Знаю. Впервые за всё время, наверное. Все слегка потрясены, впрочем, она кажется довольно приятной.
Но Бен не встречается, сказала я, мой голос звучал как-то глухо, как если бы это было эхо откуда-то. Он, кажется, даже не верит в отношения.
Энн подняла голову, улыбаясь как никогда легко.
Лиззи, ты же уже не увлечена им?
Нет. Я подавила смех. Если бы. Он развеял мои иллюзии относительно этих идиотских идей, в Вегасе. Чаша уже переполнена этими «нет», и они скоро повыпадут на пол.
Хорошо, подытожила она счастливо.
Лиззи, послышался раскатистый, громкий голос.
Привел, Мал.
Скажи привет своей тёте Элизабет, сынок.
Мой новообретённый деверь сунул чёрно-белого щенка прямо мне в лицо. Мокрый маленький язычок лизнул мои губы, и теплое тяжёлое дыхание щенка с запахом собачьих консервов обдало моё лицо. Это плохо.
Перестань.
Я к чертям отклонилась назад, стараясь дышать, вновь превозмогая тошноту. Беременностьэто супер.
Привет, Киллер.
Отдай его мне, сказала Энн. Не все хотят французский поцелуй с собакой, Мал.
Блондин, покрытый татуировками, усмехнулся, передавая мехового малыша.
Но он отлично целуется. Я лично его обучил.
К сожалению, это правда.
Энн разместила щенка под мышкой, почёсывая его по голове.
Как ты? Ты говорила на днях по телефону, что была больна.
Уже лучше, солгала я. Или частично солгала. Всё-таки я, определенно, не была больна.
Ты ходила к врачу?
Нет нужды.
Почему бы мне не записать тебя на приём завтра, на всякий случай?
Не обязательно.
Но...
Энн успокойся. Говорю тебе, я не больна. Я одарила её своей самой лучшей улыбкой.
Уверяю, я в порядке.
Лады.
Она поставила щенка на пол и вытащила стул в середине стола.
Я заняла тебе местечко возле себя.
Спасибо.
И таким образом (стараясь не блевануть, пока вытирала слюни со своего лица) я опять его увидела. Бен сидел напротив, уставившись прямо на меня. Эти тёмные глаза... Я тотчас опустила взгляд. Он мне безразличен. Так и было. Я просто не была готова к этому. Когда он, я, эта комната, Вегас и последствия, которые растут в моем животе оказались перед моим носом.
Я не могу этого сделать, не сейчас.
Привет, Лиз, сказал он обыденно глубоким спокойным голосом.
Привет.
Ага. История с девушкой подкосила меня, но сейчас все вернулось. Мне только нужно ограничить любые бесполезные оставшиеся эмоции, навсегда убрать их куда подальше.
Я сделала шаг вперёд, набравшись смелости только чтобы увидеть, как он тепло смотрит на меня. Он выпил немного пива, а затем опустил бутылку вниз, проводя большим пальцем по губам вытирая оставшиеся капли. В Вегасе он был на вкус как пиво, вожделение и потребность. Самая головокружительная смесь. У него красивые губы, идеальной формы, обрамленные короткой щетиной. Его волосы отрасли по бокам и с длинной крутой челкой набок в хипстерском стиле, он, если честно, выглядел немного лохматым, диким.
И большим, хотя он всегда выглядел большим.
Пирсинг в носу, зеленая клетчатая рубашка, верхняя пуговица которой расстёгнута и открывает вид на его мощную шею и верх тату чёрной розы. Голубые джинсы и чёрные ботинки. Если не считать свадьбы в Вегасе, и потом позже вечером в моей комнате, я никогда не видела его без джинсов. Уверяю, нет ничего плохого в обнажённом мужчине. Всё было так, как и должно было быть, и всё такое. На самом деле, он выглядел как сбывшаяся мечта.
Моя мечта.
Я с трудом сглотнула, игнорируя свои затвердевшие соски, пока решительно запихивала воспоминания куда подальше, где им самое место. Быть похороненными среди текстов песен Ханны Монтаны, историй героев «Дневников Вампира» и другой бесполезной и потенциально опасной информации собранной за все годы. Всё это уже не важно.
Всё в комнате стихло. Как странно.
Бен одёрнул воротник своей рубашки, ёрзая на месте.
