Солнце опаляло его плечи, он схватил свою черную футболку и стянул ее через голову. Влажность была такой плотной, что он мог разрезать ее рукой, и он вытер футболкой влагу с шеи и груди, бросив ее затем на палубу.
Прошлой ночью он лежал в постели с открытыми глазами, проигрывая в уме каждый возможный сценарий. Поднявшись с солнцем, он понял, что то, чего он боялся ночью, это осознать: они мертвы, в воде.
Он нашел предохранители, которые вырубились из-за пожара, и переключил их обратно. Пока дизельное топливо не закончится, двигатели и генераторы будут работать, и обеспечат электричеством всю яхту. Но даже если двигатели будут работать, без возможности управлять судном или контролировать скорость и направление, они бесполезны, и могут только подавать питание в каюты. Резервуары для воды заполнены наполовину, и Макс предположил, что, если они будут экономить топливо и воду, им хватит, чтобы продержаться приблизительно тридцать дней. Потом ситуация станет опасной.
Навигационная система и система связи уничтожены безвозвратно. Этим утром он бросил взгляд на расплавленный стеклопластик, пластмассовые и электрические детали, и понял, что ничего не сможет сделать, чтобы восстановить системы и управление.
Океаническое течение относило их в северо-западном направлении, Макс прикинул, что со скоростью приблизительно два с половиной узла или целых три мили в час[46]. Если курс и скорость не изменятся, постепенно их отнесет достаточно близко к одному из островов Бимини[47], чтобы их заметили рыболовыспортсмены. Хотелось бы надеяться, что всего через несколько дней хорошие дружелюбные рыбаки увидят их и помогут добраться до ближайшей бухты.
Если, конечно, ветер не унесет их юг, тогда они могут закончить жизнь в водах Кубы. Макс некоторое время смотрел на ясное небо, на несколько беспорядочных кучевых облаков. И наслаждался сигарой «Коиба»[48].
Он действительно не волновался по поводу смерти в море. За исключением шторма или несчастного случая, особенно учитывая то, что произошло прошлой ночью, по реалистичным оценкам каждая плавучая посудина достигает земли, или ее обнаруживают в море. Единственный вопрос, сколько времени это займет?
Поднявшись, он обыскал каждый шкаф, кладовку, туалет и отделение для хранения продуктов. И нашел рыбацкие снасти, непортящуюся еду, одежду, электрическую бритву и коробку ультратонких презервативов. Среднего размера. И не нашел никакого запасного радио или любого оборудования связи. Также на борту не было никакого оружия, что нервировало его и делало уязвимым, укрепив во мнении, что сейчас спрятатьсяэто наилучший вариант.
Пока мисс Карлайл бездельничает на палубе, обнажив одну длинную ногу от бедра до кончиков пальцев, он должен найти аварийный радиобуй[49]. Найти прежде, чем его отыщет Лола. И демонтировать, пока он не почувствует, что пришло время воспользоваться имесли оно вообще придет. Радиобуй, как и положено, был закреплен на борту яхты, но когда Макс открыл контейнер, оказалось, что батареи не только старые, но и изъедены ржавчиной, делая его бесполезным.
Он поискал новые батареи в аварийном комплекте, но и они не менялись со времен покупки комплекта в 1989 году. Само собой разумеется, они тоже сдохли.
Он не лгал Лоле раньше, когда сказал ей, что не знает, ищет ли его кто-нибудь. К этому моменту Пентагон уже в курсе, что он пропал, и они также узнают, что из гавани Нассау исчезла яхта. Свяжут ли они эти два факта и догадаются о его участии? И если они действительно заподозрят, что он присвоил яхту, то, скорее всего, будут ждать его прибытия, а не отправятся на его поиски. По крайней мере, пока.
Андре Козеллаэто совсем другая история. Он будет искать. Большой человек не знает, где искать, но он будет. Вот она, проблема наркобаронов: они не испытывают счастья, когда вам приходится убить их сына. Если Андре найдет Макса, это будет по-настоящему опасно, и Лоле лучше об этом ничего не знать. Она будет лучше спать ночью, если самым большим ее беспокойством будет то, как использовать сигнальное зеркало.
Цок-цок-цок когтей по стеклопластику привлек его внимание к правому борту планшира. Эта «боль-в-заднице-а-не-собака» двинулась к нему, вероятно желая матча-реванша в гляделках. Солнце попало на серебряные шипы на его ошейнике, когда он подошел, чтобы сесть у люка машинного отделения. Их глаза были на одном уровне, и Макс задался вопросом, можно ли заставить мелкую крысу погнаться за воображаемой палкой прямо за борт яхты. Всплеск. Пока-пока.
