Ты даже не представляешь, о чём просишь, я всё ещё с закрытыми глазами, но и за опущенными веками чувствую, как он на меня смотрит. Поэтому не открываю. Боюсь растеряться. Если не видишь, всё посмелее себя чувствуешь.
Поэтому и хочу попробовать, в горле пересохло, так что говорить удаётся с трудом. Дышу рвано и часто, присвистывая через раздувающиеся ноздри. Грудная клетка вообще ходуном ходит. И не поймёшь, от чего так колбасит: от страха или в надежде.
Я просто так не целуюсь, слышу его шёпот над ухом. Уверена, что готова идти до конца?
Идти до конца? До концаэто я правильно поняла, да? Нет. Разумеется, нет. Перебьётся. И не потому что не хочу, а потому что лучше он пускай думает, что офигеть как много может потерять, чем обнаружится, что всё до печального уныло. Мой опыт в соблазнениях прочно обосновался где-то в зоне низких температур. Он не скромныйон никакой. Резиновая Зоя в магазине для взрослых лучше флиртует, чем я. Да и не только флиртует.
С запретами отца и комендантскими часами было не так много возможностей прокачивать сексуальность. Поэтому та теперь и болтается лишним прицепом: пыльная и незадействованная. Короче, запомниться мне особо нечем. А раз нечем, то лучше сидеть на жопке ровно и делать вид, мол: "ты упустил шанс на лучший секс в своей жизни, а второго я не даю, так что катись рулетиком".
Снова молчу. На этот раз хочу и могу много всего наговорить, чтоб прям шлифануло хорошенько по его харизме наждачкой фирмы "накусь-выкусь", но молчу. Ходячий мем к анекдоту: ёжики кололись, но продолжали жрать кактус".
Тишину воспринимают по-своему.
Я так и думал, чувствую, как Игнатенко отступает назад, запах сигарет и одеколона практически исчезает, уносимый усиливающимся ветром. Только сейчас мне хватает смелости распахнуть глаза, и я с готовностью врезаюсь в голубые льдинки. Смотрит. Всё ещё смотрит. Это к лучшему. Нам не стоит начинать то, чему всё равно нет продолжения.
Потому что я не в твоём вкусе?
Потому что ты сестра моего друга, а я вроде как дал ему слово. Ну и да, от моего вкуса ты далека. Уж извини.
Извиняю.
Ауч. Как больно кусает за пятку уязвлённое самолюбие. Да он просто мастер на невербальные оплеухи. "Малолетка". "Ребёнок". "Не в моём вкусе". Так чё ж тогда только что жался ко мне со своим стояком? Будто я не чувствовала.
И куда ты пошла? окликают меня, когда я без предупреждения стартую к проезжей дороге. Не бегом, но быстрым шагом. Пешеходный переход неблизко, так что пробираюсь через ряд припаркованных машин и быстренько перескакиваю на другую сторону, отказываясь возле высоких окон "Англетера" той самой гостиницы-ресторана, в номере которого нашли повесившегося Есенина. Романтика. Тома! Тамара! меня нагоняют, хватая под локоть. Я вопрос задал, куда тебя несёт?
Округляю глаза, всем видом намекая, что он дебил.
В туалет, развожу руками, словно это подразумевается само собой. Забыл? Я не шутила. Мой мочевой пузырь требует релаксации.
Опять смотрит. Не верит? И правильно делает. Это отговорка. Мой мочевой пузырь вполне может подождать, а вот желание кусать локти от обиды хлещет через край.
Не сразу, но получаю согласный кивок.
Пошли. В Александровском саду был.
И мы идём. Правда идём. Будто сама я до сортира дойти не способна. Так и хочется поинтересоваться: будут ли мне туалетную бумагу под дверцу просовывать с таким же рвением?
Уходим с Вознесенского проспекта на Адмиралтейский, дожидаемся зелёного светофора и попадаем в большой парк. Уютный, цветущий, разукрашенный яркими клумбами и усыпанный множеством разбегающихся паутинкой песчаных дорожек.
Одноэтажное строение общественного заведения находится без проблем. Поразительно, но внутрь мне благодушно разрешают отправиться одной. Хоть в чем-то доверяют. Демьян остаётся на улице, тормознув в паре шагов от палатки, торгующей магнитами, брелками и прочей сувенирной ерундой. Идеальная точка для бизнеса, потому что туристов в этом месте проходит уйма. В одной только очереди в туалете передо мной оказываются четыре японки и одна европейка. Стоят, щебечут на своём. Так прикольно их слушать.
