Понятия не имею, когда она в последний раз брала нормальный отпуск и по-настоящему отдыхала. У нее выходной? Из-за меня на пороге толпятся репортеры. И даже когда их нет, ей приходится разрываться между Джошем, Лив и мной.
Эрин секунду помолчала. Но потом снова заговорила. Мягко, почти осторожно:
Возможно, мне просто кажется, поэтому поправь, если это не так но я слышу в твоем голосе злость. Дело только в том, что Мэл не отдыхает? Это все?
Иногда жуть пробирает, до чего хорошо Эрин меня знает. У нее словно третий глаз открывается, если со мной что-то не так.
Было настолько очевидно, что у Мэл проблемы и она не справляется, начала я, но дальше мне пришлось чуть ли не пинками выталкивать из себя то, что вертелось у меня в голове. Но я оказалась так занята собой, Чжэ Ёном и всем остальным, что до вчерашнего дня продолжала закрывать на это глаза.
Элла Ты ни в чем не виновата.
Я промолчала.
Элла, еще серьезнее повторила она. Ты не отвечаешь за Мэл и ее поступки. Она достаточно взрослая, чтобы принимать решения. И думать за неене твоя забота.
Я понимаю, согласилась я. Совсем недавно мы с Лив говорили ровно о том же. Но
Я разочарованно умолкла. Почему мне так тяжело говорить о том, что меня беспокоит?
Мне так хочется, чтобы Мэл с Лив были счастливы. А Мэл просто не может себе этого позволить. Стоит мне только подумать о том, что из-за нас с Лив она вынуждена так много работать
Подожди-ка, Эрин перебила меня на полуслове. Ты хоть раз задумывалась о том, что она столько работает не из-за вас?
Я зависла.
О чем ты?
Я знаю, Мэл многое для вас делает. И даже не собираюсь отрицать, что частично и вы к этому имеете некоторое отношение. Но не ты ли мне однажды рассказывала, что она переехала в Чикаго ради работы? Я еще тогда подумала: возможно, ей это просто нравится.
Я не знала, как ответить на такое. Мне всегда казалось логичным, что без нас с Лив все было бы по-другому, и я никогда не задумывалась, могут ли у Мэл быть какие-то другие причины поступать подобным образом.
Но она каждый раз с ног валится, приходя домой. Жалуется на работу, на количество задач и вечные дедлайны. Как по мне, звучит не слишком весело.
Ты тоже на сестер периодически жалуешься, нет? Это как-то мешает тебе их любить?
Нет, конечно, немедленно откликнулась я, не слишком понимая, к чему она клонит. Ты иногда говоришь слишком заумные вещи, Эрин.
Я почти видела, как она улыбается:
Стараюсь.
Я откинулась назад и облокотилась на подушку, устраиваясь поудобнее:
Между прочим, я даже не знала, что у тебя есть номер Лив.
Мы обменялись номерами прямо перед моим отлетом в Австралию. Она хотела, чтобы я непременно слала ей фотографии кенгуру и вомбатов. Кажется, доверить тебе пересылку ценных кадров она не рискнула.
Недоверие сильно в ней.
Ты только что попыталась изобразить мастера Йоду?
возможно.
Эрин заливисто расхохоталась, и я почувствовала, что и мои губы невольно подрагивают. Мы болтаем всего ничего, а мне уже значительно легче.
Стоило нам понемногу успокоиться, меня посетила отрезвляющая мысль:
Какая ирония, два человека, которых мне больше всего хотелось бы видеть рядом, и оба живут на другом конце света.
Хоть Эрин и не могла меня видеть, я покачала головой.
Раз уж ты заговорила об этом начала было она, но умолкла. Спустя несколько секунд она вздохнула, причем до того тихо, что я едва услышала. Ты уже рассказала ему о произошедшем?
В ее голосе мне что-то почудилось, но я никак не могла разобрать что.
Я написала ему, ответила я. Вчера, пока мы ждали в больнице. Только сейчас увидела, что он ответил, и ровно в ту же секунду позвонила ты.
Прости, что не сразу прочитала сообщение, Элла.
Было слышно, как сильно это ее мучает.
До Австралии хватало одного короткого сообщения, и одна из нас тут же срывалась на помощь другой, если было нужно. Случись что сейчас, если Эрин мне вдруг окажется нужна, вся надежда на то, что телефон у нее под боком и на дворе не ночь. Как это было вчера.
Да ладно, с разницей во времени все равно ничего не поделаешь.
«Как, впрочем, и с расстоянием», мысленно добавила я.
Знаю. Но от этого ведь не легче?
