Но это был не рядовой клон. Яркий свет лампы позволил Кейллу рассмотреть его лицо. Это был сам капитан - старший клон Майклас.
- Ты прекрасная добыча, Рэндор, - безобразно ухмыльнувшись, сказал Майклас. - И хорошо тренирован для своего возраста. Но для того, чтобы попасться на твою уловку со скиммером, у меня слишком неплохие мозги, а чтобы пропустить следы, которые ты оставил, - я слишком хороший следопыт.
Кейлл по-прежнему оставался спокойным. Небрежно зацепившись большими пальцами за пояс, он нащупал плоский пластик гранат.
- Я с тобой вообще не связывал бы никаких планов, - продолжил Майклас. - Ты останешься жив, но пуля в ноге поубавит твоей прыти.
Кейлл увидел, как палец клона опускается на спусковой крючок, и одновременно уловил слабое движение на стене пещеры у самого локтя Майкласа.
- А тебе известно, - спросил он пренебрежительно, - какое действие оказывает жало камнехлыста на человека?
Майклас нахмурился.
- Время твоих трюков вышло, легионер. Уже слишком поздно, ответил он мрачно.
От последнего усилия сустав его пальца на курке побелел. Дальше все происходило одновременно.
Кейлл сорвал с пояса гранату и швырнул ее в Майкласа. Замеченный Кейллом камнехлыст, притаившийся у локтя клона, метнул жало; усик вонзился в руку с пистолетом.
Майклас пронзительно закричал и выстрелил, но его поврежденная рука дернулась, и пуля, не причинив вреда, ушла в темноту.
В долю следующей секунды разорвавшаяся у ног клона граната похоронила его в извержении пыли и камней.
А Кейлл отчаянно рванул к туннелю, пытаясь выскочить из-под обвалившейся крыши.
Глава 8
Полированная металлическая стена обрушилась на него всей своей тяжестью. Он не чувствовал боли - только смертельное оцепенение, почти паралич. Ему казалось, что руки и ноги увязли в каком-то густом, липком клее. Все же он попытался бороться с давлением, которое хотело убить его. Откуда-то доносился бормочущий голос, визгливый и какой-то гнусавый. Но разобрать слова ему не удавалось. Из последних сил он рванул чудовищный вес вверх - и удивительно, стена пропала, как будто бы ее убрала какая-то божественная рука. И тогда стали понятны слова...
- Скоро мы узнаем. Разрез все покажет.
Кейлл открыл глаза и, тут же выйдя из состояния сна, насторожился. Кое-какие силы у него остались. Но ощущение, что все тело увязло в каком-то клее, не оставляло. Любое малейшее движение требовало огромных усилий - сложно было даже пошевелить глазами.
Он лежал на жесткой узкой койке. Комбинезон и сапоги исчезли, на нем была только ночная рубашка до колен. Руку стягивал синтикожный бандаж; и все раны на теле, очевидно, полученные при обвале, были обработаны. Это явно была какая-то клиника - стерильно белые стены окаймляли стойки высокотехнологического оборудования.
Кейлл попробовал подняться, но безуспешно. Болела, казалось, каждая его клеточка, как будто все тело представляло собой сплошной синяк. Ощущение погруженности в клей не покидало ни на секунду. А вдруг, подумал Кейлл обреченно, повреждена нервная система и его парализовало...
С огромным усилием он скосил глаза и увидел владельца визгливого голоса. Врач в обычном белом халате. Тощий, костлявый человек. Выпученные глаза, слишком выступающими зубы, зачесанные назад редкие волосы и стертый подбородок. Сейчас врач занимался настройкой лазерного скальпеля. В сознании Кейлла всплыли слова, услышанные им при пробуждении.
- Если вы прикоснетесь ко мне этим, - ровным голосом произнес Кейлл, - вы пожалеете.
Кейллу показалось что эту фразу, растягивая слова, произнес не он, а кто-то другой.
Врач вскинул голову, выпучив глаза еще сильнее.
- Ха! Проснулся? Быстро, однако.