Ещё раз увижу тебя около него, убью!
Да пошёл ты! хрипит Егор, пытаясь восстановить дыхание.
Он поворачивается ко мне, потом обратно к мужику и кричит:
Да сдались вы мне, пидорасы! Чтоб вы сдохли! Разворачивается и медленно уходит.
Мужик приближается ко мне, наклоняется, и я вижу, что это Денис Петрович.
Как ты? спрашивает он.
Нормально.
Мне становится ужасно стыдно, что ему пришлось увидеть эту сцену и даже стать её участником.
Откуда столько крови?! Я слышу волнение в голосе Дениса Петровича.
У него кастет был, говорю я. Как вы здесь оказались?
Мимо проходил. Он берёт меня под локоть и начинает поднимать. Можешь встать?
Да, наверное.
Денис Петрович помогает мне подняться. Я не очень понимаю, как это он мог проходить мимо, да ещё и так вовремя. Или не вовремя. Но у меня кружится голова, шумит в ушах, и я перестаю об этом задумываться.
Меня шатает, ноги почти не слушаются. Денис Петрович обнимает меня за плечи и доводит до подъезда, спрашивает:
Где ключи?
Я дрожащей рукой роюсь в кармане, нахожу ключи и отдаю ему. Он прикладывает таблетку к домофону, открывает дверь, мы поднимаемся на лифте и заходим в квартиру.
Денис Петрович снимает куртку и пиджак, помогает мне раздеться и ведёт на кухню.
Он сажает меня на стул, и я пытаюсь не свалиться. Гремит чем-то, находит какую-то кастрюлю, наливает в неё воды из-под крана, хватает полотенце, бросает в кастрюлю и ставит её на стол рядом со мной. Закатывает рукава рубашки, придвигает ко мне стул и садится на него. Так близко. Я вижу, как капля моей крови падает на его брюки.
Вы испачкаетесьСлышу я свой слабый голос.
Ерунды не говори, отвечает он тихо. И не выкай, мы одни здесь. Я просто Денис.
Он вынимает полотенце из кастрюли, отжимает его и проводит по ране на моём виске. Я пытаюсь отшатнутся.
Тихо, малыш, тихо, говорит он ласково и кладёт руку на здоровую половину моего лица, чтобы я не крутил головой.
У него крепкая ладонь, в ней чувствуется сила, но он держит мою голову так бережно Мне приятно это ощущение, и я чуть подаюсь к его руке.
Денис Петрович опять начинает стирать с моего лица кровь. Я вижу, что её очень много, полотенце всё в крови. Он периодически ополаскивает его в кастрюле и продолжает промывать мою рану. Мне очень больно. Кружится голова, я чувствую ужасную слабость, мои веки сами собой опускаются.
Не закрывай глаза. Слышишь меня, Паша? Иначе потеряешь сознание. Посмотри на меня. У тебя есть аптечка?
Я открываю глаза, слабо киваю и объясняю где взять аптечку.
Он встаёт, отходит и возвращается с моей аптечкой. Садится на место. Роется в аптечке и достаёт перекись водорода и бинт. Отрывает кусок бинта, смачивает его перекисью. Опять кладёт мне ладонь на здоровую щеку, наклоняется близко и говорит тихо:
Сейчас опять будет немного больно, потерпишь?
Я смотрю на него и киваю. Я слушаю его голос. Он не такой, как всегда. Сейчас он мягкий, добрый, заботливый и обволакивающий. Он успокаивает меня, окутывает, вызывая тепло внутри и лёгкие мурашки.
Денис Петрович прикладывает смоченный перекисью бинт к ране. Я морщусь и тихонько скулю.
Тихо, тихо, сейчас всё пройдёт, он почти шепчет это мне в лицо, и я забываю о боли. Уплываю куда-то на волнах его голоса. Мои глаза опять закрываются. Мне так хорошо.
Открой глаза, малыш. Открой. Посмотри на меня. Слышу я как будто сквозь пелену.
Я подчиняюсь, открываю глаза и смотрю на Дениса Петровича. Его лицо так близко. У меня всё расплывается перед глазами, в голове туман, но его лицо я вижу очень отчётливо. Я вижу его глаза, в глубине которых затаился огонь, вижу скулы, на которых едва-едва пробивается вечерняя щетина, но главное, что я вижуэто его губы. Губы, о которых я столько мечтал, они так близко, что я чувствую на своём лице его дыхание, которое смешивается с моим.