Я прислонилась головой к стене и прикрыла глаза. На мгновение мне захотелось сказать ей, что все хорошо: я не против, нет никаких причин для волнений. Она и так переживает из-за Эрика, зачем ей добавлять еще проблем? Однако тут же отбросила эту идею. Все время осторожничать, лишь бы никого не задеть, утомительно. Сегодня у меня просто нет на это сил. Да и Эрин все равно видит меня насквозь.
Честно? Нет, вздохнула я. Вчера в больнице мне было так так плохо, когда я не смогла дозвониться ни до тебя, ни до Чжэ Ёна. Свободной рукой я нервно пригладила одеяло. Но в то же время я понимала, что с этим ничего не поделать, и мне стало еще хуже. Накатила такая злость.
Элла голос Эрин смягчился, в нем всегда появляется эта мягкость, когда мы говорим на беспокоящие меня темы. Ты не должна винить себя за то, что злишься на меня. Или на Чжэ Ёна, быстро добавила она. На твоем месте я бы обругала меня последними словами и в ярости прямо там разбила бы телефон об стену.
Я коротко усмехнулась. Эрин могла бы, представляю.
Это нормально. Эмоции не делают тебя плохим человеком, ты все еще остаешься милашкой, окей?
Ничего не ответив, я молча впитала ее слова. По неведомой причине мой мозг был запрограммирован, как наседка над яйцом, трястись над всеми. Мне даже не пришлось объяснять это Эрин, она и так догадалась. Именно в такие минуты я понимала, как сильно мне повезло с подругой.
Можно тебя кое о чем спросить? спустя несколько секунд спросила она.
Жги.
Со мной все понятно, я скоро вернусь в Чикаго, начала Эрин. Сквозь динамик донеслось какое-то шебуршание, словно Эрин села. Но как насчет Чжэ Ёна?
Сердце подпрыгнуло в груди.
А что с ним? уточнила я, хотя и понимала, куда она клонит.
Ничего. С ним ничего не изменится, ответила она. Я про расстояние. Разумеется, он иногда гастролирует с концертами, но вся его жизнь там, в Южной Корее. И я подозреваю, что так и останется.
Не то чтобы я не знала об этом, когда после истории с Нью-Йорком снова написала ему, пробормотала я.
Да, согласилась она. Просто я не уверена, что за последние несколько недель у вас нашлось время серьезно это обдумать. Расстояниеодно, а вот его известностьсовсем другое.
Посыл, скрытый между строк, был очевиден: даже найдись у него время просто сесть в самолет и прилететь в Чикаго, тем самым он поставит под удар карьеру NXT. Такой риск ради меня Слава Чжэ Ёна, его жизнь в Сеуленичего нового. Однако стоило Эрин произнести это вслух, и все перестало казаться таким эфемерным, стало гораздо реальнее, чем я была готова признать раньше.
Я ничего не ответила, и Эрин добавила:
Надеюсь, я не сделала сейчас хуже, чем было.
Нет, я поспешила ее успокоить. Нет, наоборот, спасибо за честность.
Но?
Но не знаю, готова ли я сегодня думать еще и об этом, будь у меня возможность хоть ненадолго впасть в спячку, я бы это сделала.
Все хорошо, на время Эрин оставила щекотливую тему в покое, за что я бы рада была обнять ее. Можешь вместо этого рассказать мне о торте, который Лив испекла для Мэл. Я чуть не залила слюнями фото, которое ты вчера скинула.
Я весело фыркнула. Когда дело доходило до любви к сладостям, Эрин не уступала нам с Лив. Я в деталях рассказала ей про торт, подарки и те беззаботные часы, которые мы провели все вместе, пока Мэл не потеряла сознание. До чего приятно снова вспомнить праздник и не думать о ночи в больнице.
И только когда Эрин пришла пора постепенно приниматься за работу и мы распрощались, я поняла, что мне и в голову не пришло спросить, как у нее дела. Беспокоит ли ее все еще ситуация с Эриком? Есть ли у нее план? В ближайшие дни надо будет наверстать упущенное: у нее тоже должна быть возможность загрузить меня своими проблемами. Неважно какими.
Я вытянулась на кровати, откинувшись на кучу подушек. Без них постель казалась мне слишком пустой. Мой взгляд упал на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке. У нас в Чикаго почти половина восьмого вечера. Чжэ Ён скорее всего давно на ногах. Я задумалась, не написать ли ему, но потом решила все же позвонить. Нам обоим наверняка есть что рассказать друг другу. Прошло несколько секунд, наконец, в динамике раздался тихий щелчок, и Чжэ Ён взял трубку.