Эль КеннедиМы
Глава 1
Вес
Ванкувер, конечно, город хороший, но мне не терпится скорее уехать.
У нас только что завершился самый долгий в нашем расписании выезд. Стоя в модном гостиничном номере, я стряхиваю оберточную бумагу с рубашки, которую купил в бутике за углом. Поскольку все это время я жил только на том, что есть в моей сумке, чистой одежды у меня больше нет. Но эта рубашка отличнаяя приметил ее в магазинной витрине, мимо которой после автограф-сессии ехал в отель.
Я расстегиваю ее, надеваю. В зеркале оглядываю себясмотрится здорово. Даже великолепно. Хлопок тонкий и гладкий, а на ткани набита лимонно-зеленая клетка. Она очень британская, и ее яркий цвет напоминает мне, что скоро наступит весна.
Теперь, когда три-четыре раза в неделю мой дресс-код состоит из костюма и галстука, мне приходится уделять больше внимания своему гардеробу. В колледже я надевал костюм пару раз в год. Впрочем, новые правила не напрягают меня, потому что одежда мне нравится. И зеркало говорит, что я тоже ей нравлюсь.
Я суперсекс в этой рубашке. Если бы только самый дорогой для меня человек был рядом, чтобы ее заценить.
Вчера мы разгромили «Ванкувер», и не сочтите за хвастовство, но причиной был я. Две шайбы и результативная передачапока что лучший мой результат. У меня шикарный первый сезон. Хотя прямо сейчас я бы обменял его на вечер перед телевизором с Джейми и минетом. Я без сил. Вымотан. Изнурен.
К счастью, остался всего один перелет.
Я беру со стола телефон и, разлочив его, включаю фронтальную камеру. Потом снимаю себя. Распахнутая рубашка обнажает шесть кубиков пресса, пах прикрывает рука. Я только недавно просек, что Джейми безумно нравятся мои руки. Даже сильней моего члена, клянусь.
Я нажимаю «отправить». Комментарии не нужны.
Гостиничный номер получает еще один взгляд, но я уже научился не оставлять зубные щетки и шнуры от зарядок. Собрано все. Мы бываем в дороге так часто, что быстрые сборы стали моим новым скиллом.
У меня вибрирует телефон. Рррр. Просто приезжай домой, хорошо? И не присылай больше фоток. Мой бедный одинокий член такой твердый.
Я вспоминаю одну бородатую шутку. И отвечаю: Насколько?
Настолько, что им можно забивать гвозди в наши голые стены, пишет он. Это правда. Мы еще не украсили нашу квартиру. Мы оба много работаем, и лишнего времени нет.
Ну и секс всегда является бóльшим приоритетом, чем домашний декор. Покажи, умоляю я. Мой телефон запаролен не без причины. Мы любим обмениваться селфи определенного рода.
Но Джейми не отвечает. Наверное, он где-то не дома. В Ванкувере день, а значит в Торонто сейчас Блядь. Как же меня достали эти подсчеты в уме. Я просто хочу вернуться домой.
Подхватив сумку, я спускаюсь по лестнице вниз. В лобби уже столпилось несколько наших парней, которым так же не терпится вернуться домой, как и мне. Я плетусь к ним.
Иисусе, говорит Эриксон, пока я подхожу. Когда я приеду домой, пусть моя жена ждет меня голой в постели. А дети пусть спят. С гребаными затычками в их маленьких ушках.
Восемь днейэто много, мысленно соглашаюсь я. Но вслух это не повторяю, потому что, хотя мои одноклубники и отличные парни, я не участвую в таких разговорах. Не по мне этоврать, будто дома у меня есть подружка. А говорить, кто именно меня ждет, я пока не готов. Вот и помалкиваю.
Нордическая физиономия Эриксона поворачивается в моем направлении и расплывается в дурацкой усмешке.
Боже, мои глаза! Я ослеп.
Что? без энтузиазма говорю я. Эриксон вечно над чем-нибудь шутит.
Ну и рубашка! Иисусе.
Серьезно. Уилл Фосберг, наш ветеран, со смехом прикрывает ладонью глаза. Она очень яркая.
Очень гейская, поправляет Эриксон.
Его комментарий ничуть меня не смущает.
Это рубашка от Тома Форда, и она высший класс, бубню я. Ставлю двадцатку на то, что она уже завтра будет во всех блогах пак-банниз.
Самовлюбленная шлюшка, выносит свой вердикт Фосберг. Он получает от прессы больше внимания, чем остальные члены команды, и когда моя физиономия начала появляться на HockeyHotties.com, конкуренцию не оценил.
