- Прости меня, девочка, прости, прости!..
Маша гладила и перебирала шелковистые пряди и больше ни о чём не хотела думать. Разве что, о том, чтоб это мгновение длилось вечно
- А я твой виски выпил, - прошептал мужчина, поглаживая большим пальцем под коленкой, - тебе тоже надо. Чтоб никакой ангины, поняла?
- М-гу
- Что, м-гу?Дмитрий сорвался с места, схватил плед, закутал Машу, как в кокон, усадил на диван и протянул ей стакан, - Давай, девочка! Залпом и до дна!
Маша послушно и разом махнула почти треть стакана крепкого напитка и чуть было не задохнулась.
- Вот пьяница!с умилением заключил босс, сел рядом, прижал к себе уже сонный кокон и, укачивая девушку, как ребёнка, всё рассказывал и рассказывал, какой он дурак и какая она «маленькая дурочка», вплетая сюда и рассказ о такой горячей Машиной группе поддержки, как Люсьена Антоновна и Елизавета, и о такой холодной змее, которая столько лет водила его за нос, как Агнесса
ГЛАВА 29.
Уложив крепко уснувшую Машу на мягкий диван, Дмитрий Олегович ещё какое-то время постоял над нею, прислушиваясь к глубокому ровному дыханию и рассматривая длинные ресницы, спутавшиеся волосы и розовые нежные губки девушки
Одновременно нежность и какая-то юношеская неуверенность, несмелость накатили, накрывая с головой
«Старый я дурак, - размышлял мужчина, - вцепился в девчонку клещами и нет сил оторваться»
Он осторожно, но решительно покинул кабинет, мягко прикрыв за собой дверь. Надо было зайти к брату, обсудить кое-какие вопросы. Да и собрание было не за горами. Он отключил звук телефонов и вышел из приёмной.
В коридоре, переминаясь с ноги на ногу его ждала Агнесса Романовна. На цветущую и недавно такую кричаще-яркую даму было страшно смотреть: уголки ярко-накрашенных губ опустились, делая её похожей на куклу театра Образцова, потухшие глаза, в которых метались ярость и страх, серый цвет лица, который «оживлял» тифозными пятнами искусственный румянец. Даже кудряшки обвисли и раскрутились, превращая причёску в бесформенную паклю.
- Дмитрий, можно тебя на пару слов?нерешительно и, в то же время, едко сказала Агнесса, хватая мужчину за локоть и отводя в сторону от кабинетовближе к подсобке уборщицы, где не было риска наткнуться на кого-нибудь любопытного.
Мужчина тяжело вздохнул, но решил, всё-таки, не добивать и без того униженную и раздавленную сотрудницу, с которой они вместе много чего за эти годы прошли. Поэтому устало прошёл за ней. Надо расставить все точки.
- Агнесса, ты же понимаешь, что переиграть ничего нельзя? Ты предала самое важноедоверие. Из-за тебя я стал для всех негодяем и подлецом. Тебе придётся исправить то, что ещё можно исправить, и уходи. Обещаю, что не стану вставлять тебе палки в колёса при поиске новой работы. Но ты знаешь, чем за это должна заплатить.
- Ради Машки своей стараешься?натура Горгоны взяла своё и, поняв, что от публичного унижения не отвертеться, Агнесса повела себя, как крыса, загнанная в угол, - Ты правда думаешь, что оценит?
- Для Маши, - подтвердил мужчина, - но не ради того, чтоб заработать очки, - Ты должна и вернёшь ей доброе имя. А что при этом будут думать о тебе, мне плевать!
Женщина картинно рассмеялась.
- Кому ты сейчас пытаешься «заливать»?! Не ради очков он! Да в твоей ситуации, ты за каждый балл глотки рвать будешь!
- Я не понимаю, о чём ты, но, в любом случае, не тебе во всё это лезть!
- А я просто так, по старой дружбе. Поскольку, вижу, что у тебя самого смелости не хватает, взглянуть на вещи реально!
- А ты мне их откроешь
- Вот именно! Митюш, ты же - Король, Принц, завидный жених и бравый пареньдля меня, для, вон, Лизки этой, для шлюх малолетних, что губы накачают, а дальше к губам по планупапик идёт
- О чём ты?
- О том самом, Дмитрий Олегович! Машка твояобычная! Понимаешь? А у обычных девицобычные мальчики-ровесники или максимум, на год-два старше. А ты для неёпапа! И, заметь, папиков в её системе координат нету! Оно тебе надо? Ты же умный мужик! Сам подумай!
