Спустившись с крыльца, я подошла к "трансформеру".
Чужак на территории! Оружие к бою! Стреляй! громко приказал Никита Илье, не сводя с меня насмешливых глаз.
Я не успела ничего сообразить, как сын, направив на меня пистолет, начал обстреливать водой, громко хохоча.
Нет! Не надо, перестаньте! Илья! закричала я, прячась за абрикосовое дерево. Всё, всё, сдаюсь!
Сдаёшься, мама?!
Сдаюсь! Берите меня в плен!
Никита осторожно снял ребёнка с плеч.
Я бы с удовольствием взял тебя в плен, сказал он, смотря на меня в упор.
Улыбка слетела с моего лица.
"Он же просто так шутит?! Конечно, шутит!"
Пойдёмтека, бойцы, на кухню. Побеждённый должен накормить обедом своих победителей! непринуждённо ответила я, игнорируя его слова и глаза.
Повернувшись ко мне спиной, Никита снял с себя мокрую футболку. Я еле сдержала возглас, когда увидела его обнажённую спину, а затем грудь.
Куда я могу повесить её?
Солнце играло на его золотистой загорелой коже, подчёркивая красоту скульптурных мышц. На гладкой груди не было ни единого волоска. Никогда ещё я не видела такого совершенного торса. Тогда, на пляже, я просто мимоходом оценила его фигуру и всё. Невольно вспомнилась густо поросшая волосами грудь бывшего мужа. Тогда мне казалось, что красота мужчин заключалась и в их "волосатости" тоже. Тогда мне многое что казалось. Мне ужасно захотелось провести ладонью по груди Никиты, чтобы убедиться в её гладкости.
"Боже, о чём я только думаю?!"
Показав парню, куда повесить футболку, я быстро ушла обратно в дом.
Я совсем не хотела думать о Никите, как о мужчине, но больше в моей голове не удерживался образ маленького мальчика. Мальчик давно вырос и превратился в мужчину. Красивого мужчину. Я не могла отрицать очевидного. Как и не могла отрицать несомненную симпатию к нему, особенно, после того, что он сделал для моего сына.
"Да, это именно симпатияничего больше!" успокоила я себя.
Но с приходом Никиты в мою небольшую кухню, из неё словно выкачали весь воздух, затрудняя моё и без того сбившееся дыхание.
Руки мыли? строгим голосом спросила я, смотря куда угодно, но только не на его голую грудь.
Мыли! бодро ответил Илья.
Мыли, подтвердил Никита.
Тогда садитесь.
Никита сидел близко от меня, слишком близко, чтобы чувствовать себя спокойно. Мышцы моего желудка были напряженыу меня напрочь исчез аппетит. Что, кстати, нельзя было сказать о аппетите Никиты, который с большим удовольствием поглощал всё, что я приготовила.
Даша, а ты классно готовишь! сделал он комплимент, тщательно прожёвывая салат.
Несколько слов искренней похвалы немного сняли с меня напряжение, но аппетит так и не вернули. Я улыбнулась.
Спасибо!
Я обратила внимание, что за столом Илья во всём подражал Никите: принял ту же позу, что и парень, таким же образом держал столовые приборы, а главное, с удовольствием наворачивал еду, хотя, почти каждый раз наш с ним обед превращался в сражениеу сына всегда были проблемы с аппетитом.
Мама, я бы хотел, чтобы Никита был моим папой! внезапно воскликнул он.
От неожиданности я поперхнулась, подавившись кусочком хлеба. Пока я откашливалась, Никита налил стакан воды, и с сочувствием протянул его мне. Я медленными глотками пила воду, приходя в себя.
Сынок, наконец, я смогла говорить. Никита не может быть твоим папой! Он сам ещё очень молод!
Ну, тогда другом! легко передумал Илья.
Мы и так с тобой друзья, малой! Дай пять! ответил ему Никита, протягивая ему руку, ладонью верх.
Ответно хлопнув его своей ладошкой, Илья обрадованно закричал:
Ура! Теперь у меня есть ещё один друг! Ты придёшь ко мне на день рождения?
Приду, если твоя мама пригласит.
Никита повернул ко мне лицо и выжидательно посмотрел. Потом переместил свой взгляд на мою грудь, и так там и остался. Я тоже опустила глаза. Лиф моего сарафана намок от недавней водной атаки, и можно было разглядеть выступающие соски.
Я так резко встала со стола, что громыхнула посудой. Отойдя к раковине, я надела на себя фартук, и включив воду, повернулась к сыну:
Так, Илья, давай заканчивай с обедом, тебе ещё уроки на завтра делать.
