Серьезный тон моей угрозы показывает, насколько я серьезен, и Дикон делает шаг назад.
Отлично. Если она, действительно, твоя старуха, с этого момента держи ее подальше от моей территории.
Не проблема. Я протягиваю руку, и Кэденс, слава Богу, блядь, берет ее.
2 глава
Кэденс
Спасибо, Болт, шепчу я, когда Блейз ведет меня мимо моего бывшего отчима.
Его рука взлетает и хватает меня за руку. Ты в порядке? Они причинили тебе боль?
Я в порядке. Я просто Я не думала, что ты придешь за мной, понимаешь?
Разводятся с женами, а не с детьми, Кэденс. Мое сердце сжимается от этих слов. За то короткое время, что они были женаты, Болт проявил ко мне больше отеческой доброты, чем мой настоящий отец за всю мою жизнь. А теперь иди домой с моим сыном и затаись на несколько дней, пока я не буду уверен, что мы поладим с этими придурками.
И одним приказом он стирает всякую дочернюю нежность, которую я испытывала к нему. Моя челюсть сжимается. Я ненавижу, когда мной командуют и говорят, что делать. Но Болт рисковал собой и своей командой, чтобы спасти меня, поэтому я киваю и снова благодарю его.
Блейзублюдок, он подслушал все, что сказал его отец. Как я и ожидала, на его лице самодовольная ухмылка, когда он ведет меня к своему байку.
Затем он удивляет меня, нежно целуя в лоб. Я позабочусь о тебе, Кэди, говорит он.
Это разрушает стену вокруг моих чувств к Блейзу, достаточно, чтобы я приняла шлем, который он протягивает мне в руки. А как же ты?
Со мной все будет в порядке. Надевай.
Он садится верхом на свой байк, и я кладу руку ему на плечо, чтобы сохранить равновесие, прежде чем перекинуть ногу через байк. Меня нервирует то, как легко я соскальзываю на свое прежнее место. Мои бедра обхватывают его бедра, и мои руки автоматически обвиваются вокруг его талии. Он задерживается на секунду, чтобы положить свою руку поверх моей, нежно сжимая.
Потом мы начинаем движение.
Я слишком хорошо помню, как хорошо чувствовать себя на заднем сиденье его байка. Ветер хлещет навстречу нам. Ощущение полета. Блейз позволил мне занять это место, когда мы учились в старшей школе.
Иногда много раз за последние несколько месяцев я жалела, что отказалась от этого. Несколько слезинок стекают из уголков моих глаз, но, к счастью, их уносит ветер. Мне понадобится много душевных сил, чтобы держаться на расстоянии. Я не могу позволить своим эмоциям встать на пути.
Вот так мы и оказались здесь, в этом месте.
Мое тело наклоняется и раскачивается вместе с байком. Каждая молекула во мне помнит дорогу к его дому.
Слишком скоро он въезжает на подъездную дорожку и выключает байк. После того, как я спешиваюсь, Блейз сидит и смотрит на меня на несколько секунд дольше, чем необходимо. Что?
Он вырывает шлем из моих рук. Ничего. Приятно, что ты снова здесь.
Не привыкай к этому.
Он вздыхает, но легкая ухмылка дергает уголки его рта.
Я так нервничаю, стоя там и глядя на его великолепное лицо. Мне требуются все силы, что у меня есть, чтобы не протянуть руку и не провести пальцами по щетине на его челюсти.
Я поворачиваюсь, каблуки моих маленьких ботильонов впиваются в гравий. Мои ноги подкашиваются, но Блейз стоит прямо за мной, кладя руку мне на поясницу. Успокаивает меня. Ведя меня в дом.
Наш дом.
Дом, который он купил для нас.
Я слишком хорошо знакома с парадным крыльцом, с тем, как нужно поворачивать замок, прежде чем открыть его ключом.
Он жестом приглашает меня войти первой.
Как будто я выходила только на вечер, а не отсутствовала последние несколько месяцев, я положила свою сумочку на обычное место. Блейз бросает взгляд на столик у входа. Уголки его рта приподнимаются, но он держит свой комментарий при себе.
Вместо этого он указывает в конец коридора. Ты знаешь дорогу.
Я не буду трахаться с тобой.
Он наклоняет голову, на его губах играет веселая улыбка. Ох, да?
Да. Я не знаю, где был твой член.
Он фыркает. Невеселый звук. Разозлился, развеселился, расстроился. Я не могу сказать. Ты думаешь, я трахался с кем попало с тех пор, как ты ушла?
