Ой, можно подумать мы беременные не ходили! Прям возвели в культ, будто подвиг какой совершаете. Вот я в своё время
Знаем-знаем, перебила ее совсем молоденькая девчонка с таким большим животом, что казалось он вот-вот лопнет, Девушка трепетно держала за руку бессловесного паренька с модной прической и в длинных носках. И стирали, и убирали, и готовили, и в сад, и из сада, и на дачу, и с дачи и все-то без бабушек и дедушек, все сами. Не то что мы.
Да! Вот именно.
Ну-ну мои предки тоже так говорят, а бабуля ржет. Сами они
Внезапно дверь распахнулась и из кабинета показалась взъерошенная и недовольная голова доктора.
Вы чего тут балаган устроили? Манакина пусть заходит, остальные цыц. Не на базаре!
Все разом утихли, а девушка, которой вот-вот рожать, прошмыгнула в кабинет. Видимо та самая Манакина.
Все немного упокоились, и даже Даша притихла, уткнувшись в свой телефон, как вдруг в тишине раздалось сдавленное «Ой».
Юнона подняла голову в поисках источника этого «ой», но с первого раза не нашла. А вот на втором «ой» глаза скосились на юную парочку и Синицына заметила страдальческое лицо девушки. Парень в этот момент немного позеленел, и теперь в ужасе смотрел на свою подружку, ничего при этом не предпринимая.
Что такое? поинтересовалась женщина, которая еще неадвно возмущалась молодежью.
Не знаю, растерянно ответила девчонка, Как-то мокро ой ой-ой, ой-ой-ойэто что?
Она в таком ужасе уставилась на окружающих, что у Юны дрогнуло сердце.
Я что, уже все, того? Рожаю, да?
Дамы вокруг засуетились, кто-то позвал врача, а Юнона в какой-то прострации наблюдала за происходящим. Она еще никак не могла поверить, что все это не сон и скоро она сама будет завсегдатаем женской консультации с кислым лицом и огромным животом. Правда рядом с ней не будет трепетного парня, хотя может оно и к лучшему?
По крайней мере никто не упадёт в обморок, как вон тот слабый юноша в носках. И причёска модная его больше не красит.
Что тут началось суета сует, бег, возня, ругань и крики будущей молодой мамочки, которую в срочном порядке куда-то уводили.
Кое-как привели парня в порядок и тоже куда-то отвели, и теперь в коридоре велись отчаянные споры стоит ли рожать в столь юном возрасте, или лучше все-таки подождать лет тридцати?
В эти ваши тридцать уже отсохнет всё, какой там рожать поджала губы тощая девочка с синими волосами. По виду даже младше той, которую повели рожать.
А вам лишь бы ноги раздвигать пораньше!
Молчи, курага старая. Тебя не спросили, что и когда нам раздвигать
Дамы, успокойтесь, дети в животике все слышат, вы разве не знали?
Наконец подошла очередь Юноны, и она бесстрашно ступила в кабинет акушера-гинеколога Светловой Е.С.
Ну по крайней мере именно так было написано на дверной табличке.
Е.С. оказалась нервной женщиной неопределённого возраста. Особо разговорчивой назвать ее было нельзя. Зато доктор часто вздыхала, с тоской то и дело поглядывала на часы и в телефон, и явно чем-то томилась.
В конце концов телефон пикнул, и она что-то там прочитав, коротко сообщила миру и Юне «Козел свинячий» и наконец спросила:
На что жалуемся?
Синицына немного опешила от вопроса, но быстро нашлась с ответом.
На мужиков.
Очень смешно.
Если честно нет. Задержка у меня и тест положительный. Но я не жалуюсь. Вроде.
Ясно. Ну давай смотреть.
Через десять минут она вынесла окончательный вердикт «беременность, шесть недель» и в лоб спросила, будет ли Юнона её оставлять.
Что за вопрос? возмутилась было Синицына, но была резво остановлена невозмутимой Светловой Е.С.
Нормальный. Знаешь сколько у меня в день таких? Не всем оно надо. Так, значит будешь. Пойдем что ли взвешиваться?
Из кабинета Юнона вышла измученная и измочаленная, будто её пытали. Она прошла было мимо Даши, но та вдруг тихо попросила:
Дождись меня, а? Вместе пойдём.
Синицына промолчала и двинулась дальше, но в конце коридора остановилась. Обернулась Дарья так и стояла на месте, глядя ей вслед печальным взором.
