Я задохнулась, вспомнив похожую на носорога коренастую бабулю, которая сейчас проходит в дверной проем только боком, и едва не взвыла, когда у меня перед глазами встала бородавка на ее подбородке, из которой торчит одинокий седой волос. Боже, неужели и вправду я ее копия?! Тогда это конец всем моим мечтам и чаяниям.
Такая же красавица, лебезил отец, а мать твоя дура. Я так ей и сказал, что ты сама в состоянии свое счастье найти, а она пришла и хвасталась тут, как тебя под какого-то козла положила. Ну и слово за слово. Короче, она меня мудаком обозвала и сбежала.
И ты ничего лучше не придумал, как сюда обоже свою притащить?
А папа-то не так уж и не прав. Хотя, конечно, измены это не оправдывает.
Да нет тут никого, иди проверь. Я в сауне был.
А туфлишки чьи ты так усердно пинал?
Отец промолчал, и я поняла, что больше ничего от него не добьюсь.
Маме звони, пусть фигней не страдает, приказала, сунув ему в руки телефон, лежавший тут же на столике.
Миллион раз уже набирал. Она сбрасывает, вздохнул отец. Уйдет она от меня. Столько лет прожили, красавицу вон какую вырастилии на тебе. Что-то тут нечисто. Вот помяни мое слово.
Мне стало грустно. Неужели они все-таки разведутся? А что, молодые еще, известные, найдут себе пары, а их дочь так и будет куковать одна. И почему я такая у них получилась? Маман тонкая, как веточка, даже в свои сорок пять выглядит, как девочка. Отецатлет, косая сажень в плечах. А мне повезлоя похожа на бабушку Остроумову.
Домой я решила добираться на автобусе, потому что весь мой бюджет содрал с меня противный таксист. Ну и что. Автобус и автобус. Мешал только алкаш, который еще в начале пути упал в проходе и захрапел, воняя как взбесившийся скунс, да болтливая старушка, норовившая поставить мне на колени непонятно как сохранившуюся авоську, полную живой шевелившейся рыбы. Но я посмотрела на нее фирменным бабулиным взглядом, и несчастная, бодро перескочив через алкаша, скрылась в задней части гремящего авточудовища. Так что остаток пути я провела в относительном комфорте.
И вот скажите, почему мне всегда больше всех надо? И ведь почти дошла уже до дома, когда услышала тихий писк в мусорных баках. Нет бы мимо пройти, а я вооружилась корягой и начала шурудить в мусоре.
Слушай, тут Вовика территория. Побьют.
Ну конечно, Лелик нарисовался. Он все время трется во дворе, в надежде сшибить пару сотен. Как же я без него?
Ну так постой на стреме, ощерилась я, уже перекидывая ногу через верх бака. Твою мать, ну вот зачем мне это?
Не, Юль, я с Вованом не буду связываться, заблеял трус, кстати сказать, не раз битый выше названным помойщиком за посягательство на его имущество. Он мне еще в прошлый раз последнее предупреждение сделал, когда я тот поясок для тебя достал.
О боже. Я секонд-хенды по кривой обхожу, а к матери на суаре заявилась в пояске из помойки! Нет, что-то нужно делать с этой жизнью, определенно.
А писк все усиливался, и я с утроенной силой копалась в отбросах, пока, наконец, не наткнулась на плотно завязанный шевелившийся пакет. Господи, пусть это не крыса будет!
Хороший, одобрил Лелик, рассматривая мелкого, белоснежного котенка на моей ладони. Голова несчастного была пробита, и из нее тонкой струйкой текла кровь. Себе возьмешь?
Ну а куда его? вздохнула и засеменила к подъезду, надеясь, что никто не увидит меня в таком виде.
Ага, с моим ли везением Я подошла к двери, одной рукой пытаясь нащупать ключи, чтобы не потревожить израненного кабыздоха, затихшего в другой ладони.
Какого черта вы наговорили моей тете? голос Захара прозвучал в темной тишине подъезда, как выстрел.
Твою мать! Какого черта он здесь делает? Я почувствовала, как сильная рука сжимает мой локоть, и фыркнула.
Неужели вы перлись через весь город, чтобы спросить меня, что я сказала Изольде? Так вот, я ничего ей не говорила. А если не отпустите меня и будете дальше продолжать вести себя как маньяк, я обвиню вас в домогательствах, вредно пообещала, рассматривая лицо начальника, глядевшего на меня сузившимися от злости глазами.
