Ладно, давай так. Дирк буквально отодвигает её вдоль сиденья, освобождая себе место. При этом придерживая за руку, чтобы она не успела смыться через вторую дверь, пока он устраивается рядом. Дёргайся, сколько хочешь, усмехается он, но ты сама затеяла эту игру. Поехали, Аарон, нас уже наверняка заждалась мисс Лохан.
Тынеандерталец, выпусти меня! Я всего лишь хотела пошутить! Аарон, ну ты-то будь умнее!
Разбирайтесь сами, доносится до них раздражённый голос Аарона. Вы взрослые люди.
Дирк довольно улыбается. Уверен, Аарон бы с удовольствием высадил Нэнси, но так задел бы егосвоего напарника и друга. И, выбирая между ним и Нэнси, принял правильное решение. Хотя наверняка выскажет ему своё недовольство, но Дирку плеватьэто будет позже. Главное, что Нэнси снова рядом.
Теперь ты в моих руках, Дрю, шепчет он, наклонившись к её уху. Ты ведь помнишь, каково это?
Нэнси ничего не успевает ответить. Ни сострить, ни съязвитьДирк защёлкивает вокруг её запястья наручники.
Ты что творишь, Дирк?! Ополоумел?! Нэнси дёргает рукой в отчаянной попытке освободиться.
Дирк, защёлкнув второе кольцо вокруг своего запястья, произносит, хищно улыбаясь:
Вы арестованы, Нэнси Дрю. Вам зачитать ваши права? Аарон, приоткрой окно, тут становится душно.
Аарон немного опускает стекло, и Дирк выбрасывает ключ в образовавшуюся щель. Он и сам понимает, что шутка выходит за рамки смешной шалости, но адреналин в крови зашкаливает. И он готов зайти настолько далеко, насколько позволит Нэнси и Аарон.
Дирк, ты что Что ты сделал? Нэнси выглядит обескураженной. Маска сильной и независимой женщины, которую она пыталась нацепить на себя, трескается. И Дирк готов любоваться её растерянным видом бесконечно. Такая Нэнсис широко распахнутыми глазами и чуть дрожащая от того, что не знает, что ещё он выкинет, привычнее и роднее. Что ты наделал?
Дирк, ты бы заканчивал! не выдерживает Аарон.
Чего вы так завелись? Покатаемся вместе, вспомним былое.
Нэнси дёргает запястье на себя, пытаясь сложить руки на груди. Но теперь в её личном пространстве оказывается и лапища Дирка. Он обхватывает её плечо, чуть сжимая. Словно давая понять ей, что не стоило садиться в их машину и пытаться уколоть его. Он всегда её обходил, и ничего не изменилосьон по-прежнему будет сверху.
Не вижу радости на ваших лицах. Дирк в меру возможности разваливается на сиденье, устраиваясь поудобнее. Почти как в старые добры времена. Да, Дрю? Отец тебя не хватится?
Дирк тянет руку к себе. Ладонь Нэнси словно тряпичная ложится на его бедро. Он ощущает тепло её тела даже сквозь ткань форменных брюк. Следом ловит её взгляд, и зрачки у неё расширенныенаверняка, как и у него самого. Прошло столько времени, но он помнит каждое её прикосновение. Как она ласкала его кожу, постепенно спускаясь к прессу, а потом и ниже. Он сам её всему обучилнаправлял и подсказывал. Возможно ли, что она сейчас думает о том же?
Прикусив губу, Нэнси пальцем обрисовывает контур его колена. А потом поднимается вверх вдоль бедра, постепенно подбираясь к ширинке.
Дирк резко выдыхает, и Нэнси отдёргивает руку. Повернувшись к нему, усмехается, а потом демонстративно поправляет юбку, натягивая её на колени. Опять пыталась показать, что не боится дразнить его? Но ему ничего не светит?
«Посмотрим, Дрю!»
Вы там в порядке? Что-то подозрительно тихо у вас, Аарон оборачивается к ним, остановившись на светофоре.
Яда, а ты, Дрю?
Всё ещё хочу избавиться от одного кровопийцы. Нэнси толкает Дирка в плечо.
Не получается? издевается Дирк, в отмеску дёргая её руку вверх, чтобы почесать затылок.
Нэнси демонстративно отворачивается в сторону, Дирк ухмыляется.
Глава 8. Воровка
Настоящее.
Ну и что ты хочешь?
Профессор ставит передо мной стаканчик с кофе, проводя по гладкой поверхности стола. Большой и указательный палец перетирают что-то невидимое между собой.
Чего я Хочу? Хмурюсь, пытаясь понять, что он имеет в виду.