Юна недовольно закатила глаза и указала новой знакомой на дверь. Довольная Даша бесстрашно шагнула внутрь.
***
Ну что, нормально все? Что доктор сказала? зачем-то спросила Юнона Дарью, когда та выбежала от врача с безумными газами. И только заметив Юну девушка немного притормозила и расслабленно улыбнулась.
Нормально, ага. Узи делали, пол определяли.
Да ты что? вдруг заинтересовалась Юнона, И кто же будет? Узнали?
Узналине слишком радостно ответила новая знакомая.
Что-то ты будто не рада
Да нет, нормально. Простоона замолчала, и Юна не выдержала, спросила:
Что? Кто будет-то в итоге?
Мальчик. Два.
Не поняла?
Ну чего непонятного? Два мальчика. А я хотела девочек. И как теперь жить?
Юна пожала плечами, будто бы она знала ответ на этот вопрос. Самой ей тоже больше хотелось девочку, но если будто мальчик, она точно вряд ли расстроится.
Может это не точно? она решила поддержать подругу по консультации, но та отмахнулась.
Какая теперь разница? Ты мне лучше скажи, как двух пацанов без папаши растить?
И на этот вопрос Синицына ответа не знала. Но выразила свое искреннее сочувствие.
Ну ладно, мне уже пора на работу. И так я сильно задержалась тут.
О! Так я тебя провожу, мне наверняка в ту же сторону.
Юна закатила глаза и не нашла ничего лучше, чем крикнуть «Вон, смотри, что это?» в сторону, и пока Даша искала это «что-то», ловко скрылась за ближайшим поворотом. Местность эту она знала хорошо, благо выросла в этом районе, а потому каждая подворотня была до боли знакома. До боли, потому что сколько коленок здесь было разбито в свое время не сосчитать.
Юна юркнула в одну арку. Потом в другую, в третью. На всякий случай немного подождала в четвертой и только потом вынырнула с другой стороны проспекта.
О, привет. Чуть не потерялись еле нашла тебя.
Да уж здорово, что нашлись, буркнула Синицына и, вновь горестно вздохнув, молча потопала на работу. А когда дошла, то обернувшись, обнаружилаДарьи и след простыл.
Чудны дела твои, Господи! буркнула Юнона и с неспокойной душой прошла через охрану.
В отделе было как никогда оживленно, на Юнону косились с подозрением и недоверием.
«Ну вот, все всё уже знают» расстроилась Синицына, но все оказалось даже хуже, чем она предполагала.
До обеда к ней никто не подходил, а когда она спустилась в столовую, расположенную в том же здании, что и офис, Юна будто в вакууме оказалась. До этого к ней спешили подсесть все кому не лень. И не важно, знала она этих людей, или нет. А сегодня столик, за который она села обедать, оказался пуст. Тихие перешептывания, смех за спиной все это давило на уши, превращая обед в настоящую пытку. Синицына не доела, встала и молча вышла из столовой.
Друзей у нее на этой работе не было. Ни раньше, ни сейчас. Когда Макс привел ее в офис, оказалось вдруг, что на эту должность претендовала другая девушка. Естественно сразу пошли пересуды, что она заняла чужое место. В лицо конечно не говорили, а за спиной шептались.
Конечно, Юна знать не знала ни о какой девушке, пока ее не просветила одна сердобольная женщина из соседнего отдела. Никто не жаждал помочь новой работнице, все её сторонились, косились и осуждающе качали головами.
И Юнона справедливо решила со всеми держаться настороже, близкой дружбы не заводить и держать дистанцию. Более-менее сложились отношения с сёстрами Капустиными, и то только потому, что Юна знала их еще со времен школы.
Потом уже, спустя время, понимая, что у шефа с новенькой все серьёзно, к ней начали подмазываться, всячески пытаясь угодить. Юнона нос не воротила. Относилась ровно, но помнила, как ее здесь встретили. И вот теперь все повторялось точь-в-точь. Те же переговоры, смешки, пересуды и укоряющие взгляды.
«Видимо все-таки придется менять работу» с грустью думала Юна, чувствуя, как только что съеденный обед подкатывает к горлу.
Работа не клеилась, все шло из рук вон плохо. Макса она так и не увидела за эти дни, и теперь гадала как долго он не будет появляться на работе и есть ли в этом её вина.