Пока мне везлоесли можно так назвать все происходящее. Я не попала в лапы к какому-нибудь извращенцу. Дав обошелся со мной бережно и даже нежно. Не причинил болипо крайней мере, физической. Но душа моя умирала. Обливалась кровавыми слезами, а уныние затопляло все существо. Я понятия не имела что будет дальше. Пока я в шикарном отеле. Не голодаю и даже могу говорить, что взбредет в голову. Но что потом?
Да пошло все в жопу!выкрикнула я в пустоту комнаты.
Спрыгнула с кровати и, не глядя на пятно крови на ней, чуть ли не бегом метнулась в душ. Снова включила воду, отрегулировав ее так, как мне нужно. Прохладные струи слегка остудили разгоряченное тело и разум. Самое страшное осталось позадихотелось в это верить. Признаться, с первого дня попав в рабство, я больше всего опасалась этого момента. Будущее покрывала туманная пелена, но настоящее было в моих руках.
Идиотка ты, Диана Руцкая!обругала себя и даже треснула кулаком по стенке душевой кабины.
Не стоило в первый же день ссориться с Давом. Та девушка, что вводила меня в курс дела, была права: надо хватать птицу счастья за хвостдаже если она выглядит, как черный ворон. Дав не худший вариант из всех, что могли мне достаться. Но не могла я, не умела держать язык за зубами. Тем более не привыкла к роли купленной за большие бабки рабыни. Всю жизнь я боролась за собственную свободу, мнение, волю. Даже в школе не позволяла мальчишкам дергать себя за косы и не хихикала при этом, как кокетки-подружки. Это я отметелила портфелем Сашку Кравецкого, грозу школы, за то, что он заглянул мне под юбку. Я рассталась с парнем после того, как на первом же свидании он потребовал секса. Я оставалась девственницей до двадцати одного года, ожидая того самого: если не принца, то, как минимум человека, которому стану доверять.
И что теперь?
Словно в насмешку оказалась пленницей одного из бандитов. Не просто пленницей, а сексуальной рабыней. Наверняка, покупая меня, Дав ожидал послушную, покорную во всем игрушку. Ту, которая станет раздвигать ноги по первому требованию, выполнять все прихоти и не трындеть лишнего.
Но получил он меня
Я снова вздохнула и прикрыла глаза. Другая на моем месте попыталась бы с ним подружиться, завоевать расположение. Но как наступить на горло собственной гордыне? Как заставить себя покориться и смириться с незавидной судьбой постельной грелки?
И надо ли?..
Между ног немного саднило, но, в целом, я чувствовала себя вполне сносно. Будто ничего не изменилось, и все в моем теле было по-прежнему. И только разум подсказывал: «Ты больше не девственница». А еще подкидывал заманчивые картинки из памяти. И теперь к тянущей боли примешалось совсем другое чувство. Черт, да я же снова возбуждалась! Словно воспламенялась от одной мысли о Даве. Да что со мной такое? Не могла же я с первого раза превратиться в нимфоманку?
Наверное, молодой организм слишком долго ждал положенного ему чувственного пиршества и теперь требовал продолжения банкета. И ему было плевать на разум, кричавший о том, что я вообще-то теку по бандиту, члену преступной группировки.
Ой!..
Выйдя из ванной, я обнаружила в квартирке двух девушек филлипинок. Одна заправляла постель, а другая убирала со стола посуду. Моей первой мыслью был даже не стыд и не опасение того, что посторонние увидят пятно крови на постельном белье. Я рванула к выходу, хотела воспользоваться моментом. Возможно, то был мой единственный шанс.
Конечно, в полотенце далеко не убежишь, тем более в восточной стране со строгими нравами. Но если попадусь полициибудет даже здорово. Попрошу доставить меня в консульство и
Глава 11
Диана
Наивным мечтам о свободе не суждено было сбыться. За дверью стояли два амбала восточной наружности в традиционных одеждах Бахрейна: белые рубашки, шаровары и сандалии. Они просто преградили мне путь, но при этом отвели взгляды.
Не помогутя поняла это сразу. Ни эти амбалы, ни горничные-филлипинки, переговаривавшиеся между собой на ломаном английском. Девчонки не отвечали на мои вопросы и только спрашивали, чем могут быть полезны.
Принести вам еще шампунь или кофе?наивно интересовались они и хлопали глазками.Полотенца, халат?..
