По окончании танца молодые влились в толпу, проходящую с любопытством по торговым рядам. Столько вкусностей Света не ела никогда. Бутерброды с сёмгой и ветчиной, эклеры и безе, жареный картофель с солью, запиваемый сладкой газировкой. Игорь купил любимой заколку, украшенную бисером, и браслет из цыганского золота, пообещав в Москве обязательно подарить из настоящего. Светочка была рада и цыганскому, ведь это подарок от любимого. Она приподнялась на носочки и быстро чмокнула его в губы, заметив злобные взгляды школьных подружек, стоящих в паре метров за спиной Игорька.
Завистливые дуры, подумала Света, отпуская им слащавую улыбку.
Гануличская шлюха, подумали дуры, оскаливаясь в ответ.
Долго в гляделки играть не пришлось. Игорь подхватил за талию невесту и потащил смотреть на жонглёров, подкидывающих в воздух горящие факелы и ловящих их, не обжигаясь. Эх. Ночью это зрелище было бы более впечатлительным, но по распорядку Добруша, все массовые гулянья заканчивались в шесть вечера, как и выступления цыган.
Следующими по плану были танцы. Игорь кружил смеющуюся Светку, пока она не выдохлась и не запросила пощады и воды, желательно газировки. Ближе к обеду привезли горячие пирожки, чебуреки и пельмени, за которыми выстроилась оголодавшая очередь. Сладости и бутербродыэто хорошо, только душа требовала горячего и сытого. Взяв по тарелке пельменей, приправленных сметаной, ребята заняли место на травке, наблюдая за мужиками, достающими из кустов припрятанный самогон. К вечеру половина городка будет расползаться по домам, поддерживая друг друга, а кто-то останется до утра среди валяющегося после ярмарки мусора.
Под конец гуляний молодые заглянули в шатёр, в котором раскладывала карты пожилая цыганка.
Погадаем? притянул к себе Светку Игорёк.
Погадаем, закивала она головой, улыбаясь в тридцать два зуба.
Женщина разложила карты рубашкой вверх, перевернула три картинками и нахмурилась, нервно постукивая костяшками пальцев по столу. Посмотрела на Игоря, затем на Свету и покачала головой.
Дай-ка мне руку, красавица, протянула ладонь, хватая за кисть Светлану.
Несколько секунд смотрела на ладошку, закрыла глаза и завыла, отбрасывая от себя руку девушки.
Не уезжай туда! Одумайся! Нельзя тебе! Этот город сожрёт тебя! Отнимет всё, что будет дорого! Перемелет и выплюнет, не оставив ничего! выкрикивала цыганка между завываниями, впиваясь почерневшими глазами.
Не слушай её! вскочил Игорёк, подхватывая Светлану и выталкивая наружу. Она сумасшедшая! Цыганки всегда врут!
Санара не врала. И карты не врали. А когда она взяла девушку за руку, её прострелило волной горя и боли. Такой оскалившейся черноты, клубившейся над бедной девочкой, Санара не видела никогда. Агрессивная субстанция щёлкала зубами, угрожая потомственной гадалке всеми карами ада. Это глупые коммунисты не верили в ад, а он был. Санара не раз его видела вот в такой черноте со зловониями мертвечины. Цыганка вышла из шатра и долго провожала взглядом молодую пару, прося у господа защитить невинную душу и уберечь от горя и боли.
Светлана напугалась, десять раз пожалев, что решилась погадать. То, что начиналось как развлечение, закончилось испорченным настроением и сильными переживаниями. Конечно, Игорёк был прав. Цыганки всегда врут. Да и что может случиться, когда рядом будет любящий муж? Игорь тоже жалел о своём любопытстве. Что ему мешало пройти мимо белого шатра и взять направление на сеновал? Теперь он успокаивал напуганную невесту, вытирал текущие слёзы и расписывал, как у них всё хорошо будет в Москве.
Атеист по воспитанию он не верил в богов, судьбу и предсказания. В науке всё было чётко: Земля круглая, человек произошёл от обезьяны, Ленинотец пролетариата. К гаданиям относились, как к шуточному развлечению, не принимая его всерьёз.
Только зацеловав, Игорь расслабил девушку, отвлёк от горестных дум и сделал так, чтобы она выкинула всё лишнее из головы. Только он должен присутствовать в её мыслях. Только о нём она должна думать. Взрываясь от оргазма, Света думала только о нём, напрочь забыв слова лживой цыганки.