Он наклоняется ещё чуть-чуть и касается своими губами моих. Его губы сухие и чуть прохладные. Он проводит ими по моим губам, легко, совсем невесомо, едва касаясь. Задерживается на секунду, потом чуть прихватывает верхнюю губу. У меня внутри как будто что-то оживает, расцветает какое-то ещё не знакомое мне чувство. Я чуть подаюсь вперёд, приоткрываю рот и издаю лёгкий стон Но Денис Петрович вдруг резко отстраняется.
Что? Нет! Зачем? Я ещё не готов расстаться с его губами У меня окончательно всё расплывается перед глазами, и я наконец теряю сознание.
Глава 5
Паша
Прихожу в себя, медленно выплывая из тумана забытья. Чувствую шлепки на своих щеках. Морщусь и открываю глаза. Понимаю, что я лежу в комнате на диване, а рядом, склонившись ко мне, сидит заведующий. Пытаюсь вспомнить, как я сюда попал. А главноекак сюда попал он.
В голове проносятся картинки: как Егор бьёт меня, как Денис Петрович прогоняет Егора, а потом обнимает меня и помогает дойти до дома, как он сидит очень близко и вытирает кровь с моего лица. Последнее, что всплывает в моей памяти, это лицо Дениса Петровича и его губы на моих губах, а потом чувство потери, утраты чего-то необходимого, когда он отстранился. Как будто у меня отняли то, о чём я так долго мечтал и что наконец-то получил.
Почему он поцеловал меня? Он такой же как я? Я не верю. Этого просто не может быть. А вдруг этого ничего и не было? В смысле, поцелуя. Может меня ударили по голове, и я, будучи не в себе, всё это нафантазировал? Может я придумал этот поцелуй потому что очень хотел его? Скорее всего так и есть. Скорее всего Денис Петрович и не целовал меня вовсе.
Ну, ты как? спрашивает Денис Петрович.
Нормально. Спасибо вам.
Я же просил говорить мне «ты», когда мы одни, говорит заведующий с укором, потом улыбается: Ещё раз выкнёшь, я тебе второй глаз подобью.
Я скольжу взглядом по Денису Петровичу. Так необычно видеть его в моей квартире, сидящим на моём диване, просто человеком, а не начальником. Я опять вспоминаю его своевременное появление. Откуда он всё-таки взялся?
Как вы оказались в моём дворе?
Я тебе говорил, что если ты ещё раз скажешь мне «вы», я тебе в глаз дам?
Заведующий привстаёт и замахивается. Я вжимаюсь в подушку и испуганно смотрю на него. Он что, и правда побьёт меня?!
Он опускает руку, смотрит удивлённо и тихо спрашивает:
Ты что, поверил, что я тебя ударю? Он садится обратно и аккуратно проводит пальцами по моей непострадавшей половине лица. Правда поверил?
Не знаю, Денис Пе
Денис, перебивает он. Скажи: «не знаю, Денис».
Не знаю, Денис, произношу я медленно, как будто пробуя его имя на вкус.
Я не знаю, ударил бы ты меня или нет. Я делаю лёгкий акцент на «ты» и он улыбается.
Вот молодец. Так лучше. На счёт того, чтобы подбить тебе второй глаз, я конечно же пошутил.
У меня путаются мысли. Заведующий смотрит на меня и говорит:
У тебя сотрясение, скорее всего. Ты потерял сознание. Может, конечно, и от потери крови Не знаю. Он задумывается. У тебя голова кружится?
Господи, конечно у меня кружится голова! Вот только я не знаю, от удара это или от того, что он сейчас сидит так близко от меня и гладит моё лицо. И от того, что он теперь Денис, а не Денис Петрович.
Кружится, честно отвечаю я.
Кровь ещё до конца не остановилась, говорит он озабоченно. Я сейчас поменяю салфетку. И сделаю тебе чай.
Он встаёт и идёт на кухню. Через пять минут возвращается и начинает менять салфетку на моей ране. Я опять морщусь от боли, стараюсь не стонать. Смотрю в его глаза, в них столько заботы, столько тепла.
Всё хорошо, тихо говорит Денис. Кровь почти остановилась.
Он опять уходит на кухню, возвращается с кружкой и протягивает её мне.
Пей. Это сладкий чай. Тебе сейчас нужно.
Я не люблю сладкий чай. Где он сахар-то у меня нашёл, интересно? Но сейчас я готов выпить из его рук даже яду.
Денис помогает мне сесть, я забираю у него кружку и отхлёбываю отвратительный сладкий чай. Горячо и невкусно.
Денис садится напротив меня в кресло и спрашивает:
Почему он избил тебя?
Потому что он козёл. Я боюсь сказать ему правду.
Очень исчерпывающий ответ.
Денис задумывается ненадолго и продолжает допрос:
Хорошо, спрошу по-другому. Почему этот козёл избил именно тебя?
Потому что я идиот.