Крошка Карлайл снова уставился на него, как на сухой корм, явно напрашиваясь на новый поединок. Собака выиграла предыдущие гляделки, и Макс сказал себе, что он закрыл глаза чисто от скукиплохое оправдание.
Добрых десять минут спустя, Макс увидел, как собачья бровь дернулась, и засчитал себе победу.
Теперь понял, кто круче, чувак,проворчал он в лучшем духе инструктора «морских котиков».
Очаровательно.
Макс посмотрел на Лолу, стоящую над ним, его взгляд скользнул по ее ногам и лодыжкам, красному платку, который она обернула вокруг талии. По пуговицам ее белой блузки, по груди, к ямочке на горле. Синее карибское небо обрамляло ее лицо и подходило к слегка тонированным синим линзам ее темных очков. Все следы макияжа, бывшего на ней прошлой ночью, исчезли. Щеки раскраснелись от жары и солнца, несколько прядей волос прилипло к шее, остальные были собраны в мягкий конский хвостик. Она была совершенно великолепна, и ямочки в уголках ее рта говорили ему, что она думает, будто он идиот. Что ж, лучше так, чем то, как она смотрела на него тем утромкак будто он насильник.
Я же сказал вам, я очаровательный парень.
Тед Банди[50] тоже таким был.
Он был не далек в своем предположении о том, какого она о нем мнения. Не то, чтобы его это хоть немного заботило. Но то, как Лола подскочила, когда он просто посмотрел на нее, тот факт, что она отодвинулась или, вернее, вжалась в сиденье, а ее глаза стали еще больше, как будто она ждала, что он нападет на нее, зацепил его до чертиков.
Генераторы и двигатели работают,сказал Макс и выбрался из машинного отделения наверх. Он проигнорировал боль в боку, закрывая люк.Нужно экономить топливо, таким образом, я собираюсь включать их только ночью, на несколько часов, или в течение дня, но только если нужно воспользоваться уборной.
Она не произнесла ни слова, и он повернулся к ней. Ее пристальный взгляд был направлен на повязку вокруг его ребер и темно-бордовые синяки, которые не повязка не закрывала.
Кто-то от души вас избил,сказала она.Вас поймали за изнасилования и грабежи?
Боюсь, что ничего настолько забавного. Я просто злоупотребил гостеприимством.Когда она подняла пристальный взгляд к его лицу, он добавил,Неудачный выбор времени и полная невезуха.
Я знаю, что вы имеете в виду,произнесла она, и он предположил, что так и есть.Где вы были в такое неудачное время?
Он посмотрел сквозь линзы ее синих солнцезащитных очков, на сексуальный, как ад, разрез ее знаменитых глаз. Богатый коричневый цвет напоминал ему о бутылке виски «Макаллан»[51]: мягком, немного дымчатом, и очень дорогом. Вкус, которым наслаждаешься до самого конца, и достаточно зрелый, чтобы согреть его изнутри.
Достаточно зрелый, чтобы осознать: Лола уже вовлечена в происходящее, и, посмотрев на нее, он передумал держать ее в неведении. Он решил рассказать ей, не все, конечно, но достаточно.
Вы когда-нибудь слышали об Андре Козелле?
Нет.
Онглава наркокартеля Козелла и провозит контрабандой кокаин в Соединенные Штаты через Багамы.
Вычлен наркокартеля?
Он изучил ее лицо, и, проклятье, она была совершенно серьезна.
Дьявол, нет.
Эти наркоманы ищут вас?
Возможно.
Она скрестила руки на груди и наклонила голову на бок.
Почему?
Макс решил выдать ей сокращенную версию.
Потому что меня поймали на их закрытой территории без приглашения на вечеринку.
И?
И они не оценили мою компанию.
Уверена, вы к этому привыкли.Она облизала губы, привлекая внимание Макса к полному рту.Но должно быть что-то большее.
Солнечный свет коснулся ее влажной нижней губы, заблестевшей на нескольких кратких секунд. Макс задался вопросом, какова она на вкус, прямо в этом нежном месте. Такая ли она мягкая и сексуальная, как выглядит. Ему пришлось отвести взгляд и отвлечься от мыслей о поцелуях с Лолой Карлайл.