Итак, новость эту восприняли с восторгом. Многие дамы пожелали раздобыть венецианские маски, хотя их делали и в Париже, но всё же Венеция славилась этим предметом, так что прийти на бал в маске оттуда считалось роскошью. Но и те, кто имел возможность заказать маску только в Париже, тоже не отставали. Различные лавки на улицах наполнились слугами, которых господа отправили на покупки различных маскарадных причиндалов. Кто-то заказывал целые костюмы.
Между тем, многие обитатели Лувра, которые уже позаботились обо всём этом, продолжали жить своей обычной жизнью.
Гиз время от времени жил в Лувре, из-за холодов. Его большой дворец было очень трудно протопить, и иногда герцог предпочитал провести ночь-другую во дворце, заняв гостевые покои, где было относительно тепло.
А главная причина заключалась в том, что здесь была Марго. Видеться у них получалось достаточно часто. Как всегда, во всеобщей суете, едва ли кому-нибудь было нужно следить за ними. Даже королева-мать на какое-то время забыла обо всех, будучи занятой государственными делами. В Париже было процветание, но в большей части Франции из-за холодов жизнь усложнилась. Приходилось решать множество вопросов.
Однажды утром, пробравшись в покои Маргариты, Генрих сообщил ей, что со дня на день должна приехать его сестра, чему принцесса была очень даже рада, так как давно хотела с ней познакомиться. По словам герцога, Мари была мила и интересна, поэтому Марго не терпелось её увидеть.
Слова Гиза оправдались. Спустя ровно два дня, около полудня во внутренний двор Лувра въехала карета, запряжённая четвёркой лошадей. Так же их сопровождали два пажа и отряд охранников на конях. Карета была дорожной, но отделана достаточно богато и со вкусом. На дверце был нарисован герб с лотарингскими дроздами.
Несколько любопытных уже вышло из дворца, желая узнать, кто приехал. Также на улице оказались Гиз и Марго с Франсуа, которые тоже из интереса вышли посмотреть.
Когда карета остановилась, скакавший рядом паж тотчас спрыгнул с лошади, распахнул дверцу и подал руку, чтобы помочь выходящей. В тот же миг показалась маленькая ладонь, затянутая в белую перчатку, а через пару мгновений и сама её обладательница.
Это была красивая девушка, не слишком низкая, с гордой осанкой, лицо её имело белоснежный оттенок, на фоне которого были очерчены румяные щёки, чуть вздёрнутый носик, и, создающие им контраст, светло-голубые глаза. На губах новоприбывшей светилась неотразимая улыбка, светлые локоны мягко обрамляли лицо.
Девушка изящно двинулась вперёд.
Навстречу ей вышел Генрих.
Здравствуй, сестрица,улыбаясь, произнёс он, без всяких церемоний легко обнимая её.
Свою "маленькую сестрёнку", как он её называл, Гиз любил очень сильно, как и она его.
Я рада тебя видеть,промолвила она, начиная улыбаться ещё лучезарнее.
Голос её был мягким, приятным.
Затем герцог, взяв Мари за руку, подвёл её к Маргарите и Алансону.
Ваши Высочества,промолвил он,позвольте представить вам мою сестру, Марию-Екатерину де Гиз.
Она присела в реверансе.
Франсуа благожелательно кивнул, а Марго радостно воскликнула:
Мы очень рады вашему прибытию! Добро пожаловать! Надеюсь, вам понравится в Лувре.
Для меня это большая честь, Ваше Высочество, находиться здесь,ответила девушка.
Достойный ответ,рассмеялся принц.Надеюсь, своим сиянием вы осветите наш двор. А то в последнее время, здесь так серо и скучно!
Но как вы доехали?спросила Марго, перебивая излияния брата.
Благодарю вас. Прекрасно.
Дороги нынче опасные.
У меня надёжная охрана.
После этого позвали слуг, которые проводили Мари в её покои, чтобы она отдохнула с дороги.
По правилам этикета вечером она должна была быть представлена ко двору, но на этот день был назначен маскарад. Гиз предложил ей пойти на него, так как всё равно никого не узнают, а своё представление отложить на следующий день, на что она согласилась.
Мари уже около получаса крутилась перед зеркалом. На ней было лёгкое золотистое платье и того же цвета маска. Пышные локоны остались распущенными. Она была неотразима. Тем не менее девушка волновалась, ведь это было её первое появление при дворе, хоть и со скрытым лицом, но всё равно среди людей, которых видеть ей предстоит, возможно, всю жизнь.
