Она все еще валялась на постели, когда я вернулся. Никак не отреагировала на шум, точно задремала. Но стоило мне потянуться за очками, как она вздрогнула.
Передумал идти на встречу?
На ее лице отобразилась радость. Она действительно ждала моего возвращения? Надеялась, что ради нее я брошу операцию? Нет, детка, я доведу это дело до конца.
Нет, всего лишь вернулся за очками,вынужденно разочаровал девочку.Не вижу без них ни хрена.
Диана
Блефовал, я чувствовала это. Внешне Дав былсама невозмутимость, но мое шестое чувство подсказывало: очки ему не нужны. А вот зачем они ему?..
Спрашивать бесполезно, все равно не ответит.
Ты никак не среагировала на мой приход. А если бы это был не я?
Что мне нужно было сделать? Побежать к двери и повилять хвостиком? Я и без того раздвигала ноги по первому требованию. Посещала гинеколога, его бывшую любовницу по совместительству. Что еще от меня требуется?
Думала, это горничные,призналась с досадливым вздохом.Я уже перестала на них реагировать.
Вот как,только и сказал он.
И повернулся, чтобы уйти.
Постой!я окликнула его и, изловчившись, даже поймала за руку.Мне нужно узнать одну вещь.
Сейчас?его темная бровь надменно изогнулась.Это не может подождать, Диана? Кажется, я уже просил тебя не останавливать меня и не мешать.
Но это важно, правда. Это касается Мальвины.
Я уже сказал, что ты лучше нее. Этого недостаточно?
Да я бы сама предпочла не думать об этой долбаной бизнесменше, но с чего он взял, будто меня снедает ревность? Вообще-то я о нем заботилась. И о себе, конечно, тоже.
Теперь она расскажет Лавру, что я ничем не болела? Он упрекнет тебя во лжи.
Не думай об этом, девочка,Дав погладил меня по голове, как несмышленыша.Мальвина только числится главврачом клиники, а управляет ей Тихий. Он и Лавр давно в контрах, Мальвина не посмеет разжигать эту вражду. А я уже объяснил Тихому ситуацию. Он, хоть и тварь редкостная, не выдаст Лавру правду о тебе. А теперь отпусти мою руку, не заставляй меня вырываться и причинять тебе боль.
Я поспешно отпрянула. Признаться, даже не поняла, когда успела вцепиться в Дава, как утопающий в спасательный круг. Отпустила его, хотя и очень не хотела делать этого.
Спустя час (а, может быть, большея потеряла счет времени) снова открылась входная дверь. В квартиру вошла горничная, а двое охранников остались дежурить возле входа. Она поставила на стол поднос с едой и чайник, от которого шел душистый аромат чая с травами. Но вовсе не это привлекло мое внимание. Повернувшись спиной к двери, дрожащей рукой девушка достала из кармана фартука маленькую записку и подложила под перевернутую чашку.
Что это?..забеспокоилась я.
Я ничего не говорить,проговорила она на ломаном английском.И не понимать твоего язык. Не спрашивать меня. Яне отвечать.
Побледнев, она попятилась к двери и поспешно скрылась за ней. Раздался щелчокменя снова заперли. Но я впервые была рада этому. Когда доставала записку, руки заметно подрагивалипожалуй, сильнее, чем у горничной. Кто мог передать послание? Я никого не знала в Бахрейне.
Почти никого
«На следующей неделе Чистюля отправится в район Джаффэр. Если хочешь избавиться от него, будь там. Записку уничтожь. Твои соотечественницы, Даша и Маша».
Что значит «избавиться от него»? Они предлагают сбежать или?.. Руки затряслись сильнее. Я еще раз пробежала глазами по записке в надежде, что упустила нечто важное. А после затолкала ее в рот и поспешно проглотила, запив горячим чаем. Пожалуй, из всего, съеденного мной когда-либо, это было самое экзотичное и ядовитое блюдо. От записки я избавилась, а вот ее содержимое мучало еще долго.
Глава 33
Диана
Дав вернулся поздно ночью, снова заставив меня понервничать. Я беспокоилась за него, вопреки приказу рассудка. Разнервничалась так, что искусала щеку изнутри. Из всего, что мне подали, сумела съесть лишь несколько ломтей лепёшки и выпить целый чайник чая. Другая еда не лезла в горловидимо, поперек него встала та записка, которую пришлось проглотить.
