Альберт проводит вас в вашу комнату. Брент резко щелкает пальцами, и к нам спешит пожилой седовласый мужчина в костюме. Он тянется к багажу, но я останавливаю его. Ему должно быть больше восьмидесяти.
Я возьму их. Я легко закидываю их себе на плечо.
Устраивайтесь, говорит нам Брент, по-прежнему выглядя чертовски самодовольным. Ужин в восемь тридцать. Ничего особенного, просто семейный ужин. Одевайтесь по желанию.
Увидимся позже. Келли нервно ему улыбается. Я могу сказать, что она потрясена, и ее взгляд становится еще более благоговейным, когда мы с Альбертом продвигаемся по длинному, выстланному персидскими коврами, коридору. Наконец, он толкает двойные двери в самом конце крыла.
Лазурные покои, заявляет он.
Я бросаю наши сумки на толстый ковер. Апартаменты огромные, с антикварной мебелью и великолепной кроватью с балдахином. Деревянная резьба, классический навес я трогаю столбы, проверяя их устойчивость.
Да, они выдержат, когда она связанная, с завязанными глазами будет извиваться, а я буду трахать эту сладкую задницу.
Вы довольны? вежливо спрашивает Альберт.
Да, спасибо. Келли улыбается.
Он кивает и выходит из комнаты, закрывая за собой двери.
Ты можешь в это поверить? Келли улыбается. Она подходит к окну, разглядывая газоны и фонтаны, и как же без чертового озера. Это похоже на сказку, которая не могла произойти со мной.
Но произошла. Я делаю паузу. Я оставил бумажник в машине, лгу я. Я скоро вернусь.
Она кивает и начинает распаковывать чемодан. Я, не переставая размышлять, спускаюсь вниз.
Брент чертов Эшкрофт. Это его план? Келли что-то говорила о моральном кодексе в завещании. Если она как-то его нарушит и плюс ко всему предоставят улики, она лишится всего.
Ясекретное оружие Брента? Поэтому он нанял меня, чтобы трахнуть ее?
И почему мне не все равно?
Ты здесь, чтобы уничтожить ее, помнишь?
Как будто я мог забыть. Эшкрофт разрушил мою семью. Довел моего отца до самоубийства. Я поклялся, что отомщу, но этот ублюдок умер, прежде чем я смог заставить его страдать. Теперь я собираюсь оторваться на его наследии, кирпичик за кирпичиком, даже если это последнее, что я сделаю.
Келлиего дочь. Его единственная наследница. Ключ к моей темной мести. Но только если она не узнает правду о том, кто я на самом деле есть.
Я должен сказать, что удивлен видеть Вас здесь.
Я поворачиваюсь. Брент с фальшивой улыбкой прислонился к стене в холле. Сейчас он уставился на меня с гневом и подозрительностью.
Я понял, отменив нашу сделку, ты признал свое поражение.
Я никогда не проигрываю, парировал я. Я просто не хочу иметь дело с подонками, такими как ты.
Брент прищурился.
Интересно, а что думает Келли о нашей сделке.
В несколько шагов я сокращаю между нами расстояние.
Ты не скажешь ей ни одного гребанного слова.
Или что? Брент улыбается, и на этот раз я не сдерживаюсь. Я хватаю его за лацканы дорогущего костюма и прижимаю к стене.
Предполагаю, ты меня не услышал, рычу я и стягиваю его воротник, перекрывая поступление воздуха. Если тебе дорога твоя жизнь, ты будешь держать свой чертов рот на замке, ты понял?
Брент не говорит ни слова, его глаза выпучились, и я снова толкаю его к стене. Он тихо вскрикивает.
Да! Я понял!
Хорошо.
Я отпускаю его, и он, задыхаясь, падает на пол.
И я предупреждаю тебя, говорю я. Не шути с Келли. Она моя. Делая больно ей, ты делаешь больно мне. А иметь дело со мной ты не захочешь.
Я оставляю его и направляюсь прямиком к Келли, напряженный как чертов трансформатор, но, лишь завидев у окна ее силуэт, я останавливаюсь.
Черт, она такая красивая.
Она поворачивается ко мне и улыбается.
Нашел его?
Что? О, да, мой бумажник. Под сиденьем. Я захлопываю за собой дверь. Сцена с Брентом напугала меня, напоминая, как много стоит на кону.
И как ты мог так влипнуть с Келли.
Я заглушил внутренний голос. Я здесь главный. Все под моим контролем.
Келли наклоняется, чтобы продолжить распаковку чемодана.