Дмитрий Олегович молча развернулся и пошёл прочь. Ему больше не о чем было разговаривать с этой двуличной ведьмой. Но слова, которыми она отравила напоследок его душу, занозой застряли в мозгу. Уж очень они подходили к его собственным разрозненным, мечущимся мыслям, которые, в последнее время, то и дело мелькали у него в голове.
Он, действительно, для Машистарый. Такой старый, что становилось аж страшно от этой жуткой цифры: «двадцать». Господи, ДВАДЦАТЬ лет разницы! Да и она сама говорила Онне мужчина, и он для неё - как отец
Даже, если сейчас применить все свои навыки и умения, и добиться от Маши взаимности, что дальше?! Год-два безумного счастья, а потом девчонка очнётся, посмотрит по сторонам, увидит, сколько вокруг молодых и завидных
А что тогда делать ему?! Только, если в петлю. Хороший финал!
Или, того хужеона останется с ним из чувства долга, из чувства порядочности. А он будет настолько малодушным, что сам не сможет её отпустить Сломает девчонке жизнь И кто тогда будет счастлив?!
***
Идти к Денису больше не хотелось. Да и нужно было подумать, где разместить столько желающих посетить внеплановое собрание.
Обычно, они снимали зал в том же здании бизнес-центра, где их фирма занимала два этажа. Но его всегда заказывали заранее да и не он сам, а секретарша.
Дмитрий Олегович отправился в плановый отдел к Елизавете. В случае временного отсутствия у него секретарш, традиционно она помогала ему справляться с неминуемым хаосом, который следовал в такие моменты.
Лиза была очень возбуждена и взволнована. В первую очередь, она, конечно, расспросила про Машу, а, когда босс заверил её, что всё будет в порядке, сразу же подняла трубку и успокоила Люсьену Антоновну.
- Вы же нас выгнали!с укором объяснила она свои действия, - А Машанам не чужая.
Внимательно присмотревшись к боссу, дама отметила про себя, что тот как-то уж больно подавлен и хмур. Совершенно не соответствует такому их обще-коллективному празднику.
- Кстати, о главном!Елизавета попыталась вдохнуть в босса Дух Торжества, - отделы я оповестила. Явка будет стопроцентной! Зал сняла. Они даже откопали для нас тумбу-трибуну!
- Зачем???
- Ну-у-у, - заблестели энтузиазмом глаза Лизы, - Думаете, Вам удастся уговорить Агнессу взять микрофон в руки и, во время выступления, походить с ним по сцене?
Она с надеждой заглянула в глаза Дмитрию Олеговичу. Так ребёнок заглядывает в глаза матери, когда в Деде Морозе узнаёт папу, и ждёт, что мама рассмеётся и скажет, мол, какой же это папа? Папавон. Как раз в сортир отлучался
- Это вряд ли - зарубил на корню её мечтания босс.
- Жаль! Было бы эффектно!.. Вот для этого нам и дадут тумбу. Пусть в микрофон говорит! Чтоб каждый мог слышать! Как думаете, может, Агнесску к ней приковать? Я могу из полотенец канат навязать!
- Елизавета! Мыстроительная фирма! У нас и цепей, и верёвок, как грязи... Не будем портить полотенца!усмехнулся Дмитрий Олегович.
- Что-то Вы, смотрю, вялый, - заволновалась Лиза, - Я буду Вашим конферансье! А то из Вас, я так погляжу, тамада совсем квёлый! Запорите нам весь концерт!
Босс согласился и отправился проверять зал. Туда уже начинали стягиваться сотрудники. Столы и стулья сдвинули к стене. В них сегодня не было необходимости. На небольшой сцене, где обычно сидят музыканты, когда в зале проводят корпоративы, по самому центру уже поставили тумбу-трибуну, притягивающую к себе взгляды всех, кто уже пришёл...
ГЛАВА 30.
Ровно в четыре в переполненный и галдящий зал вошла вереница «артистов», которых все так ждали.
Первой, как ледокол, разбивая в море людей узкую дорожку, к сцене продвигалась гордая и важная Елизавета. Она, время от времени, кому-то кивала из окружающих, загадочно закатывала глаза в ответ на реплики и чувствовала себя самым настоящим фокусником, который сейчас ка-а-ак поразит почтенную публику своим небывалым трюком, о котором в последствии будут слагать легенды, передавая подробности из уст в уста.
Следом за ней вошёл мрачный и задумчивый Большой Босс. Этот шёл быстро и уверенно, не отвлекаясь на окружающих и их интерес к его персоне.
Чуть погодя, в открытые настежь двери вошла Королева Бухгалтерии. Она попыталась нести себя привычно-надменно, зло зыркая взглядом по сторонам. И лишь лихорадочный румянец на посеревших щеках выдавал непривычное для неё волнение.