До этого Мари бывала в Париже всего одни раз, да и то, давно. Остальную часть жизни сестра Генриха провела в Лотарингии. Жизнь её была размеренной и достаточно спокойной.
Если говорить о самой Мари, стоит отметить, что как раз-таки обстановка, царящая на родине, мешала её живой натуре, не позволяя полностью раскрыться. Девушка была умна, очаровательна, всегда знала себе цену и осознавала, что её место здесь, при дворе. Домашнее воспитание заставляло её быть покорной, сдержанной. Конечно, эти черты в ней тоже были, но душа её стремилась к другому. Наконец её честолюбивые мечты исполнились и она приехала в Париж.
Последний год Мария-Екатерина ухаживала за матерью, которая, к несчастью, заболела и нуждалась в уходе. После того, как целый год она просидела у постели больной, в душе дочери Франсуа де Гиза возникло ещё больше стремления к свободе, к светской жизни.
Сейчас, стоя перед зеркалом, она невольно вспоминала былое и понимала, что отныне её жизнь кардинально изменится. Развязав ленточки маски, Мари сняла её и отложила. Пока что рано было отправляться на бал. Одинадцати часов ещё не было, тогда как маскарад должен был начаться в полночь.
В дверь постучали и через несколько мгновений на пороге появился Гиз.
Прости, что не пришёл раньше,с улыбкой произнёс он,столько дел! Я целыми днями только и занимаюсь ими. Времени совсем нет.
Откуда же столько забот?усмехнулась девушка.Помнится, ты всегда находил их на пустом месте!
Если бы на пустом, милая сестра! К сожалению, они реальны...
Он прошёл в комнату и опустился в мягкое кресло, откидывая белокурую голову на спинку.
За много лет Мари прекрасно изучила брата, тонко ощущая всё, что он испытывал. Сейчас, поняв, что он действительно устал, она, ничего не говоря, плеснула вина в два кубка, один из них протягивая Генриху. Тот с благодарностью его принял и тотчас осушил.
Наконец Гиз задал вопрос:
Как здоровье матушки?
Она идёт на поправку. Почти выздоровела. Кстати, матушка обещала приехать сюда, когда уже совсем будет здорова.
Это было бы прекрасно! Мы ведь давно не виделись,сказано это было с практически неуловимой иронией.Но расскажи же мне ещё чего-нибудь! Я так давно не был дома!
Боюсь, что рассказывать особо не о чем,вздохнула Мария-Екатерина.За всё то время, что тебя не было, почти ничего не изменилось. Это ты, как правило, везде, где оказываешься, разводишь кипучую деятельность. Так-то в Лотарингии что-либо делать особенно некому. Луга так же зеленеют, реки журчат, как и раньше, замки по-прежнему стоят. Лучше расскажи мне про Лувр, про королевскую семью. Мне интересно, какие здесь порядки, как себя вести.
Хорошо. Я могу вкратце всё рассказать,согласился герцог, понимая, что сестре это нужно.Значит так, наш король Карл IX достаточно добр, склонен прислушиваться к мнению окружающих. Попытайся ему понравиться. Далее королева-мать. Это отдельная история, требующая долгих разъяснений, обсуждений. В общем, могу сказать одно: её лучше не злить, тебе стоит произнести на неё хорошее впечатление. Потом есть герцог Алансонский. Он особой роли здесь не играет, но подружиться с ним не трудно,на какое-то время Генрих замолк.
А принцесса Маргарита?не утерпев, спросила Мари.
Принцесса? О... Она замечательна. Вряд ли при всём дворе сыщешь человека более интересного и приятного в общении,Гиз попытался скрыть, радостно засверкавшие глаза.
В таком случае,улыбнулась Мари,я надеюсь, мы с ней подружимся. Но ты не сказал ни слова о герцоге Анжуйском.
Лицо Генриха переменилось. Губы презрительно сжались.
Анжу?процедил он, сжимая кулаки.Ничего точного сказать не могу. Лучше держись подальше,ответ его был краток, отрывист.И от его дружков тоже.
Мария-Екатерина сразу поняла, что здесь кроется нечто нечистое. Но в подробности решила пока что не забираться, а просто прислушаться к его словам. Посчитает нужнымсам расскажет.