Глава 6
Дни до свадьбы летели со скорость локомотива. Игорь нервничал и боялся, что родители прознают про свадьбу и нарушат его планы на жизнь. Светочка нервничала и боялась, что Игорёк передумает и уедет без неё в Москву. Каждый день они совместно готовились к празднику, пропадали в магазинах, ходили на подгонку белого платья, закупали необходимые продукты, а ночью крались на сеновал, предаваясь бешеной страсти. Столы решили поставить у родителей в саду, благо места оказалось достаточно. Игорьку пришлось попотеть, разгребая пятачок для застолья от сорняков, брошенных досок и старого шифера, оставшегося после замены крыши. Женщины оттирали дом и сарай, готовя спальные места для тех, кто не сможет уползти самостоятельно. Таких, по подсчётам Ивана Васильевича, набиралось пару десятков.
Наконец волнительный день настал. Света не спала всю ночь, нервно сгрызая сделанный накануне маникюр. Салаты нарубили ещё днём, и девушка, пытаясь отвлечься от тревожащих мыслей, нарезала колбасу и хлеб, не замечая бегущих стрелок на часах. А тревожили Светочку вполне бытовые проблемы. Только сейчас она осознала, что уедет из родного городка, от любимых родителей, от школьных подруг и от привычной жизни. Что ждёт её в чужом городе? Какие родители у Игорька, с которыми придётся делить площадь? Как они её примут?
Игорь тоже не сомкнул глаз, борясь с мондражём перед встречей с родителями. То, что будет скандал, он не сомневался, поэтому и решил всё провернуть по-тихому и поставить перед фактом. Он понимал, что Светик не тот вариант, на который рассчитывала мама, но Игорь на сто процентов знал, что без Светы его жизнь потеряет смысл. Он готов был пойти против родителей, но не согласен был пойти против себя.
Жених стоял перед зеркалом, надев самый лучший костюм, бирюзовый пиджак и чёрные брюки с глянцем -последний писк моды в Москве. Сюда она ещё не дошла, поэтому Игорь сверкал, как павлин в единоличном исполнении.
Хорош, чертяга, довольно пригладил шевелюру, подмигивая отражению. Он действительно был хорош. Высокий, широкоплечий, подтянутый, благодаря качалке в соседнем доме. Тёмно-русые волосы вихрились на макушке, карие глаза с кофейными лучиками отражали блеск солнечных лучей, белые ровные зубы и пухлые губы покоряли своей порочной улыбкой, широкие скулы и упрямый подбородок придавали лицу мужественности и притягивали взгляды женщин любого возраста.
За невестой Игорь поехал на белоснежной нексии, украшенной шёлковыми лентами и искусственными цветами. Заказывать в прокате дорогой автомобиль он не стал, стараясь не транжирить и так скудный запас денег. Ещё неизвестно, что их ждёт в Москве. Возможно, придётся снимать квартиру, вот тогда заначка и понадобится.
Пройдя идиотские конкурсы, Игорёк, наконец, добрался до своего приза. Увидел и искапал слюнями хозяйские половики. Светлана была прекрасна. Нет. Не прекрасна. Божественна! Кремовое воздушное платье спускалось до пола, окружив ножки, как облако, атласный корсет, расшитый жемчужинами, туго стягивал талию, поднимая и увеличивая и так немаленькую грудь, на которую тянуло положить голову и никогда не поднимать, высокая причёска открывала длинную шею, придавая аристократичности, короткая фата прикрывала оголённые плечи и лопатки, придавая законченности её наряду.
Игорь посмотрел на часы, посчитал количество часов до уединения с женой и тяжело вздохнул, переминаясь с ноги на ногу, пытаясь сменить направление крови и заставить течь её вверх. Кровь слушаться не хотела и качественно наполняла собой обиженный за ночную голодовку орган. Цветы, которыми он прикрывал своё неудобство, пришлось отдать, а невесту развернуть к себе спиной и временно скрыть стратегические места.
Даже через пышную юбку Света чувствовала напряжение жениха, особенно, когда он слегка покачивал в её сторону бёдрами. Девушка покрылась румянцем от накрывшего возбуждения, опустила глаза в пол, скрывая ото всех лихорадочный блеск. Ей уже не очень хотелось такой долгой свадьбы. Все мысли вились вокруг причинного места жениха, упирающегося в мягкие ягодиц.
Регистрация прошла в слезах со стороны родителей невесты. Всплакнул даже Иван Васильевич, глядя на красавицу дочь, говорящую «да». Пока намалёванная Людмила произносила напутствия молодым, он вспомнил всю жизнь от момента рождения своей малышки. Забылись бессонные ночи, мокрые пелёнки, сопли при прорезывании зубов. Сейчас перед глазами отца пролетали первые неуклюжие шаги, объятия, пахнущие молоком, крошечные пухлые ладошки, обхватывающие уставшее лицо, и губки бантиком, шепчущие слова «папочка», «папуля».