Почему ДПС не стал дожидаться? все же не выдержала я, глядя на смятый металл и раскрошенный пластик. Страховка
У меня ее нет, перебил мотоциклист.
Еще скажи, что и байк не твой, а угнанный ляпнула я, вертя в руках обод все, что осталось от моих наушников.
Их было жалко. Никогда не любила «затычки» с кучей проводов. А на эти, обнимавшие уши полностью и отсекавшие от шума внешнего мира, я раскошелилась совсем недавно с последней зарплаты.
Не скажу.
И то счастье, проворчала я. Пошли, что ли?
И мы пошли, грязные, но непобежденные. Я величественно, байкер волоча ногу.
Как тебя хотя бы зовут, неразговорчивый? Я покосилась на прихрамывающего мотоциклиста.
Думала, что не ответит. Потому как он сейчас больше всего напомнил слепо-глухо-немого. Его гордый невозмутимый лик отлично подошел бы для инсталляции «краснокожий в каменных джунглях презренных бледнолицых». В общем, если на такого нападешь с вопросом может и укусить. Молча. Без промедления. Как волкодав.
Денис, бросил он коротко.
Повисла пауза. Моего имени он не спрашивал. А я не спешила его радостно сообщать. Шла, глядя вперед. Устала. Мой сегодняшний день был длинным, насыщенным и трудным, прямо как большая Советская Энциклопедия. Поэтому я готова была изображать из себя мисс дружелюбие только за отдельную плату.
А брюнет Он явно выжидал. С прищуром посматривал на меня так, словно я его заставила заговорить под пытками паяльником и чтением последнего хита Тимати. Затем все же спросил:
Ну а тебя как зовут?
Дана.
Какое говорящее имя Прямо так и просится сказать: ты дана мне, чтобы я не сдох от счастья. Или, если короче, просто ты дана мне Он изогнул бровь. Дескать, я не спошлил, а лишь озвучил очевидные вещи.
Ты всегда специально провоцируешь людей при знакомстве? Или бесить это врожденный талант?
Я всего лишь мизантроп.
«Говнюк и задница», перевела я его слова на общечеловеческий. Уже десять раз пожалела о том, что захотела ему помочь. Но Не успей он среагировать, не хромали бы мы сейчас к моему дому. Нет. Скорее всего, меня бы лихо и с ветерком мчали в скорой на встречу то ли с анестезиологом, то ли с патологоанатомом. Так что придется терпеть этого провокатора. Я вздохнула и вслух произнесла совсем другое:
Мизантроп Одна моя знакомая считает таких людей вместилищем пороков.
Твоя знакомая права. И раздражать лишь самый безобидный из моих.
Тут в нашу милую беседу вклинился скрипучий старушечий голос:
Гляди-ка ты, на дворе ночь, а она к одному сожителю своему второго любовника тащит! Ни стыда у девки, ни совести!
Подъездный дозор бдел. Денис от такого заявления прибалдел. Правда, ненадолго. Хотя лучше бы словил вирус немоты хотя бы минут на десять. Я только открыла рот, чтобы сказать традиционное: «И вам здравствуйте, чтоб вы были здоровы!» как брюнет меня опередил:
А то! У нас тут оргия намечается. Не хотите присоединиться?
Бабка так сверкнула глазами, что я поняла: очень даже хочет. Если не поучаствовать, так запастись материалом для сплете высоконаучных диспутов среди коллег по отделу нравственного контроля. Вот только пост свой дозорная, увы, оставить не могла. Караульная служба, она такая опасная, трудная и ответственная. Вдруг кто из припозднившихся неохаянным останется? Непорядок.
Ах ты Еще и издевается! вспылила бабка, замахиваясь клюкой. Любитесь себе, хоть втроем, хоть вчетвером. А меня, честную женщину, своим поганым языком полоскать не смей!
Денис на сие гневное заявление только хмыкнул. Видимо, тоже понял, что бабке не просто хотелось, а очень хотелось присоединиться к нам.
Я скосила глаза на «пациента». Широкие плечи, к тому же высокий, зараза, я со своим ростом была ему по подбородок.
А еще байкер вел себя настолько самоуверенно, что возникало неконтролируемое желание поправить ему корону на голове. Лопатой. Сзади.
