтобы этот разговор не произошел. Это стало очевидно из отправленного: «
Позвоните или напишите за десять минут, пожалуйста, я выйду к вам навстречу.».
Которое тоже улыбнуло Корнея своей излишней серьезностью. А все почему? Потому что в нем она видит угрозу, а в своем поведениинет. Забавно. И нелогично.
Завтрак и сборы заняли у Высоцкого около часа, потом же он заехал в магазин музыкальных инструментовкупил чехол. Не потому, что хотелось подмазаться или, тем более, "сделать приятно", просто Таскаться с непригодным инструментом и кормить себя же завтраками, что со следующей «получки» обновишьэто тоже ведь детство, которым радостно мается девочка-Аня. А на самом-то деле решение вопроса стоит часа жизни и сущих копеек.
В детали Корней не вдавалсяпросто попросил подобрать универсальный и такой, чтобы подольше прослужил, чехол. Сам «переодел» инструмент в него, а старый выбросил. Тоже ведь немного понимал в психологии. И в том, что от нового чехла мелкая мечтательница откажется так же, как до этого от банки, не сомневался. А так выбора нет.
Снова погрузил инструмент на заднее сиденье, немного помотался по своим делам, на объект приехал ближе к четырем. Прошелся по стройке, не сомневаясь, что его присутствие не очень радует любителей пофилонить, работавших на проекте, поднялся на четвертый этаж одного из домов, прошел в будущую квартиру, провел рукой по холодной, шершавой стене, стукнул пару раз без фанатизма, к окну подошел