Да. Он усаживается на рядом стоящий стул, перевернув так, чтобы руками опираться на спинку. Чего ты хочешь? Я не уверен, что ты готова продолжать. Тебе необходимо сосредоточиться на деле. На очень серьёзном деле. У меня есть новая цель. Сложная, потому что картина стоит целое состояние. Сама понимаешь, охраняется она соответствующим образом. Он делает многозначительную паузу, буравя меня взглядом. Мне даже хочется поёжиться под ним, но я сдерживаюсь. Если всё выгорит, мы поможем всем тем, кого ты выбрала в очередь.
Выбрала Профессор вновь возвращает к сомнениям, которые постоянно терзают меня. Есть ли у меня право выбирать? Могу ли я решать, кого ставить выше, а кого оставлять на потом в надежде, что позже смогу помочь? Каждый раз, когда читаю медицинские заключения детей, надеюсь, что не ошибусь, пытаясь разобраться, какой ребёнок ещё может прожить без операции и дорогостоящего лечения, а у какого почти не осталось времени. Правильно ли я поступаю, считая, что Джон, Аманда и Алекс заслуживают помощи чуть больше, чем другие? Ненавижу это! Ненавижу! Но никогда не перестану этого делать.
И что у нас на этот раз?
Заталкиваю мысли поглубже в подсознаниене время и не место для них. И увиливаю от ответа на вопрос Профессора. Я готова, пусть он и сомневается.
Загородный дом семьи Смит. Хорошо охраняется. Территория обнесена забором, есть сигнализация и датчики движения. Тренированные псы, готовые разорвать глотку чужаку, ночью их выпускают из вольера. Хозяева трясутся над своим антиквариатом и картинами.
Не самая простая задача. По какому принципу Профессор выбрал именно их? Чтобы я перестала думать о собственной игре с огнём? Но эта игра слишком мне нравитсябудоражит кровь и отвлекает от ненужных мыслей. Теперь, когда Дирк и Аарон пытаются поймать меня, всё стало ещё интереснее.
Опускаю взгляд на стаканчик с кофе. Не нужно, чтобы Профессор видел, как загораются мои глаза при одной мысли о них.
И каков план?
Придёшь к ним в качестве консультанта по защите предметов искусства. Все рекомендации и документы я подготовлю.
Они запомнят моё лицо, данные, я засвечусь на камерах. Когда к ним явится полиция
Профессор опускает подбородок на сложенные руки. Он выглядит крайне серьёзным, и я немного напрягаюсь.
Разве не этого ты хочешь? Чтобы тебя поймали?
Он смотрит на меня ещё с минуту, ожидая, что я сдамся и начну себя защищать. Но я молчу. Я знаю, что нарушаю закон, прекрасно осознаю последствия каждого своего действия. И что в итоге я могуи наверняка должнаоказаться за решёткой. Незаконно воровать у богачей картины и продавать их на чёрном рынке. И в глазах присяжных меня вряд ли оправдает то, что вырученные деньги идут на лечение детей, в семьях которых нет медицинской страховки.
Три года назад я бы и сама не поверила, что влезу в подобное. Но Профессор именно тот человек, который умеет быть очень убедительным. Умеет заражать своими идеями. Особенно если они ложатся на благодатную почву. Три года назад я хотела изменить свою жизньи я это сделала. Пошла за ним, зная, что меня ждёт впереди.
Я не хочу быть пойманной. Я не вру. Я и правда не хочу попасться, хотя и осознаю, что рано или поздно это может случиться. Но не вижу в этом ничего плохого. Я никогда не была склонна к тому, чтобы жить иллюзиями. Я согласна, и я готова.
Профессор кивает, а на его лице появляется сосредоточенное выражение. Ему предстоит хорошо поработать. Нужно составить план, просчитать пути отхода, продумать тысячу мелочей, чтобы свести риск к минимуму.
Порой я сомневаюсь, что смогу снова и снова начинать с чистого листа, не совершая ошибок. Маски когда-нибудь закончатся, и на свет появится старая «я». От собственных воспоминаний пробегает холодок по спине. Мне совершенно не хочется быть другой. Сейчас я сильна и опасна, и не хочу расставаться с этим образом. Хочу, чтобы он навсегда въелся мне под кожу.
Профессор опускает стул на то же самое место, с которого его взял. Аккуратно толкает немного вперёд, чтобы ножки ровно встали на место. Подобное давно перестало меня удивлять, вокруг него всё должно находиться в строгом порядке. И его планам я всегда должна следовать, не отступая ни на шаг. Неудивительно, что его злит моя самодеятельность.