«Секиру!чуть не выкрикнула я.Буду делать себе харакири». Но вслух произнесла:
Халат, если можно.
В том, что принадлежал Даву, я бы попросту утонула. А рыться в его вещах или брать без спросу рубашки было бы верхом наглости. За это меня могли наказать, я и без того испытывала его терпение. Буквально выпроводила из его же квартиры.
Хотя, не факт, что он ушел из-за меня.
Наверное, у него была назначена встреча или еще какие преступные делишки. К примеру, новая сделка. А что? Многие создают себе гаремы из рабынь, вдруг, Дав не исключение? Вот приведет сегодня еще одну девственницу из новой партии и назначит ее любимой женой.
Эта мысль разозлила.
Боже, да неужели я ревновала? Какая тупица! Кого: преступника и похитителя. Неужели я решила влюбиться в него?
Не смей, Руцкая!приказала себе. И даже влепила пощечину.Нам надо думать, как выбираться, а не как завоевать этого охренительного кобеля.
Я металась по квартире, как птица по клетке. И думала, думала, думала Самым простым и надежным вариантом был лишь один: притвориться. Подавить бдительность «хозяина», сделав вид, будто смирилась со своей участью. Расположить его к себе. Попытаться сделать так, чтобы он выводил меня на прогулки туда, где будет возможность увидеть других людей. Попросить помощи. Нужно всего лишь выбрать нужный момент для побега.
Здесь, в кондоминиуме все наверняка куплено. И охранники, и работникивсе в курсе, кто тут проживает. Они не придут на помощь, зато непременно нажалуются Даву, если я только попытаюсь смыться.
Да, так и поступим,подтвердила я, глядя на себя в зеркало.
Из отражения на меня смотрела бледная, растрёпанная девчонка. Но глаза ее горели решительным блеском.
Прежде всего привела себя в порядок: расчесала и высушила полосы. Найденной пилкой для ногтей подточила поломанные коготочки, ведь настоящую женщину всегда узнают по рукамтак говорила одна из моих любимых певиц.
Женщина
Я перекатывала это слово на языке, точно пробуя на вкус. Больше не девушка, не певичка с затянувшейся юностью. Теперь я стала женщиной, и что-то во мне навсегда изменилось. Не во внешности, нет. Я вдруг ощутила какую-то силу, неведомую прежде. Нечто такое, о чем прежде не подозревала. Сексуальность и женственность, рядом с которыми все еще неуверенно топталась моя робость.
Весь этот чудодейственный коктейль я решила испытать на Даве.
Он вернулся поздно: за окнами уже темнело. Только щелкнул запор, а я, как комнатная собачка, уже стояла возле порога. Всеми возможными способами затыкая собственную гордыню в собственную же жопу, опустила глаза и молча приветствовала «хозяина».
Привет,он поздоровался первым.
Я кивнула в ответ и даже сумела выдавить улыбку. Что ж, неплохое начало.
Держи, это тебе,мне вручили увесистую стопку журналов.
Что это?спросила удивленно.
Он что, решил, что я прожить не могу без моды? Сейчас, когда меня лишили свободы и девственности, нужно думать об этом?
Выбери себе что-нибудь,Дав сделал неопределённый жест рукой и, не глядя больше в мою сторону, прошел мимо.
Так, хорошо, «хозяин» решил подарить «Добби» одежду. Это практически путь к свободе. Теперь осталось упросить его вывести меня куда-нибудь в обновках. А еще лучше, разрешить сделать покупки самой. Не по каталогу, а в магазине. Мне срочно нужно осмотреться, прощупать почву, так сказать.
Усевшись в кресло, листала журнал, который на самом деле меня не интересовал. Я украдкой наблюдала за Давом. Сняв очки, он положил их на тумбочку и, небрежно проведя рукой по волосам, расстегнул рубашку. Скинул ее, бросил на спинку кресла, за ней последовали брюки. Он направился в душевуювот уж действительно Чистюля.
На меня он больше не обращал внимания, словно забыв вовсе. Напрасно я закинула ногу на ногу, демонстрируя соблазнительное (надеюсь) бедро. Вообще-то я никогда специально не училась охмурять мужчин, но сейчас это бы особенно пригодилось. Уроки актерского мастерства не должны пропасть даром. Я певица, привыкла выглядеть соблазнительно и завораживать зрителя. Это должно сработать.