Юля, вот скажите мне, в вас есть что-нибудь хорошее? устало спросил Завьялов.
Есть. Аппетит, ответила я, пытаясь его обойти и скрыться, наконец, в своей квартире. Я правда не знаю, что выдумали моя мать и ваша тетя.
Да, вы правы, я сглупил. Сам не знаю, зачем приехал, задумчиво сказал Завьялов, словно очнувшись от транса. Чем вы так воняете? Как будто вывалялись в помоях.
Знаете что, вы только и делаете, что меня унижаете. И кстати, сколько сейчас времени?
Шесть часов. А это играет какую-то роль в том, что вы не озонируете воздух? И что у вас в руке, черт вас возьми? спросил Захар. А я застонала, услышав легкие шаги. Это точно Катька, мать ее за ногу. Да что произошло? спросил Завьялов, когда я, схватив его за грудки, толкнула в свою квартиру и плотно закрыла за нами дверь.
Поверьте, если наши родственницы поговорят между собой и помечтаютвреда не будет. А вот если нас увидит Катька, то завтра все в издательстве говорить будут только о нас. Вы хотите этого?
Завьялов отрицательно помотал головой как раз в тот момент, когда моя подруга загрохотала кулаком в дверь. Звонков Катя не признает.
Глава 11
Тихо, приложила я палец к губам и дико завращала глазами, наверное, становясь похожей на безумную лошадь.
Тьфу ты, черт, вот опять! И дались нам эти несчастные непарнокопытные! Но Завьялов только весело хмыкнул, уставившись в мои умоляющие глаза своими, похожими на ведьмин турмалин искрящимися глазами, в которых заплясали лукавые искры.
Интересно, почему я должен вас слушаться? Почему-то когда это происходит, я оказываюсь в еще более дурацкой ситуации. Вы, Юля простите, Джулия, совершенно, абсолютно несносно глупы, а я вновь попался на удочку вашего безумия.
Вы хотите, чтобы о нас узнало все издательство? ощерилась я в надежде достучаться до благоразумия начальника.
Да мне все равно, я уеду через неделю и забуду как страшный сон этот город, людей и, самое главное, вас, черт побери! взвился Завьялов, став похожим на грозовую тучу.
Странно. Интересно, почему у него такая неприязнь к месту, в котором вырос? А ведь он несчастен. Как там выразилась моя мамуля? Богат, как Крез? И не удосужился купить себе маленькую толику радости.
Мне все здесь ненавистно, прошептал Захар и направился к двери, не обращая внимания на мой, похожий на змеиное шипение шепот.
Открывай, я знаю, что ты дома! Слышу, как там шуршишь! еще сильнее заколотилась в воротину Катька, перейдя от действий к словам.
Это плохо. Звуковая волна Катюшиного темперамента способна вынести хлипкую китайскую калитку, превратив ее в портал перехода в измерение агрессивно настроенных бабенок. Котенок в моих руках вздрогнул и жалобно застонал, напоминая о своей отдающей богу душу персоне.
Лезьте под кровать, отдала приказ, уставившись на Завьялова взглядом бабули Остроумовой, который на него, кстати, особого впечатления не произвел, судя по упрямо выпяченному вперед подбородку.
Фиг тебе, по-мальчишески хохотнул босс, переходя на «ты».
Я хрюкнула и облегченно вздохнула, а потом закусила губу, чтобы не заржать в голос, представив, что он-таки подчинился и лежит под низким матрацем в клубах годовой пыли, которую я никак не сподоблюсь вычистить и-за патологической, сбивающей с ног каждый день сладкой лени после вечернего кишкоблудия, когда больше не можешь думать ни о чем, кроме куска торта, оставшегося от шести килограммового вкуснючего бисквита, залитого сиропом и жирными взбитыми сливками. Эх, аж слюнки потекли.
Все, ломаю дверь, пообещала Катерина.
И я ей сразу поверила, схватила за шкирку ничего не подозревающего и потому слабо сопротивлявшегося начальника и толкнула его в стенной шкаф. Надо же. А он спортивный, успел сгруппироваться, прежде чем свалиться на валявшиеся прямо на полу гардеробной кучи моего вахлачно сваленного барахла. Я успела выхватить взглядом мой любимый голубой лифчик и подумала, что Завьялов легко бы мог его использовать в парашютном спорте. Точно бы не убился.
Молчать, рыкнула и повернула ключ в замке гардеробной, так, на всякий случай.
Я вас уволю, чертова вы идиотка! полетели мне в спину проклятия.