Дверь растворилась бесшумно, и Дав, ступая неслышно, точно крадущийся тигр, проник внутрь. Первым делом снял очки и положил на тумбочку, а после отправился в душ. Я дожидалась его, забравшись с ногами в кресло. Нарочно не шевелилась, чтобы не привлекать внимания. Когда он вышел, пошевелилась и тихо сказала:
Привет.
Не спишь?
Голос его был глух и сердит. Но злость эта, похоже, предназначалась не мне.
Нет, ждала тебя
Лучше бы спала. У меня нет намерения ни с кем разговаривать.
Сказав это, он достал из бара бутылку виски и, откупорив пробку зубами, доверху наполнил стакан. Отхлебнул добрую половину и, усевшись в кресло, уставился в одну точку.
Все пошло не так, как хотелось бы?осторожно спросила я.
Дав хмыкнул и сделал новый глоток. Усталым жестом провел по лицу, точно смахивая с него серую и липкую, как паутина, печаль.
Я предупреждал: не задавать вопросов,напомнил он.
Не знала, что этот вопрос из ряда запрещенных. Я же ничего не уточняю.
После первых же его слов мне стоило отправиться спать, и уж точно не пытаться его разговорить. Но я, черт возьми, действительно переживала за него. Мною двигало вовсе не любопытство, как ему подумалось, а другое, более сильное чувство. То, которое я предпочла бы не испытывать вовсе.
В комнате грозовой тучей повисло напряженное молчание. Дав допил виски и, взяв бутылку, долго смотрел на нее, словно пытаясь прочесть на этикетке ответы на извечные вопросы мирозданья.
Да, совсем не так, как я хотел.
Признание прозвучало выстрелом в удушающей тишине. Дав, плеснув себе добавки, посмотрел на меня:
Хочешь?
Вообще-то я не употребляю крепких напитков, дурея только от того, что понюхаю пробку. Но сейчас кивнула. Нет, пить совсем не хотелось, скорее я старалась поддержать Дава. Составить ему компанию и пережить тяжелый вечер. Что бы он ни говорил, ему было нужно выговориться, поделиться той ношей, что он взвалил на свои могучие плечи. Я чувствовала это
Эта сука, Халиф, был в маске!объявил Дав. Его кулак обрушился на столик, и два стакана с виски подпрыгнули, обиженно звякнув.Тварь никого к себе не подпускает. Боитсяи правильно делает.
Помню, Лавр обещал устроить Даву эту встречу. Кажется, ему было крайне важно увидеть лицо этого бандита. Для чегоя могла только догадываться.
Может быть, он только проверяет тебя, испытывает,предположила и, поднявшись, зашла Даву за спину. Опустила ладони на его напряжённые плечи и принялась осторожно массировать.В следующий раз непременно получится.
Мне нравилось ощущать под пальцами твердые мускулы, вдыхать аромат пряностей, смешанных с шипровыми нотками. Но еще больше удовольствия доставлял тот факт, что Дав не прогнал прочь. Не отправил спать, как собирался изначально, а вместо этого разговаривал. Не думаю, что он доверял мне, скорее, не мог не высказаться вслух. И все же он знал, что я рядом, и не остановился.
Да, в следующий раз,эхом проговорил он.
Перехватил мою ладонь и поднес к губам.
Иди-ка сюда, детка. Твои губы достаточно зажили, тебя уже можно целовать?
Даже если бы они еще болели, я бы не отказалась от этого удовольствия. Оказавшись на коленях Дава, сама потянулась к нему. От него пахло виски, амброй и сандалом. Его умелые руки поглаживали мою спину во время поцелуя, осторожно подбираясь к груди. Он забрался под футболку и стал ласкать мою грудь. Отодвинул кружево белья, коснувшись напряженных сосков.
Давай снимем это,предложил охрипшим от возбуждения голосом.
Я послушно подняла руки, позволяя снять с себя футболку. Горячий рот накрыл сначала одну мою грудь, после вторую. Дав поочередно втягивал мои соски, одновременно лаская и дразня их языком. От возбуждения я поерзала, ощутив, как мне в попку упирается полностью эрегированный член.
Не знаю, что на меня нашло, наверное, это было полным сумасшествием. Я сползла с Дава и мягко опустилась на колени перед креслом, между его широко расставленных ног. Потянулась к ширинке, расстегнула ее, а после пряжку ремня, давая свободу рвущемуся из штанов члену. Мне нравилось ощущать его твердость, ласкать языком бархатистую головку и вдыхать терпкий аромат.