А может взять и рассказать ей все сейчас. А! Нет, не хочу! Хотя, была, ни была.
Эми заходит в гостиную.
Хочешь чаю? говорит она.
Я сам приготовлю, садисьговорю я, и иду на кухню.
Блин! Я не знаю что тут и где.
Эм, подскажи, где у мамы чай? кричу я.
Она заходит на кухню и так мило улыбается.
Давай помогуговорит оначай на полке над печкой.
А чашки? блин голос дрожит, похоже, она догадывается, что я дико нервничаю.
Я достануговорит она.
ХорошоСлава Богу.
Она ставит чашки на поднос, и я наливаю чай. Она наливает заварку и достает печенки. Я беру поднос.
Идемговорю я, и иду в гостиную.
Она присаживается на диван. Ставлю кружку перед ней, блин руки дрожат. Сажусь на стул напротив неё. А была, ни была.
Ты хотела знатьговорю я.
Глава 15
Эми
Уил очень нервничает, у него даже руки дрожат. Что с ним? Неужели, я довела его до этого состояния? Я не хотела.
Ты хотела знатьговорит он так решительно, что у меня стынет кровь. Хотя я этого очень хотела.
Уил, не говори, если не хочешьзнаю, что не хочет.
Сейчас или никогда, Эм, только не перебивай, иначе я никогда не заговорю об этомон настроен серьезно.
У меня звонит телефон. Это Мери. Я быстро сбрасываю звонок. Надо ей написать.
Прости две секундыговорю я.
Пишу, что не приду и выключаю телефон.
Все больше никто не позвонит.
Хорошоон выдыхает. В общем, когда я вернулся из больницы, меня никто не встретил. Мамы дома не было. Состояние было у меня не очень, голова раскалывалась и кружилась. Таблетки не помогали. Я добрался до пастели и больше не вставал до вечера. Вечером ко мне зашел отец.
Его передергивает, и я беру его за руку, он выдыхает и продолжает.
Он назвал меня никчемным сыном, не способным ни на что, за то, что из-за меня погибла Джена он ударил меня по лицу и я слетел с кровати и он поднимает голову и закрывает глаза.
Крепче сжимаю его руку, ему очень тяжело. Он выдыхает и продолжает.
Он стал бить и пинать меня, как собаку. Я не мог пошевелиться и дышать, я только слышал его гневный голос, что это я во всем виноват. Я помню, что меня вырвало, после очередного пинка по животу, и я потерял сознание.
Он замолкает. Глажу его по руке. Как мог Джонс так с ним обращаться. Какой кошмар. Не замечаю, как слезы начинают обжигать глаза. Он тяжело выдыхает и продолжает.
Ночью, когда я очнулся от кошмара, мама сидела со мною на кровати. Она плакала и извинялась. Я хотел её успокоить, но тело так болело, что я не мог пошевелитьсяон опускает глазаи она ушла. На следующий день пришел Уилсон. Он был в шоке от моего состояния. Он хотел забрать меня обратно в больницу, а на родителей заявить. Но я попросил его не делать этого и заменить мне таблетки. Он выписал мне другие таблетки. Мама купила их. Но они мне не помогали. Всю неделю я жил как в аду. Меня выключало, я спал по полчаса и то в это время мне снились кошмары, никого не было рядом, когда я просыпался, я не понимал, что со мною. За неделю такой жизни я, наверное, превратился в зомби. Я не вставал, меня постоянно мутило в промежутках между сном. Ладно, мама догадалась поставить мне ведро. Я думал, свихнусь тогда от этой болион смотрит на меня, вытирает мне слезыне плач детка, я пережил все это. Через неделю таблетки начали помогать, и я стал потихоньку вставать и возвращаться к нормальной жизни. Через месяц я решил их не пить, но на второй день вернулись боль и головокружение. Так я просидел на них три месяца. Затем решил бросить и как-то получилось. Боль прошла, головокружение стало реже, два раза в неделю. Потом вообще прошло. Теперь возникает только тогда, если я резко встаю и как выяснилось на высоте. Поэтому, Эм ничего особенного мне не надо. Что ты еще хотела знать?
Милый, ты и так мне много рассказал.
Уил, спасибо, что рассказал.
Встаю, подхожу к нему и обнимаю его.
Малыш, мне так жаль, что тебе это все пришлось пережитьу меня сердце сейчас разорвется, наверное, столько боли, не любви, жестокости к ребенку, который не такой как твой сын. Как же он это выдержал?
Мне, тоже, но ты не ответила на вопрос.
