Буу! Бууууууу! выкрикивает толпа. Вижу, что его кулак снова приближается, и я принимаю его своим лицом. Моя голова покачивается, а изо рта идет кровь. Так-то лучше.
Выпрямляясь, слизываю металлический привкус во рту. Он ударяет меня, и я опускаюсь на одно колено.
Крики усиливаются, и знаю, что, должно быть, вся арена смотрит на меня, но я только думаю о ее глазах, сосредоточенных на мне. Я вскакиваю назад на ноги и вытираю свои окровавленные губы. Эндорфины убивают боль. Бросаю взгляд на нее, но взгляд на ее лице заставляет меня сделать паузу. Она белая, как бумага. Черт, она выглядит готовой убежать. Я так чертовски озадачен беспокойством на ее лице, что получаю еще один удар. Этот выбивает меня из равновесия и прежде, чем я понимаю это, меня откидывает на веревки, такого никогда еще не случалось.
РЕМИ... РЕМИ... РЕМИ!начинает скандировать толпа.
Я весь в поту, мой рот все еще кровоточит, когда я выпрямился и заметил, что Брук больше не наблюдает за моим боем. Она опустила голову и смотрит себе на колени.
Твою мать.
Да, это отличный способ произвести на нее впечатление, чертов придурок.
Сжав челюсть, я выпрямляюсь и заглядываю в проницательные карие глаза Мясника.
Игра закончена, рычу я и наношу один из своих самых сильных ударов, ощущая треск ребер под костяшками моих пальцев. Он мертвым грузом падает на пол, и толпа оживает ревом:
ДА!слышу общий крик, а затем скандирование, РЕМИ! РЕМИ! РЕМИ!
Я стою, когда начинается подсчет, а в моей груди затягивается узел расстройства и разочарования, когда Брук до сих пор не смотрит на меня. Наконец, сквозь динамик взрывается голос диктора, когда рефери подходит, чтобы поднять мою руку.
Наш победитель, дамы и господа! Разрррррррывноооооой! Да, голодные дамочки, кричите во все горло для самого плохого парня, которого когда-либо видел этот ринг! Разрррррррывноооооой!
Толпа начинает визжать мое имя, и я быстро спрыгиваю с ринга, хватаю «Геторейд» из ведерка у ног Тренера.
Ремингтон, рычит он.
Я качаю головой и направляюсь вниз по дорожке. Я мог сказать по его тону, что он хотел бы сказать пару слов, но я не в том настроении, чтобы получать выговор перед Брук.
Вернувшись назад в отель, назад в свой номер, я разваливаюсь на скамье у подножья кровати и жду, потягивая «Геторейд» и воспроизводя в голове симпатичную улыбку, которую она мне подарила перед боем.
К тому времени, как она заходит в мою комнату, я так горю желанием, что ощущаю, будто ждал эту девушку всю свою жизнь. Наши взгляды встречаются, и хищник во мне сходит с ума. Ее щеки покраснели, а ее ноги длинные и бесконечные в этих джинсах. Я хочу, чтобы эти ноги и руки обнимали меня, а этот рот под моимшептал мое имя. Черт меня побери, когда я смогу взять ее? Ненавижу думать, что собираюсь сделать ее своей, а в день, когда моя темная сторона овладеет мной, она уйдет, отстранится, и она не подпустит меня, а я навсегда останусь приключением для мимолетных женщин. Секс-богом и игрушкой. Ничьим настоящим. Ничьим выбором. Ничьим чем-нибудь.
Понравился бой? спрашиваю я ее.
Последнему ты сломал ребра, говорит она мне, задыхаясь.
Я допиваю «Геторейд» и отбрасываю бутылку в сторону, заставляя себя ослабить узлы в груди.
Так ты волнуешься за него или за меня? не могу поверить, что чертовски ревную к Мяснику.
Уголки ее губ приподнялись в улыбке.
За него, ведь это он не сможет завтра встать на ноги.
Затемнаконец-то! она подходит и делает то, что я тайно желал, чтобы она делала. Она становится на колени между моими бедрами и начинает намазывать блестящей мазью рассечение на моей нижней губе. Я мгновенно становлюсь твердым. Ее сладкий аромат дразнит мои ноздри, и я заставляю свое тело не двигать ни одной мышцей, чтобы она не останавливалась.
Боже, она пахнет, как чертов ангел.
За тебя, слышу, как она внезапно признается мне тихим шепотом. Я волнуюсь за тебя.