В женской уборной на два работающих унитаза зависаю дольше, чем планировала. Особенно после того, как пропускаю вперед двух мелких девчонок, вцепившихся матери в юбку. Эти уже наши, руссиш. К тому моменту, когда выхожу из ароматного ада со слезящимися от рези глазами, обнаруживаю свою свиту в полном составе.
Кристина с мягкой улыбкой протягивает мне рюкзак. Даню замечаю у киоска с мороженым. Игнатенко, усевшись на низкий заборчик, окружил себя ореолом табачного дыма и опять ковыряется в телефоне. Блин, да что у него там такого важного? Приложение для знакомств? Порнушка? Персонажи в Симс вечно голодные?
А где цветы? Где вспышки камер? Красная ковровая дорожка? насмешливо интересуюсь я. Я на меньшее не согласна. Хочу фанфар. Я выжила и не провалилась в толчок. Разве это не сенсация? Иначе причин такой встречающей меня делегации не понимаю.
"Лакомка" сгодится? вернувшийся брат протягивает нам с Кристиной по мороженому. Со сгущёнкой не было.
Сгодится, выбор одобряю. Лучшее средство от депрессиишоколад. Депрессией пока, конечно, не пахнет, но профилактику никто не отменял. Вы тут что забыли? Не могли на травке подождать?
На травке скоро мокро будет, кивок на затянутое тучами небо. О, и правда. Пока я отжигала с японками, погодка начала портиться. Судя по всему, общается дождь, не зря ветер усилился. Прикольно. Чисто Питерская погода. Пошли в сторону дома. Ща ливанёт.
Не хочу. Я три дня торчала в четырёх стенах. Хочу прогуляться.
Под дождём?
А чё бы и нет? Надолго не зарядит. А я хочу остаться на развод мостов.
Систр, мне завтра на работу.
Ну так иди! Кристинку, вон, проводи. Вам как раз по пути.
А тебя потом где искать?
На товарняке, переправляющем рабынь через Финский залив. Ну харе уже, правда, на эмоциях повышаю голос, привлекая лишнее внимание. Долго это будет продолжаться? Я в понедельник поеду документы подавать, к приёмной комиссии ты тоже меня за ручку поведёшь? Я совершеннолетняя, хватит обращаться со мной, как с младенцем!
Замолкаю, громко выдыхаю и понимаю, что полегчало. Я люблю Даню, понимаю, что для него я навсегда останусь маленькой девочкой с бантиками и зелёнкой на носу, но я устала от гиперопеки. Устала, что меня не воспринимают всерьёз. Что для всех я неспособное отвечать за свои поступки дитё. Дома постоянно тыкали носом и тут продолжается. На-до-ело.
Ожидаю очередную лекцию, но вместо этого брат лезет в карман и протягивает мне ключи.
Только осторожно, ладно? И не допоздна. Если что, сразу звони. И звуки на телефоне включи. Дождь начнётся, спрячься где-нибудь. Ты ещё не до конца выздоровела.
Ого В туалете распылялся какой-то газ? Я чем-то накачалась? Что за галюнчики такие пошли? Братик готов принять поражение? А может, хи-хи, он просто хочет побыть подольше наедине с новой знакомой?
Так точно, салютую ему недовоинским приветствием. Разрешите выполнять?
Разрешают. Может и не разрешают, но отпускают с богом. Кайф. Должен же был и на моей улице перевернуться грузовик с ништяками. Ну всё, раз дорваласьдержитесь. Бродить босиком под тёплыми дождями я обожаю, но в этот раз, когда непогода накрывает-таки город, сдерживаю слово и ныряю под своды здания Адмиралтейства. Там и пережидаю короткое наступление тучек.
Кому как, а мне круто одной. Пускай не посидишь толком нигде теперь, везде мокро, это не мешает наблюдать за суетливостью собирающейся на берегу Невы толпы и слушать уличных музыкантов, которые едва на небе забрезжил просвет, с готовностью расчехлили инструменты.
Самое волшебноедвижуха в саду Зимнего Дворца, там собирается в основном местная молодёжь. Народ отдыхает, и я отдыхаю вместе с ними, заряжаясь той лёгкостью, что от них исходит. Такие простые, раскрепощённые. Без загонов. И практически все друг друга знают. Так что я тут вроде белой вороны, но вставленные в уши наушники с выключенной музыкой без труда превращают человека из "ты никому тут не сдалась" в "это вы мне нафиг не упёрлись, у меня своё тынц-тынц".
Сижу воробышком на спинке скамейки возле работающего фонтана, наблюдая за жизнью вокруг, когда мне приходит сообщение с неопределённого номера: