Почему мир настолько несправедлив? Почему есть люди, которые могут позволить себе быть моральными уродами? Почему в мире столько боли?
Мне стало легче, Полин. Теперь я не чувствую себя такой убогой, вдруг сказала Дилара, отстранившись. Когда Малиновская решила устроить тебе бойкот, я испугалась, что если останусь с тобой, меня снова начнут травить. И молчала. Девочки тоже молчали. Они тоже боялись.
Понимаю, вздохнула я.
Знаешь, я себя чувствовала такой слабой. Такой ужасной. Я ведь помнила, каково этобыть изгоем. Но не помогала тебе. А теперь я, наверное, тоже стану крысой. Но в душе теперь легче.
Я буду тебя защищать, пообещала я, а она лишь рассмеялась.
Давай не пойдем на урок?
Давай.
Дилара вытащила телефон и наушники. Один протянула мне. Я надела его, и она включила песни из последнего альбома BTS. Мы сидели на подоконнике в туалете, прижимаясь друг ко другу предплечьями, и слушали музыку, пока в туалет не заглянула какая-то незнакомая учительница.
Вы что тут делаете? спросила она, с подозрением на нас глядя. Курите?
Нет, мы не курим. Просто вышли в туалет, ответила я, прячу наушник.
Тогда немедленно марш на урок! Нечего по туалетам прохлаждаться.
Учительница одарила нас нелестным взглядом и скрылась.
Так всегда, сказала Дилара, немигающим взглядом глядя на закрывшуюся дверь.
Что? переспросила я.
Учителя так всегда поступают. Делают вид, что не замечают. А на самом деле все замечают. Просто связываться не хотят. Так в моей прошлой школе было. Все знали, что меня травят, но никто ничего не делал. Типа, не бьюти ладно. Это же просто конфликт подростков. Они сами разберутся.
Мы вернулись за десять минут до окончания урока. Я боялась, что с нашими вещами что-нибудь сделают, но нетвсе было на месте. На своей парте Дилара нашла записку. В ней было все два слова«Новая крыса», и мы обе поняли, что этообъявление войны.
Теперь мы держались вместе, и так было спокойнее. Ощущение того, что ты не один, помогало, да еще как!
На какое-то время одноклассники успокоились. Только вот Милана с близняшками перестали общаться с Диларойне подходили, опускали глаза в пол. И она, все прекрасно понимая, тоже не заговаривала с ними, хотя я была уверенаДилара переживала из-за того, что ее подруги бросили ее. Это действительно было тяжело.
На последней перемене к нам подошли пацаныте самые, из компании Малиновской. Она сидела на своем месте, а я стояла рядом с тетрадью по математике. Над нами стали пошло шутить и так громко ржать, что разбудили спящего за партой дружка Барса, который от всего происходящего держался в стороне. Будто вообще не в этом классе учился.
Слушайте, дебилы, вы меня задрали! Заткните паяльники! прорычал он, подорвавшись на месте. Парни попятилисьиспугались его. Я бы тоже испугаласьхулиган же.
Сорян, Леха, мы не хотели! Вообще мы с Айдаровой беседовали. Да, Айдарова? Хочешь с нами после школы потусоваться? Тебе понравится!
Снова мерзкий смех и пошлые шутки, от которых тошнило. Дилара покраснела, а я открыла было рот, чтобы ответить придуркам, но этот Леха выругался, да так грязно, что у меня едва уши не завяли.
Заканчивайте с фигней, велел он и кинул на испуганную Дилару быстрый взгляд. Еще раз увижу вас рядом с ней, задницы на глаз натяну, мать вашу! Трижды. Каждому.
Чувак, да какая тебе разница?
Ладно-ладно, мы с Тумановой пообщаемся, норм?
И к ней не лезьте! вызверился вдруг Леха. Че за хрень развели? Заканчивайте уже. Бесит.
Парни ретировалисьне захотели связываться с дружком Барса. А тот снова улегся на парту и закрыл глаза.
Спасибо, что вступился, тихо сказала Дилара.
Да мне пофиг. Мешают.
Все равно спасибо.
Поможешь мне с контрольной по матеше, выдал Леха. Она улыбнулась.
Помогу.
Договор. И он отвернулся, а мы с Диларой переглянулись. Надо же, заступился. А вроде хулиган и все такое
А где Барсов? зачем-то спросила я. Странно, но я все время искала его глазами.
В душе не кхм, не знаю, то есть, поправился Леха, не поворачиваясь к нам. Работает, наверное?
Зачем? удивленно спросила я.
Во дурная. А зачем люди работают? Чтобы бабки были.
А родители ему деньги не дают? не отставала я от него.
Леха хрипло засмеялся.
Я же говорюдурная. Все, отстаньте. Я спать хочу.
Нас больше не трогали, однако я все время чувствовала на себя взгляды Малиновской и ее подружек. И зналапросто так нас не оставят в покое. По крайней мере, меня. Я должна подготовиться и дать отпор.
После уроков за Диларой приехала мать, и они подвезли меня до дома. Я сначала отказывалась, но Айдарова настаивала.
Так безопаснее, тихо сказала она. Они и выследить тебя могут
От ее слов по коже мороз прошелся, и я села на заднее сидение черной иномарки, в которой пахло теплыми цитрусовыми духами. Мама Дилары оказалась разговорчивой миловидной женщиной с черными кудрями, которая своей манерой речи, темпераментностью и жестами напоминала итальянку.
А Дилара про тебя рассказывала! Сказала, что к класс перевелась девочка, которая слушает ту же группу, что и она! весело сказала ее мама. Теперь будете о парнях вместе мечтать! Она у нас, между прочим, их плакаты целует. Я захожу в ее комнату и вижу, как
Мама! возмущенно перебила ее Дилара. не позорь меня перед Полиной!
А кто позорить будет, если не мать?!
Меня вообще не надо позорить! Я и сама справлюсь, проворчала Дилара, и я рассмеялась.
Ее мама всю дорогу расспрашивала меня о родителях, о родном городе, о том, кем хочу стать, и показалась мне веселой, милой и при этом очень уверенной женщиной.
А он милый, да? внезапно спросила Дилара, пока ее мама разговаривала с кем-то по телефону.
Кто? не поняла я.
Костров.
Какой Костров?..
Леха Костров. Который заступился, прошептала Дилара.
Не знаю, растерялась я. Может и милый. Когда спит зубами к стенке.
Она пихнула меня локтем в бок и захихикала.
Ты не должна предавать своих биасов из-за какого-то Лехи Кострова!
Ай, отстань! Мои краши всегда будет на первом месте
Мы доехали до моего дома, я тепло попрощалась с Диларой и ее мамой и направилась домой. Стараясь не думать о плохом, я пообедала и принялась делать уроки. Вечером вспомнила, что пора на занятие по английскому, собралась за пять минут, выскочила из домак репетитору опаздывать не хотелось.
Занятие проходило на дому. Мы занимались полтора часа, а потом репетитор, которую звали Светлана Григорьевна, посадила меня пить чай с печеньем, которое сама испекла. Она рассказывала истории про то, как ее ученики сдавали ЕГЭ, и когда я думала, что в конце года мне тоже предстоит сдача экзаменов, становилось дурно. Я успокаивала себя тем, что до поступления еще далеко! Целый учебный год!
В результате от Светланы Григорьевны я вышла поздно, и поняла, что через двадцать минут должна быть домаотчим велел мне приходить к половине восьмого. Можно было доехать на автобусе, но остановка была далеко, да и нужный автобус ходит редко, в общем, проще добежать. Если сократить дорогу и пойти через школьный двор, будет еще быстрее. Как раз уложусь в эти несчастные двадцать минут.
Стемнело. Втер шелестел пожелтевшими кронами деревьев. В воздухе пахло листьями и опасностью.
Мне не нужно было идти мимо школы. Это была моя главная ошибка.
Не знаю, как они поняли, что я окажусь там. Может быть, эта была роковая случайность. Но когда я забежала на школьный двор, чтобы пересечь его и сократить путь домой, из-за угла появились они. Малиновская и ее свора.
Они заметили меня, окружили и затащили в ловушку. В укромное место между зданием школы и полосой высоких кустарников.
В новой школе не сложилось.
Глава 22. Всегда ненужный
Второй день Барс пропадал на подработке. Со склада они перетаскали несколько гребанных тонн всякой фиги, у некоторых мужиков в конце второй смены спины отваливались, а он ничего, держался. Только мышцы на руках забило, как будто весь день в тренажерке качался. Ничего, полезно.
Гипермаркет торжественно открылся, и по словам старшего, народу былоне протолкнуться. Гремела музыка, раздавался веселый голос ведущего, который разыгрывал призы. Барсу тоже хотелось попасть в торговые залы, посмотреть, что происходит. Говорили, там еще и хавчик бесплатный раздавали.