Генрих сделал нетерпеливый жест.
Я и без того последнее время только и занимаюсь рассуждениями, которые ни не к чему не приводят.
Ты слишком торопишься, ждёшь мгновенного эффекта. Нужно затаиться,проговорил мужчина.
Но я не хочу таиться, не хочу ждать!воскликнул Генрих.
Он был на взводе. То, что копилось в нём последний месяц, наконец выплеснулось наружу.
С лёгкой усмешкой на губах Его Высокопреосвященство наблюдал за метающим взглядом молнии племянником.
Как же ты похож на своего отца,вздохнул он.
Гиз резко замер и вперил взгляд в родственника.
Вы так считаете?тихо проговорил он.
Считаю. И мне жаль.
Жаль?на его лице отразилось недоумение.
Безрассудство довело твоего отца до гробовой черты. Я не хочу, чтобы с тобой произошло то же самое.
Мой отец погиб героически! Лучше уж славно пасть, нежели просто угаснуть со временем.
Пасть ты ещё успеешь,вздохнул Карл.
Он видел пыл молодого человека, видел его безрассудную храбрость, страстность. Кардинал был чёрствым человеком, как и большинство в семействе Гизов. Он был противоположностью и погибшему брату, и племяннику. Все действия продумывал, предпочитал хитрость прямому нападению, был изворотлив, а в какой-то мере и труслив, искал для себя выгоду. Душа его давно засохла, церкви он служил только для приобретения могущества. Всю жизнь лотарингец стремился к богатству и славе, честолюбие у него всё же было, но способы, которые он избирал для достижения цели, иногда могли показаться беспринципными. На протяжении всего жизненного пути его сопровождала ложь. В чём-то он был схож со своим другим племянником Карлом. Та же трусость и изворотливость, та же завистливость.
Когда Генрих руководствовался благородством, его дядя шёл на поводу у выгоды. Осторожность была его основной чертой. При жизни брат затмевал его своей славой, в глубине души Карл испытывал зависть. Сын Франсуа был таким же: ярким, смелым, любимцем народа. Одним словом, обладал теми самыми качествами, которых недоставало самому кардиналу. Поэтому по-настоящему он никогда не любил племянника. Виделся с ним нечасто, только из нужды. Но сейчас он понимал, что Генрихновый глава клана Гизов, и нужно держаться за него, нужно оберегать его, потому что он является залогом их могущества.
Его Высокопреосвященство решил стать для молодого человека верным советником, при этом, имея возможность преследовать и личную выгоду, успешно её достигая. Он планировал воздействовать на племянника, правда не учёл, что тот видит его насквозь и имеет на всё своё личное мнение, не нуждаясь в советах и преследуя свои интересы.
Однако пока что они вели беседу, ничем не выказывая своих потаённых мыслей.
Так чего же ты хочешь?осведомился Карл.
Признаюсь честно. Я желаю усилить могущество дома Гизов, отомстить герцогу Анжуйскому, который предал меня, и ещё, вы сами знаете, к чему я стремлюсь. Но это потом,не покривив душой ответил Генрих.
Да ты, сын мой, как я погляжу, честолюбив!
Это у меня в крови.
Что ж, твои идеи верны и даже почти выполнимы.
Может, вы ещё и знаете каким образом можно их осуществить?с усмешкой спросил герцог.
Может быть, отчасти и знаю,спокойно ответил Карл.
Так поделитесь же своими планами. Надеюсь, для меня в них найдётся место?
О, более чем! Мои планы в тебе и заключаются.
Вот как? Это начинает быть интересным,заметил он, подпирая голову рукой и приготовившись выслушать дядю.
Тот расправил складки на своём одеянии и, посмотрев на собеседника, начал:
Тебе во что бы то ни стало нужно отстаивать радикальную позицию.
То есть вы предлагаете пойти путём крайностей?
Боюсь, что другого выхода нет,вздохнул он,но...
Отлично,перебил его Генрих.Рискнаивернейшее оружие.
Я бы с этим поспорил. Есть опасность, которой тебе всё же нужно избежать.
Для этого у нас есть армия. В Париже огромное количество моих людей. Они, в любом случае, гарантируют нам безопасность.
Одним словом, ты планируешь ввязаться в большую игру?