Кто бы говорил. У него фанаток целая армия.
Я к тому, не унимается Эриксон, что в этой рубашке тебя примут за своего в любом баре на Черч-стрит.
Да? парирую я. Знаешь из личного опыта?
Это его затыкает. Но теперь на мою грудь, щурясь, смотрит Блейк Райлижизнерадостный здоровяк с взлохмаченной шевелюрой и отсутствием фильтра между мозгом и ртом.
Она прямо гипнотизирует. Говорит: «Ну-ка, давай, попробуй, блядь, отвернись».
«С вас триста долларов»вот, что она говорит, поправляю я. Она дорогая, чтобы выглядеть так хорошо.
Блейк фыркает, а Фосберг советует потребовать деньги назад. Потом тема меняется, и ребята начинают острить на тему того, что автобус никогда не приедет, и мы все умрем в Ванкувере от разрыва яиц.
Но в итоге мы все-таки заходим на борт. Я сажусь на отдельное место. На полпути в аэропорт мне пришла смс. Я настроил сотовый так, чтобы сообщения (и особенно фотографии) не высвечивались на экране, если только я не снял блок. Это очень важная мера предосторожности, и послание Джейми демонстрирует, почему. После того, как сканер считывает отпечаток моего пальца, на экране появляется фото, которое при других лучше не открывать. Оно одновременно и неприличное, и дико смешное. Все пространство экрана занимает его возбужденный член. Причем он направлен к стене, а его толстая розовая головка приставлена к шляпке гвоздякак будто его забивает. И еще Джейми при помощи какого-то приложения прилепил на головку радостный смайл, отчего его член стал похож на инопланетное существо, занимающееся мелким домашним ремонтом.
Я издаю тихий смешок. А они-то думают, что гейского во мне только рубашка...
Весли?
С места у меня за спиной поднимается Блейк, и я до хруста в костяшках жму на кнопку меню.
Да? Интересно, что он увидел.
Помнишь, я спрашивал, нравится ли тебе жить на Лейк-шор?
Ну?
Короче, вчера туда перевезли мои вещи. Я твой новый сосед на пятнадцатом этаже.
Да ладно?
Круто, чувак, лгу я. Когда он спрашивал меня насчет дома, надо было перечислить все недостатки. Слишком далеко от метро. Сучий ледяной ветер с набережной. Я против Блейка ничего не имею, но знакомые среди соседей мне не нужны. Я столько сил приложил, чтобы скрыться с радаров.
Ага, убойный там вид, согласись? Я видел его только днем, но ночью, со всеми огнями, наверное, полный отпад.
Это да, соглашаюсь я. Вид на лицо своего бойфрендаэто единственное, что я хочу видеть прямо сейчас. А впереди еще четырехчасовой перелет.
Давай ты поможешь мне найти лучшие бары в районе, предлагает Блейк. Первый круг за мой счет.
Круто, говорю я.
А сам думаю: блядь.
Нам требуется лет восемнадцать, не меньше, чтобы долететь до Торонто.
К моменту, когда мы приземляемся и получаем багаж, на часах уже семь. Я с нетерпением жду возможности провести время с Джейми, но этого времени у нас будет в обрез. В шесть утра он со своей основной юниорской командой уезжает на игры в Квебек.
У нас есть одиннадцать часов, а я еще не приехал.
По дороге домой меня бесит каждый красный сигнал светофора. Но в конце концов я заезжаю в гараж (особенность здания, которой я, как дурак, похвастался перед Блейком), закатываю в лифт свою гигантскую сумку и, пока кабина без остановокураподнимается на десятый этаж, заранее выуживаю из кармана ключи.
Наконец я оказываюсь в двадцати шагах от нашей квартиры, потом в десяти. Потом открываю дверь.
Бэби, привет! кричу я, как обычно. Я дома. Перетащив сумку через порог, я бросаю на нее свой пиджак и оставляю все это около двери, потому что единственное, что мне сейчас нужно, это его поцелуй.
И только в этот момент замечаю, что в нашей квартире изумительно пахнет. Джейми приготовил мне ужин. Опять. Богом клянусь, он идеальный мужчина.
Привет! отвечает он, появляясь из коридора, который ведет в нашу спальню. На нем только джинсы иничего себе! борода. Мы знакомы? Он эротично улыбается мне.
Я хотел спросить то же самое. Я смотрю на песочно-блондинистую бородку. Джейми всегда брился. Я к тому, что мы подружились еще до того, как у нас начали расти волосы на лице. Он выглядит по-другому. Наверное, более взросло.