Как ты считаешь, что я должна одеть на обед? Он сказал одеться по желанию, но
Положи обратно.
Мой голос был ровным, но Келли сразу же замерла. Она поднимает вспыхнувшие волнением глаза.
Верно, детка. Ты знаешь, что будет.
Я подхожу ближе, кровь приливает к моему члену. Черт, эта девушка делает меня твердым, только от одной мысли войти в нее. Эти сливочные бедра, эти сочные сиськи.
Влажная, истекающая киска.
Мой член дергается от желания погрузиться в ее сладкую киску. Я хочу бросить ее на кровать и вдалбливаться в нее, пока ее крики не будут разноситься по всему дому.
Но, сначала, я хочу услышать ее просьбу.
Сними одежду. Встань на колени. Руки за спину, приказываю я.
Она мне хищно улыбается и выполняет все без единого протеста. Послушно снимает джинсы и рубашку, опускается на пол. В такой позе ее груди с торчащими сосками буквально просят, чтобы их пососали.
Черт.
Я расстегиваю штаны и выпускаю свой твердый, как камень стояк. Келли смотрит на мою руку, облизывая свои губы. Она знает, что я приготовил для неедевять пульсирующих дюймов, и будь я проклят, если она уже не влажная и готовая для меня.
Ты знаешь, в последнее время, я совсем запустил этот сладкий ротик, размышляю я вслух, и она замирает. Я вылижу твою киску, затрахаю ее настолько, что ты будешь не в состоянии стоять прямо, но эти губы они выглядят, будто им нужен хороший трах. Хочешь этого?
Да, Вон. Келли кивает. Она все еще смотрит на меня с дразнящей ухмылкой, будто она руководит этим шоу.
Ненадолго, милая.
Ты хочешь, чтобы мой член был глубоко в твоем горле, говорю я ей, рыча. Ты хочешь, чтобы я заполнил тебя, ты нуждаешься в каждом моем чертовом дюйме.
Она судорожно выдыхает.
Боже, да.
Ты опять влажная. Я смотрю на ее тело, не ее подрагивающую грудь. Потрогай себя.
Келли скользит рукой между своих ног. На мгновение ее глаза закрываются, зная, как доставить себе удовольствие, и черт, я знаю какой скользкой и сладкой эта плоть должна быть.
Попробуй, я приказываю ей. Оближи, детка. Расскажи, какова ты на вкус.
Она краснеет, вынимая пальцы и подносит их к губам. Ей все еще неловко, и она отводит взгляд, когда облизывает их.
Ну? я рычу, мой член жаждет оказаться прямо там. В ее тугой киске или быть похороненным в ее горячем рту.
Я на вкус как как секс, она шепчет, а ее щеки пылают.
Еще нет, дорогая, я смеюсь. Даже не в ближайшее время. После того, как я часами буду тебя трахать, ты будешь обнажена и чувствовать ломоту, и будешь не в состоянии поверить, что все еще влажная. После того, как мои пальцы будут в твоей тугой попке, а мой член, настолько глубоко в твоей киске, что ты будешь думать, что умрешь от ощущений.
Келли вздыхает. Ее взгляд затуманился, а дыхание стало поверхностным и рваным.
Только после того, как моя сперма выплеснется в тебя, и ты будешь истекать нашими совместными соками. Вот тогда ты почувствуешь истинный вкус секса, детка, и я держу пари, что заставлю тебя принять все до капли.
Я хочу этого, шепчет она, в ее глазах я вижу жажду. Дай мне попробовать тебя сейчас.
А волшебное слово? я спрашиваю, подходя поближе.
Пожалуйста! она просит, ее голос дрожит. Вон, пожалуйста!
Я засунул свой член ей в рот, весь, упираясь головкой в заднюю стенку горла.
Келли стонет, работая над моим членом. Блять, да. Она знает, как мне нравится, знает, как облизывать и ласкать языком, пока я глубоко и жестко вонзаюсь в ее горячий рот.
Она меняет положение, хватает меня за задницу, но я не жалуюсь, не тогда, когда это мне дает полный над ней контроль, и она скользит губами вверх-вниз по моему стволу горячим ртом.
Черт, ее ротчудо.
Она опускается ниже, обхватывает мои яйца, одновременно поглаживая меня по заднице. Я не могу сдержать стон. Боже, да. Именно так. Я чувствую, как приближается разрядка, дрожь пробегает по телу, и, зарывшись ей в волосы, насаживаю ее сильнее. Черт, я мог бы потерять себя прямо здесь, во влажной теплоте ее губ и страстных, напряженных стонах, которые она издавала.