Я уже в неё ввязался. Ещё когда поставил подпись под договором с Анжу.
Что ж, хорошо. Конечно, риск всё равно большой, но и цель масштабнее.
Цель теперь можно развивать до бесконечности,твёрдо заявил молодой человек.
Пока что умерь свой пыл. На первых порах нужно укрепить своё положение. Ты должен держать всех в страхе и уважении.
Тут всё хорошо. С нашим мнением считается даже сам король. Точнее говоря, его мать. Она боится нас. Я уверен.
Прекрасно,удовлетворённо кивнул Его Высокопреосвященство,это нужно поддерживать. Далее следует разобраться с протестантами. Они нам, право же, изрядно мешают в достижении любых целей.
Для того чтобы разобраться с ними, нужно подначивать власть к действиям против них, чем я и занимаюсь.
Великолепно. Следующим шагом, когда Франция будет очищена от ереси, нам нужно будет подчинить себе как можно больше ресурсов, укрепить влияние. Валуа нынче ослабли. Они не могут удержать страну в мире. Наша же цельединство Франции.
Вот тут я с вами во всём согласен,сказал Генрих.И всё это ведёт к тому, что для выполнения столь дальновидных планов следует принять радикальную позицию, при помощи которой всё будет проще.
Именно так,подтвердил кардинал, компромисс, к сожалению, никого не вдохновляет и всегда ломается.
Повисло молчание. Каждый обдумывал свои идеи. В конце концов, сейчас речь шла об их будущем и, возможно, о будущем страны. Оба лотарингца были очень разными, но когда размышляли вместе, достигали отличных решений, соединяя осторожность и изворотливость одного с решительностью и масштабностью мышления другого. На протяжении истории, Гизы всегда добивались успеха благодаря своей сплачённости, способности сходиться на одних и тех же целях, что бы члены семейства друг к другу на самом деле не испытывали.
И,вновь заговорил герцог, как бы подытоживая всё сказанноенашей радикальной позицией является религия.
Уже давно. Право же, это самый надёжный выход. На протяжении веков в нашем государстве короли удерживали власть, отчасти, благодаря религии. Проповедуя в церквях людям слепое повиновение Богу и королю, правители могли не беспокоиться о вольнодумствах, народ не мог ослушаться и был верен им. Франция добилась многого, стала одной из сильнейших держав. С возникновением кальвинизма в стране начались бунты и протесты, королевская власть сразу же пошатнулась. Нам же нужно вернуть государству его непоколебимость. И мы сможем, потому что мы Гизы.
========== Глава 19. Мари де Гиз ==========
В Париже, наконец, успокоилась суета, всё вернулось на круги своя. Сумасшедшие дни сменили обычные будни. Жители города смогли свободно вздохнуть.
Тем не менее, время на замедляло свой ход и постепенно зима завладела Францией. В этом году рано наступили холода. В Лувр поначалу даже не успевали доставлять дрова, но, благо, потом дворец удалось протопить. Однажды, примерно в середине декабря, проснувшись утром, парижане обнаружили, что мостовые тонким ковром покрыл снег. Белой простынёй он опустился на город, укутывая и лаская его, словно нежный шёлк. Лёгкие снежинки изящно кружились в воздухе, искрясь от лучей солнца, которое продолжало светить не менее ярко, чем летом. Обычная мрачная каменная серость города, благодаря белому покрову, сменилась светом, который тотчас полился со всех сторон. Было холодно, но в душах у людей ощущалось тепло, которое приносит красота. Было в этом что-то волшебное. Сразу же почувствовалось в воздухе нечто молодое, свободное. Снег во Франции выпадал нечасто и когда он появлялся, это, как правило, вызывало у людей радость.
Между тем, дело близилось к Рождеству.
В Лувре к празднику уже начинали готовиться, хотя что уж там, во дворце всегда к чему-то готовились, но всё же праздничная суета чем-то отличалась от обыденной, было в ней что-то милое сердцу, светлое.
Марго уговорила Карла устроить рождественский маскарад. Подобные виды празднеств при дворе очень любили, ведь в маскарадную ночь можно было безгранично веселиться, переходить все границы, не будучи узнанным. Маскарадночь свободы и воли желаниям. Безудержное веселье, после которого никто не будет ничего стыдиться, так как под масками все люди перестают быть собой.