Маааам, а можно мы с Никитой вместе поиграем в приставку?
Нет!
И уже более мягче:
В другой раз, хорошо? Никите уже пора.
Да, Илюх, мама права, мне уже пора, поддержал меня парень.
Быстро закончив обед, Илья вскочил со стола, и сказав "спасибо", убежал в свою комнату.
Я отвернулась к мойке и принялась мыть посуду. Спиной услышала, как Никита поднялся с места. Руки мои слегка дрожали.
Спасибо! поблагодарил он.
- На здоровье! я продолжала мыть посуду.
Вдруг, я почувствовала его горячую ладонь на своём обнажённом плече. Я замерла с тарелкой в руках. Сердце застучало с удвоенной силой. От его прикосновения, через меня будто прошёл электрический разряд, и я не нашла ничего лучше, чем закричать на весь дом:
Илья! Подойди сюда!
Никита убрал руку.
На кухню прибежал Илья.
Проводи гостя, сказала я сыну.
Молча кинув на меня взгляд, Никита вышел из кухни, уводя за собой ребёнка.
Сердце продолжало громко отстукивать. Я всё ещё чувствовала острое покалывание в том месте, где он до меня дотронулся.
***
В субботу мы с Ильёй гостили у Ларкиных. В пятницу вечером, Татьяна позвонила и напомнила о своём приглашении.
Как всегда Илья играл с Джеком, резвясь с ним на лужайке, а мы с Татьяной расположились на задней части двора в уютной беседке и пили чай. Стояла прекрасная солнечная погода, но не душная, с приятным ветерком, и я с удовольствием согласилась провести время в саду.
Никиты дома не оказалось, и я не могла понять, какое чувство испытала больше: облегчение или сожаление. Я не спрашивала у Татьяны, где онспросил Илья. Татьяна, пожав плечами, ответила, что Никита "гдето пропадает с друзьями". Оказывается, завтра он уезжает на целый месяц в Москву на сдачу последних экзаменов и защиту диплома.
"Вот и хорошо!"
Татьяна рассказала мне все местные сплетни нашего района: кто какой дом купил, а кто, наоборот, всё продав, уехал. Рассказала об проблемах в строящемся отеле, и немногоо Никите и его опасном, с её точки зрения, увлечении мотогонками.
Скоро у него какието там соревнования, здесь, в городе. Как приехал, так целыми днями пропадает, то на пляже, то на тренировках, то ещё гдето.
А может, у девушки какойнибудь?
"И зачем только спросила Мнето какое до этого дело?!"
Да вроде, сейчас у него нет девушки, была одна размалёванная, крашеная блондинка, пару раз приводил её к нам домой, когда на прошлую сессию приезжал, но я так поняла, они уже расстались. Я однажды спросила почему, а он мне ответил, словами из песни: первым делом, первым деломмотоциклы, ну а девушки, а девушкипотом! Юморист!
Татьяна сияла, когда рассказывала о сыне, и я подумала о том, что, наверное, так же выгляжу со стороны, когда говорю о своём. Мамы такие мамы.
Мы допивали чай, когда я услышала, как закричал Илья:
Никита! Никита пришёл! и затем короткий визг.
Вскоре к беседке подошёл сам Никита с Ильёй на плечах.
Рад приветствовать вас, дамы! Никита широко улыбнулся, глядя на нас с Татьяной, задерживая на мне свой взгляд.
Рад приветствовать вас, дамы! тут же повторил за ним Илья.
Говорю жеюморист! засмеялась Татьяна. Сынок, ты, наверное, голодный? Пойду, приготовлю тебе чтонибудь на скорою руку!
Не дожидаясь его ответа, Татьяна встала с места.
Мам, сиди! Я вполне сам могу разогреть себе еду! У нас же гости!
Татьяна махнула рукой:
Ничего, я быстро! Да и Даша с Ильёйдавно свои!
Вслед за Татьяной, кудато умчался и сын с Джеком. Никита сел на место, где минуту назад сидела его мать. Повисла неловкая пауза. Внезапно в беседке стало тесно и душно. Он не касался меня, а сидел на приличном расстоянии, но всё равно я ощущала жар его тела и исходившую от него мужскую энергию. Я посмотрела на его губы: они были красивой формы, чётко очерченные, средней полноты. Как, должно быть, девушкам приятно целовать их, промелькнула непрошенная мысль, от которой я сразу же ужаснулась. Внезапно голова моя закружилась, словно я залпом выпила бокал шампанского.