Я знаю это. Вот чем вы, ребята, занимаетесь.
Ты ни хрена не знаешь. Иди спать. На этот раз в его словах больше гнева, чем веселья.
Я не ребенок. Ты не можешь указывать мне время, когда ложиться спать.
Кэденс. В его голосе слышится разочарование. Я устал. После всего, что произошло сегодня вечером, ты, должно быть, тоже устала. Не спорь со мной из-за каждой мелочи.
Спорить с ним. Это последнее, что я хочу делать. Но также и единственное, что я делаю.
Иди, переоденься и готовься ко сну, говорит он, указывая на свою спальню.
Я не буду спать с тобой.
Ну, у меня только одна спальня, милая, и я не буду спать на диване в своем собственном доме.
Вау, ты настоящий джентльмен, ворчу я, поворачиваясь, чтобы уйти от него.
Он останавливает меня, положив руку мне на плечо. Никогда не претендовал на то, чтобы быть джентльменом. Он кладет два пальца мне под подбородок, запрокидывая мою голову. Но не забывай, я был готов убить за тебя сегодня вечером. Его низкий, отрывистый голос тает у меня внутри.
Как может такой разочаровывающий мужчина быть таким чертовски крышесносным?
Спасибо.
Так-то лучше, Кэди.
И я снова испытываю желание пнуть этого самодовольного ублюдка по яйцам.
Я разворачиваюсь и направляюсь в спальню.
Ничего не изменилось. Я бреду к своему старому комоду и нахожу свою одежду там, где я ее оставила.
***
Блейз
Не буду врать, я чертовски рад, что Кэденс вернулась туда, где ей самое место. Держать ее здесь может оказаться непростой задачей.
Вызов, к которому я, определенно, готов.
Мне нравится думать, что за годы нашего знакомства я понял, когда ей нужно пространство, а когда нет. Прямо сейчас я думаю, что ей нужно свое пространство, поэтому, хотя мой член оживляется при звуке душа, а мой мозг не перестает думать о том, как по ее обнаженной коже течет вода, я остаюсь в гостиной.
Я использую это время, чтобы поговорить с отцом и уточнить свое расписание на завтра.
Прежде чем я осознаю это, проходит сорок пять минут, и в доме становится тихо. Наклонившись, я снимаю ботинки и иду по коридору.
Вид Кэденс, свернувшейся калачиком на своей стороне кровати, бьет меня под дых. Мне так не хватало ее здесь. Она оставила свет в ванной включенным, а дверь немного приоткрытой. Старая привычка, чтобы, когда я поздно возвращался домой, я мог видеть, куда иду. Может быть, в конце концов, уладить отношения между нами будет не так уж и сложно.
Я спешу принять душ и ложусь в постель рядом с ней. Мне нужны все мои силы, что у меня есть, чтобы не притянуть ее в свои объятия.
Терпение.
У меня этого в избытке.
Черт знает, что мне еще понадобиться, когда дело дойдет до этого маленького огненного шара.
***
Просыпаться в одиночестве меня бесит. Не то чтобы я ожидал чего-то другого, честно говоря. Мой мозг все еще затуманен ото сна, но страх, что я не смогу защитить ее, если она будет там совсем одна, заставляет меня полностью проснуться.
До меня доносится аромат свежего кофе и какие-то звуки на моей кухне, и на моем лице появляется улыбка.
Мой желудок урчит, когда я следую на свою кухню за запахом ванильного французского тоста, сделанного Кэденс.
Я резко останавливаюсь в дверях, чтобы взять себя в руки. Как бы она меня ни провоцировала, я не собираюсь срываться этим утром. Затем мой взгляд падает на нее, и все мысли о том, чтобы вести себя правильно, улетучиваются.
У меня отвисает челюсть, и я смотрю, как она переворачивает аккуратные квадратики французского тоста на сковородке. Она стоит ко мне спиной, и свет восходящего солнца отбрасывает красные и золотые блики на ее длинные темные волосы. Она напевает и покачивается, когда готовит, и, черт возьми, это возвращает много воспоминаний.
Мой взгляд скользит вниз, к изгибу ее талии, изгибу бедер, ее идеальной попке, которую я хочу схватить обеими руками.
Может быть, я и есть тот пещерный человек, с которым она всегда меня сравнивает, потому что я люблю, когда она ходит босиком и готовит на моей кухне.