Мне хотелось бы узнать, как ты провел все эти годы, не общаясь ни с кем? Как ты это выдержал и сохранил любовь к своим «недородителям»? Я просто этого не понимаюя отпускаю его и сажусь напротив него на стул.
Охвыдыхает он«недородителям» это верно подмечено. С того случая я больше не видел отца, не знаю то ли мама может не подпускала его ко мне, то ли он сам не хотел видеть меня, не знаю. Мне было очень обидно и не понятно его отношение, почему он обвинял и обвиняет меня в том, что случилось, ведь я не был за рулем, но это оченьон выдыхаеточень больно осознавать, что ты не нужен отцу, своей матери, брату. Про него вообще молчу. Он ненавидел меня с самого детства, теперь понятно, почему. Я не был ему родным и никому из них не былу него появляются слезы на глазах.
Малыш, не выдерживаю, подхожу к нему, опускаюсь на колени, мое солнышко. Глажу его по лицу и обнимаю за шею. Он опускает голову мне на плечо и у него вырывается всхлип.
Эм, это очень больно, я не могу об этом, пожалуйстаон тяжело выдыхает.
Не надо, все, все малышговорю я и крепче обнимаю его, глажу его по спине.
Он плачет. Блин может я зря его так расстроила сегодня. Хотя нет, ему должно стать легче. Целую его в шею и в плечо.
Солнышко мое, все хорошопровожу рукой по его волосам, и он поднимает голову.
Я вытираю его слезы со щек.
Эм у него срывается голос.
Не говори ничегоцелую его в губы как можно нежнее, он отвечает на поцелуй и притягивает меня к себе, я его обнимаю.
Спасибоговорит он мне на ухоя так тебя люблю, Эм.
Так приятно всегда слышать, что он любит меня.
А я люблю тебя сильнееговорю я.
Он мотает головой в ответ.
Нет, я сильнее.
Я ему не отвечаю, улыбаюсь, так приятно чувствовать его, как он прижимается, тепло его тела. Не могу оторваться от него. Мне кажется, я стала любить его еще сильнее.
Слышу шум в коридоре.
Это, наверное, мама.
Он отпускает меня.
Я в ваннуговорит он.
Хорошо.
Он выходит, и я замечаю, что мы даже не пили чай, прошло часа полтора, наверное. Мама проходит в комнату.
Привет, детка, а где Уильямспрашивает мама.
Он в ванной.
А, что вы чай не пили? Смотрю, остыл совсем.
Да, мам, мы забыли про него.
Ну, конечно, нам было совсем не до чая.
В дверях появляется Уильям. Его покрасневшие глаза и щеки выдают его и ему не очень ловко.
Подхожу к нему, и обнимаю за плечи, он улыбается уголками губ, смущенно. Какой же он красивый.
Мам, мы будем в комнате, я помогу тебе с ужином чуть позже.
Конечно, Эм.
Мы идем в мою комнату. Уил садится на кровать, я стою перед ним. Он кладет руки мне на талию и упирается головой в живот.
Все хорошо? надеюсь с ним все нормально.
Все хорошо, детка, просто ощущение, как будто меня вывернули наизнанку, вытащили всю грязь из меня и просто блин, сердце замирает, неужели я переборщила? просто отмылион выдыхаетспасибо, Эм.
Неужели свершилось! Ура!
Наклоняюсь к нему, беру его лицо в ладони.
Я так рада, что тебе стало немного легче, это здоровоцелую его в нос.
Да, мне тоже нравитсяон притягивает меня к себе и ложится поперек кровати.
Я ложусь на него сверху, аккуратно, чтобы не надавить на его ребра.
Не бойся детка, ложись нормально.
Без резких движений, как сказал твой доктор, не помнишь?
Он улыбается, а я стараюсь сползти с него на бок, и лечь ему на плечо. Он быстро хватает меня за талию и держит.
Куда собралась? смеется он.
Я не буду лежать на тебе, тебе тяжелоговорю я.
Совсем нет.
Уил, я серьезно.
Он поворачивается вместе со мною на бок, потом резко отпускает меня, поворачивается на спину, хватается за бок и тихо стонет.
Блин, ну, я же говорила тебеглажу его по бокудавай мазью помажу.
Он кивает в ответ и выдыхает.
Он садится, снимает футболку. Я разбинтовываю его. Беру мазь и наношу её на его грудь.
О, кстати синяк поменял цвет, стал желтеть.
Хорошоговорит онеще с другой стороны помажь.