Хотя, если честно, природа не обделила брюнета. Нет, он не был смазлив. Он был реально красив строгой мужской красотой. И определённо притягателен: волевой подбородок, прямой нос, резкие скулы, суровая складка между бровями эти нордические черты были скорее типичны для человека, сдержанного в суждениях. Вот только чувственные губы выдавали в нем натуру, порывистую в своих страстях.
«Огонь под ледяной броней», пришло на ум поэтическое сравнение.
«Расчётливый бабник», мгновением позже перевела я свое впечатление на язык бытовой прозы.
Между тем мы двинулись к подъезду. А дальше Скрипучий на все лады лифт вознёс нас на двенадцатый этаж. Узкий длинный темный коридор вел к обшарпанной входной двери двухкомнатной брежневки. Скрежет отпираемого замка. Прихожая, в которой байкер выглядел как шкаф с антресолями, засунутый в багажник «Матиза»
Я скинула кроссовки, сняла плащ и протопала в ванную мыть руки. Ну и заодно глянуть на свой локоть. Увы, гематома не радовала. Скорее она, как любительница поторговаться на «Привозе», требовала. Горячо и рьяно требовала. Только не сбросить цену, а подкинуть ей льда.
Проходи на кухню, кивнула я зависшему, как браузер с двумя открытыми таблицами эксель, Денису.
Он проследовал за мной. Мрачный и молчаливый.
Когда мы очутились в шикарных апартаментах три на два метра, где помимо плиты, холодильника и раковины надо было как-то уместить и «пациента», я призадумалась. Чтобы времени зря не терять, отчеканила:
Снимай штаны.
А сама тем временем полезла на полку за медикаментами и инструментами.
Сзади послышался сдавленный смешок:
Нет, у меня, конечно, случалось, что в порыве страсти даже до квартиры не успевали добраться Но таким командным тоном мне девушки еще никогда не предлагали раздеться.
Какой подробный анамнез протянула я, пытаясь дотянуться до хлоргексидина. Ай, блин!
Я все же достала антисептик. Правда, с ним на голову упала еще и запечатанная упаковка ваты, тюкнув по темечку.
Вот как назвать состояние, когда в жизни начинает твориться полная лажа? задала я риторический вопрос, открыв бикс и еще раз тщательно вымыв руки и надев стерильные перчатки.
Налаживается? изогнув бровь, подсказал Денис.
А ты оптимист, хмыкнула я, вытаскивая пинцет, хирургическую иглу и кетгут, чтобы не нужно было снимать шов, а он сам рассосался.
При этих нехитрых манипуляциях оптимизм байкера начал иссякать. Стремительно.
Спустя десять минут на весьма интригующие звуки на кухню подтянулся Шмулик. Если по паспорту, то Шмуэль Абрамович Фельцман мой сосед, с которым мы на пару уже несколько месяцев снимали сию квартиру, изображая из себя порядочную молодую семью.
Ну как изображали Шмулик отвечал за то, чтобы наша фиктивная семья выглядела порядочной. Я за то, чтобы молодой. А все потому, что двум одиноким людям до тридцати квартиры сдавались куда неохотнее и стоили при этом дороже при прочих равных коммунальных. Дескать, будут пьянки-гулянки. Вот мы со Шмуликом и скооперировались в приличную ячейку общества.
Сейчас же, зайдя на кухню, сосед увидел пикантную картину.
Откинув голову назад, симпатичный брюнет со спущенными штанами сквозь стиснутые зубы и гримасу то ли боли, то ли наслаждения шипел:
Аккуратнее там. Что, понежнее нельзя?
Я же, спиной к входу присевшая на корточки перед его волосатой конечностью, послойно зашивала порез на бедре. На его заявление просто не смогла удержаться:
Еще скажи, что это твой первый раз, потому ты и истеришь, как школьница с положительным тестом на беременность.
Не скажу, но до сих пор было не так больно.
Врешь, я тебе лидокаин вколола, не должно быть больно, потерпи.
И тут у меня за плечом раздалось покашливание:
Дана, извини, что помешал, но можно я возьму котлетки из холодильника Очень есть хочется. А вы продолжайте, продолжайте
И Шмулик с грацией раскормленного до неприличия кота попытался протиснуться между моей спиной и холодильником, то бишь при его габаритах совершить невозможное: просочиться в щель шириной двадцать сантиметров.
Не сказать, что это ему совсем уж не удалось: он таки стал счастливым обладателем котлет. А еще моего гневного рыка: «Верни тарелку на Родину!» Поскольку жарила их я. Покупала фарш я. И рассчитывала съесть, разумеется, тоже я