Это еще что такое? Лаваль чуть заметно нахмурился, заметив, что она вот-вот расплачется. Умоляю вас, маркиза, избавьте меня от этих чувствительных сцен. Ну, призовите себе на помощь хотя бы вашу хваленую гордость! В самом деле, пристало ли знатной аристократке, да еще такой ослепительной красавице, ронять свое достоинство перед каким-то жалким плебеем? Или что-то действительно случилось?
Всхлипнув, Элиза потянулась к нему, и он непроизвольно обнял ее за плечи. Но вслед за тем Арман резко отстранился и, смерив ее гневным взглядом, сухо произнес:
В прошлый раз я предупредил тебя, чтобы ты не смела больше переступать порога моей комнаты. Какого черта ты опять пришла сюда? Хочешь, чтобы я снова выставил тебя за дверь?
Удержавшись от ответного оскорбления, Элиза прерывисто вздохнула и твердо посмотрела на Лаваля.
Арман, со мной действительно случилось нечто ужасное. Вчера, во время утреннего выхода императоров, я встретила де Грамона. Он совершенно свободно разгуливает по Эрфурту. Ты можешь как-то объяснить мне это? Его не арестовали тогда, год назад?
Отступив на шаг, Лаваль изумленно покачал головой.
Нет, это абсолютно невозможно, уверенно сказал он. Я сам охранял его до Парижа и передал в руки коменданту тюрьмы Сен-Лазар. Потом мне сообщили, что его приговорили к долгому заключению. Ты обозналась, это был другой человек, а не де Грамон.
Это исключено! пылко возразила Элиза. Уверяю тебя, что это был он! Де Грамон сам заговорил со мной. Он угрожал мне и моему ребенку. Сказал, что хочет вернуть себе свою женщину и свою дочь!
Свою дочь! пораженно воскликнул Арман. Так это его ребенок? Значит, он все же?..
Да, выдохнула Элиза, опустив глаза. Запираться было бесполезно, раз речь теперь шла о безопасности Жанны. Но он не отец моей малышки! Однако, похоже, он вбил это себе в голову, и я просто не знаю, что мне теперь делать. Я боюсь этого человека, Арман. Он душевнобольной. Он способен на все ради достижения своей цели.
Отойдя к окну, Лаваль закурил сигару. На какое-то время в комнате повисло напряженное молчание. Но вдруг Арман резко повернулся к Элизе, и его небесные глаза засверкали сдержанным гневом.
Ты солгала мне, возмущенно проговорил он, медленно приближаясь к ней. Ты не могла увидеться с де Грамоном в Эрфурте, потому что он надежно упрятан за стенами тюрьмы Сен-Лазар. Де Грамонопасный заговорщик, и его не могли отпустить. Ты нарочно придумала эту историю, чтобы вынудить меня общаться с тобой. Потом ты расскажешь мне еще об одной встрече с этим человеком, будешь просить, чтобы я не оставлял тебя без защиты в незнакомой стране. Я не верю ни одному твоему слову. Если это все, что ты хотела мне сообщить, уходи.
Но я не лгу, Арман! Элиза в отчаянии всплеснула руками, понимая, что переубедить его невозможно. Почему ты мне не веришь? Разве я когда-нибудь лгала тебе? Ты можешь обвинять меня в чем угодно, но только не во лжи и лицемерии. Этого греха за мной не числится, и ты прекрасно это знаешь.
Не числилось, насмешливо поправил Лаваль, но ты могла научиться этому за время нашей разлуки. Например, у своего любовника Сазерленда. Прищурившись, Арман пристально посмотрел в глаза Элизе, и его красивые губы искривились в циничной усмешке. Кстати, как это ты решилась расстаться с ним? Он дал тебе отставку?
Щеки Элизы вспыхнули от его унизительного предположения, и ее руки непроизвольно сжались в кулачки. Заметив это, Лаваль ехидно ухмыльнулся, и Элиза едва удержалась, чтобы не залепить ему пощечину. Но она понимала, что после этого он немедленно вышвырнет ее из комнаты, не пощадив ни ее самолюбие, ни чувства.
Ты ошибаешься, процедила она, взглянув на него с молчаливым укором, Гордон не хотел расставаться со мной. Но он не стал меня удерживать, когда я объяснила, почему хочу уехать.
И почему же ты решила уехать из Англии? с притворным равнодушием спросил Арман.
На минуту Элиза заколебалась. Ей безумно хотелось признаться ему в своих чувствах и объяснить все раз и навсегда, но у нее язык не повернулся вымолвить эти несколько слов. Что если и после этого Лаваль отвергнет ее? Она просто не сможет вынести такого унижения.