Почему, чёрт побери, он уставился на меня? Может, потому что я всё ещё смотрю на него. Дерьмо. Мои колени подогнулись, и я рухнула на стул с неимоверно изящным стуком. Я опустила глаза вниз, потому что так было безопасно. Так долго, как я не буду смотреть на него и его девушку, я буду в порядке, и всё будет превосходно. Ужин не будет длиться больше трёх часов, максимум четырёх. Не стоит беспокоиться.
Я приподняла руку в приветствии.
Всем привет.
Разнообразные варианты на тему «привет» разнеслись по комнате.
Как поживаешь, Лиз? спросила Эв с противоположного конца стола. Она сидела возле своего мужа, Дэвида Ферриса, ведущего гитариста и автора песен «Стейдж Дайв».
Отлично.
Отстойно.
А как ты?
Хорошо.
Я глубоко вздохнула и улыбнулась.
Отлично.
Была занята учёбой?
Она вытащила резинку для волос и туго скрутила блондинистые волосы в конский хвостик. Господи, благослови девушку. По крайней мере, не только я вела себя как обычно.
Мы не виделись с Рождества.
Ага, была занята. По большей части меня рвало, и я спала. Беременность. Занятия и всё такое, ну знаешь.
Как правило, у меня есть интересная история для рассказа из моих психологических исследований. Сегодня ничего.
Отлично.
Её муж обнял её за плечи, и она повернулась к нему с улыбкой, глаза полные любви, и наша беседа была забыта.
Это было мне на руку.
Я провела туда-сюда носками своих ботинок по полу, смотря по сторонам и куда угодно, но только не перед собой. Я игралась с кромкой своей туники, накручивая выбившуюся нить вокруг пальца, пока он не стал фиолетовым. Тогда я отпустила её. Возможно, это могло как-то плохо повлиять на фасолинку. С завтрашнего дня мне нужно начать изучать детский вопрос. Собрать факты, потому что избавление от фасолинки... это просто не для меня.
Его девушка захихикала над чем-то, что он сказал, и я почувствовала укол боли внутри. Возможно, газы.
Вот.
Напротив меня Энн наполнила бокал белым вином.
Ох. Спасибо.
Попробуй, сказала она с улыбкой. Оно сладкое и довольно лёгкое. Думаю, тебе понравится.
Мой желудок подскочил только от одной мысли об этом.
Возможно, позже. Я выпила немного воды, перед тем как приехала. Ну... ладно, я просто не хочу ещё пить.
Ладно.
Она прищурила глаза, когда одарила меня дурацкой улыбкой, которая тут же превратилась в несчастливую хмурость.
Ты выглядишь немного бледной. Ты в порядке?
Абсолютно! кивнула я с улыбкой, и повернулась к ребятам на другой стороне до того, как Энн смогла и дальше допекать меня по этому поводу. Привет, Лена.
Лиззи. Как ты?
Соблазнительная брюнетка держалась за руки со своим парнем, Джимми Феррисом, солистом группы «Стейдж Дайв». Он сидел во главе стола, блистая, без сомнения, в пошитом на заказ костюме. Когда он увидел меня, то послал мне один из кивков подбородком, в которых, казалось, парни были профи. Это говорило о многом. Или, по крайней мере, использовалось, когда они хотели сказать «Привет».
Я кивнула в ответ. И всё это время я могла чувствовать, как Энн нависала надо мной, бутылка вина всё ещё в руке, и обеспокоенность старшей сестры увеличивалась, готовясь атаковать. Я была в такой заднице. Энн была тем, кто растил меня с четырнадцати лет, когда наш отец ушёл, и мать отстранилась от нас, однажды она просто пошла в кровать и не встала. Время от времени потребность Энн меня воспитывать выходит за рамки. Всё что она скажет о фасолинке не имело значения. Это не будет чем-то хорошим.
По одной проблеме за раз.
Всё хорошо, Лена, сказала я. Как ты?
Лена открыла рот. Что бы она ни хотела сказать, было погребено под внезапными ударами барабана и безумно громким воем гитар. Фактически, это звучало, как если бы ад вырвался наружу вокруг нас. Армагеддон наступил.
Малыш, Энн закричала на своего мужа. Никакого дэт-метала во время ужина! Мы обсуждали это.
Говоря о «малыше», Мал Эриксон прекратил трясти головой.
Но, Тыковка...
Пожалуйста.
Барабанщик закатил глаза и касанием пальца, акустическая система погрузилась в зловещую тишину.
Мои уши зазвенели в тишине.
Иисусе, пробормотал Джимми. Самое время и место для такого дерьма. Не делай так, когда я поблизости, ясно?