Я пялюсь на макушку ее головы, и мне хочется уткнуться носом в ее темные волосы и вдыхать ее аромат, пока не закончится мир. Она закрывает мазь, остается на коленях и, кажется, обдумывает, что делать дальше. Я хочу чувствовать ее руки везде на мне, так что я напрягаю свои башку, чтобы найти источник моих самых больших неудобств, помимо моего члена.
Брук, я повредил правое плечо.
В ее взгляде мелькает искра беспокойства и, когда она замечает мою улыбку, то закатывает глаза на меня и вздыхает.
Учитывая, что ты, как бульдозер, было бы глупо надеяться, что ты переживешь эту ночь лишь с рассеченной губой.
Ты собираешься исправить это?
Она становится на ноги и фыркает, будто ей не хотелось бы:
Конечно. Кто-то же должен.
Я в восторге от нее, как она действует жестко и нахально со мной. Мне это нравится.
Она направляется к спинке кровати и хватает руками меня за плечи. Она умело массирует мои мышцы, и когда попадает в точку, начинает пробуждаться раздражающая боль. Я не обращаю на это внимания и сосредотачиваюсь на ощущении ее прохладных маленьких пальчиков.
Этот уродливый ублюдок крепко сюда врезал. Да и вообще крепко прошелся по тебе. Сильно болит? шепчет она. Ослабляет хватку на секунду для исследования, затем массирует еще глубже.
Она так сильно массирует, мысленно ухмыльнувшись, я задумываюсь, хочет ли она, чтобы я плакался, как слабак, и сказал «Да».
Нет.
Я натру тебя лечебной мазью, а потом проведем криотерапию.
Она звучит по-деловому, втирая какое-то приятно пахнущее масло мне в кожу. Слышу скользкие звуки от ее прикосновений к моей коже, и представляю себе, как оборачиваюсь, опускаю ее на кровать и становлюсь тем, кто проводит руками по всему ее телу. Тем, кто находит скользкую точку, которая издает звуки, когда я натираю ее пальцами.
Больно? спрашивает она.
Нет.
Ты всегда говоришь «нет», но в этот раз я уверена в обратном.
В других местах болит сильнее.
Какого черта? двери люкса с грохотом захлопываются, и Пит врывается в спальню, визжа, как чертов банши.
Какого? Черта?спрашивает Пит.
Несколько секунд спустя, к нам присоединяется Райли.
Тренер вне себя! громко произносит он. Все мы хотим знать, какого хрена ты позволил надрать себе задницу?
Руки Брук перестают массировать мои плечи и я клянусь Богом, мне хочется набить им морды за то, что лишили меня этого.
Да или нет, ты намеренно позволил добраться до себя? спрашивает Райли.
Я не отвечаю.
Но взгляд, который я бросаю в их сторону настолько ясен, что только стена не поймет гребаного смыслапроваливать!
Тебе нужно потрахаться? спрашивает Пит, указывая вниз на мои колени и болезненную пульсирующую эрекцию, которая проявилась у меня из-за нее. Не так ли?
Брук бормочет что-то себе под нос и в момент, когда она уходит, Пит сосредотачивает свое внимание на мне:
Чувак, ты не можешь позволять им делать это с тобой только для того, чтобы она к тебе прикоснулась. Послушай, мы можем привести пару девчонок. Что бы ты ни задумал, ты не можешь играть в эти проклятые игры, как обычный человек. Ты мучаешь себя, Рэм. То, что ты с ней делаешьопасно.
Мое сердце бьется от гнева и разочарования. Она. Моя. Я должен ее добиться. Черт бы их побрал за то, что заставляют меня чувствовать себя так, будто я ее недостоин.
Черт.
Бы их.
Побрал.
В этом году ты поставил все деньги на себя, ты помнишь об этом? спрашивает меня Пит, как будто я чертов идиот, и не помню тот миллион других раз, когда он говорил мне это в панике. Теперь ты обязан разгромить Скорпиона в финале, не смотря ни на что. Даже на нее, чувак.
Стиснув зубы, я сохраняю голос низким, борясь, чтобы сохранять самообладание под контролем, но Боже мой, мне хочется их стукнуть. Скорпионходячий труп. Ничто на этой земле или на этой планете не удержит меня от того, чтобы набить ему морду и получить титул, принадлежащий мне. Однажды он разрушил мою жизнь, и этого чертовски достаточно для меня.
Скорпион, мать его, покойник, так что отвали.
Ты платишь нам, чтобы мы не допускали подобного дерьма, Реми, возражает Пит, дергая свой галстук и вышагивая вокруг.