Я очень давно хотела увидеть Францию, уклончиво ответила она. И теперь, когда познакомилась с императором, нисколько не жалею о своем решении. Наполеон пообещал вернуть мне парижский особняк и родовое поместье. Элиза внутренне подобралась и решительно взглянула на Армана. Однако для этого необходимо выполнить одно условие. Я должна выйти замуж.
Ну, наконец-то! рассмеялся Лаваль. А я-то третий день ломаю голову, отчего ты вдруг воспылала ко мне нежными чувствами! Так вот, оказывается, в чем дело. Тебе нужно срочно найти мужа, чтобы получить назад свою собственность. И ты решила, что я самый подходящий кандидат.
Приблизившись, он окинул ее грустно-ироничным взглядом и отрицательно покачал головой.
Нет, дорогая моя маркиза, ничего не выйдет. Я и сам достаточно богат, чтобы жениться по расчету. К тому же осмелюсь напомнить вам, что у меня уже есть невеста. И сегодня вечером мы собираемся объявить о нашей помолвке. Так что поищите другого кандидата. Хотя, думаю, это не займет у вас много времени, сухо прибавил он. Судя по вашему вчерашнему успеху, в Париже у вас будет не меньше воздыхателей, чем в Лондоне. А при таком солидном приданом вы, безусловно, сделаете блестящую партию.
Элиза в отчаянии сжала руки и бросила на него умоляющий взгляд, но он только хмуро покачал головой, а затем выразительно посмотрел на дверь. На мгновение перед глазами Элизы все смешалось, и из ее глаз фонтаном брызнули долго сдерживаемые слезы.
Ты забыл об одном небольшом обстоятельстве, судорожно глотая слезы, выдавила она. Я только вчера познакомилась с императором и два дня назад еще не могла знать, что он решит вернуть мне мою собственность на таких условиях.
Тогда что же, черт возьми?! воскликнул Арман, встряхнув ее за плечи. Объяснишь ты мне, наконец, или нет, чего добиваешься?
Я хочу, чтобы у моей дочери был отец, едва слышно вымолвила Элиза. Жаннатвоя дочь, и она похожа на тебя, как две капли воды. Когда ты увидишь ее, то убедишься, что это так.
Оттолкнув Лаваля, который продолжал удерживать ее за плечи, Элиза упала в кресло и разрыдалась. Это было окончательным крушением ее самолюбия. Последние козыри были сброшены, и у нее не осталось ничего, чтобы удержать этого мужчину, если он и сейчас отвергнет ее.
Выждав, когда она немного успокоится, Арман приблизился и протянул Элизе наполненный бокал вина.
Выпей, тебе это сейчас совсем не помешает, настойчиво сказал он, а затем тяжело опустился в соседнее кресло. Итак, наконец-то все прояснилось, задумчиво проговорил он, поглядывая на нее из-под опущенных ресниц. Вот, оказывается, в чем причина твоей настойчивости. Ты узнала от Ренара, что я развелся с Сюзанной, и решила, что будет лучше, если ребенка станет воспитывать настоящий отец. Что ж, это естественное решение для матери. Но я только не понимаю одного: почему ты сразу не сказала мне об этом? К чему было устраивать весь этот спектакль?
Арман вопросительно взглянул на Элизу, и этот удивленный взгляд вывел ее из себя. Боже, неужели он так ничего и не понял? Но пускаться в объяснения после всего случившегося казалось неуместным. Речь шла уже не об отношениях между ними, а о ребенке.
Я хотела, чтобы ты сначала сам увидел Жанну, солгала Элиза, обиженно поджав губы.
А ты не подумала о том, что трогательная встреча отца со своим новообретенным чадом может причинить боль Жюли и ее матери? язвительно поинтересовался Лаваль. Боже, и надо же было случиться, чтобы Ренар пристроил тебя именно к ним! Ты должна сегодня же переехать в другую гостиницу.
Интересно, куда? язвительно поинтересовалась Элиза. Ее сильно задело то, что Арман так беспокоится о чувствах Жюли де Суланж. А вслед за тем ее сердце наполнилось такой болью, что она не сдержала мучительного стона. Ты действительно любишь эту девушку, Арман? дрожащим голосом спросила она.
Мои чувства тебя совершенно не касаются, резко ответил он, бросив на нее гневный взгляд. Никогда не смей задавать мне таких вопросов. Итак, деловито проговорил Лаваль, откинувшись на спинку кресла, ты хочешь выйти за меня замуж, чтобы дать девочке настоящего отца? Хорошо, я женюсь на тебе, но перед этим должен кое-что тебе сказать.