Когда она выключает душ, я одергиваю штору и завернув её в полотенце несу в спальню. Она пытается сопротивляться, но я крепче прижимаю её к себе.
- Кира, я не уйду и не брошу тебя, ты можешь кричать и даже побить меня, я должен, тебе все объяснить и добьюсь, чтобы ты выслушала меня.
Она кивает головой и успокаивается. Ложу её на кровать и начинаю осторожно вытирать её тело, не могу удержаться целую живот и груди. Вкусно. Девочка нежная, хрупкая. Потом укладываю её на подушку, ложусь рядом, и прижав её к себе начинаю говорить.
- Кира, это не прихоть и не одноразовый перепих, я целый месяц пытался забыть тебя, но не смог. Если бы мы не встретились сегодня случайно, завтра я бы пришел в университет, я спросил у Виктории, во сколько у вас консультация. Поверь, я бы обязательно пришел, а если бы ты выгнала меня, то пришел бы снова и снова. Хорошо, что мы встретились сегодня. И я готов поговорить с твоим отцом, извинится перед ним, и попросить разрешение встречаться с тобой.
- Он не настолько архаичен. - Тихо шепчет она мне в грудь. - Можно не спрашивать, но если у тебя это серьезно, то поговорить обязательно придется. Я ничего ему не говорила, не хотела расстраивать, думала, мы больше не встретимся.
- Кира не буду врать, я ещё не в чем неуверен, но я не хочу с тобой расставаться. - Отвечаю я.
Она кивает головой и удобно устраивается на моей груди. Через минуту она засыпает, а я наконец-то могу рассмотреть её комнату. В окно светит луна, и я вижу все до мелких деталей. В её комнате нет картин, но у неё разрисованы все стены и даже потолок.
На потолке космос. Космические корабли из фантастических фильмов один большой и несколько маленьких, метеориты, планеты и далекие звезды. Земля, Луна и все планеты солнечной системы, как из учебника по астрономии. Но они выстроены по-особому и получается карта космоса, я даже нахожу млечный путь и вдалеке очертание летающих тарелок. Странно никогда бы не смог представить себе космос именно так, у Киры бурная фантазия. Она видит все по-другому, интересно, я, где то читал, что творческие люди не могут изучать технические науки, они непостижимы для них. А Кира учиться в техническом вузе и как утверждает Виктория, хорошо. Врут все, невозможно причесать всех людей под одну гребенку.
Стены комнаты Киры расписаны природными ландшафтами. Только это не наша природа и даже не природа других континентов, это выдуманные ландшафты, таких растений не существует. Это все фантазия художника и небо таким цветом не бывает, но очень красиво и необычно. На каждой стене разное время года и растения разные. Сначала я рассматривал рисунки, а потом закрыл глаза, и прижав к себе Киру заснул.
Глава 10
Месяц спустя Кира.
Сегодня соревнования. Наша команда весь месяц интенсивно тренировалась, групповые упражнения отработали до автоматизма. Я ещё работала самостоятельно, отрабатывала новые фигуры. Тренировалась для себя, мне почему-то захотелось, наверное, второе дыхание открылось. Леха вроде нами доволен, но не хвалил, боялся сглазить.
С Алексом мы встречались каждый день, получалось только после тренировок. А ещё я сдала сессию и у нас началась практика. Отец выписался из больницы, но пробыл дома только три дня, а потом уехал в санаторий. Выглядел он хорошо, хотя уставал быстро, но успокаивал меня, что это явление временное.
Соревнования проводились в субботу. Народу в парке собралось много, наша команда выступала третьей. Конкуренты раздували щеки от важности, мы не реагировали, пусть важничают.
Пока выступали другие команды, мы разминались, смотрели только в полглаза. Леха решил, что так будет лучше. Нас объявили. Наша команда заняла позиции и понеслось. Леха громко считал, мы на автомате делали фигуры. На третьей фигуре неудачно приземлившись, я подвернула ногу. Но только зашипела и продолжила дальше. Мы закончили выступление, и когда я выдохнула, то поняла, что на ногу встать не могу, пришлось прыгать до лавочки на здоровой ноге.
Ко мне сразу же подбежал Леха, а потом Алекс, я видела его среди зрителей, но он не подходил, чтобы не отвлекать. Алекс закатал штанину, и я увидела, что лодыжка опухла. Леха выругался и побежал к машине скорой помощи. Алекс молчал и осторожно снимал с меня кроссовки.
- Ты не ругайся, я не думала, что это настолько серьезно. - Сказала я.
- У тебя есть чувство самосохранения? - Холодно спросил он. - Я ни разу не был на таких соревнованиях, видел один раз по телевизору. И не мог даже предположить, что вы такое выделываете.
- У меня чувство самосохранение атрофировалось три года назад. - Ответила я.
В этот момент прибежал Леха и принес пакет с сухим льдом. Его обвернули вокруг моей лодыжки, зафиксировали, и я опять надела кроссовок, только шнуровку пришлось ослабить.
- Надеюсь все, на сегодня соревнования закончились? - Спросил Алекс.
- Кира выручай, если сможешь, у Антона связка порвалась, он еле групповые упражнения доделал, сейчас его в машину скорой помощи погрузили, уколами обкололи. Нужно выступить на индивидуальных. - Попросил Леха.
- Я не могу сейчас ничего обещать, если опухоль спадет, то я попробую. - Ответила я.
Леху такой ответ удовлетворил и он ушел. Алекс сел рядом на лавочку и обняв меня, прошептал на ухо:
- Кира не дури, ты хочешь потом в больнице лежать.
- Пойми, я не могу подвести команду, мы так долго тренировались, я так не могу...- Ответила я.
- Как знаешь Кира, ты добрая и остальные этим пользуются.
- Кто пользуется, Леха пользуется, мы знакомы с ним с детства, он меня из садика забирал, хотя сам в школе учился, и ему не трудно было прийти со школы, сделать уроки и вместо того, чтобы идти гулять с мальчишками на улицу, он шел за мной в садик. - Ответила я. - Он редко просит о чем то, сейчас же это дело чести. Конкуренты вон руки потирают. Если мы снимемся с индивидуальных соревнований, они выиграют без усилий.
- Я понял. - Холодно ответил Алекс. - Поступай, как знаешь.
Встав на ноги, я немного походила, боль была, но ходить я могла, а значит, могу участвовать. Пусть я не выиграю, но отдать конкурентам без боя победу, обойдутся.
Объявили индивидуальные соревнования. Я выступала пятая. Немного размялась, стараясь не напрягать ногу, и когда меня объявили, я постаралась отстраниться от боли.
Выполняла на автомате, когда приземлялась на больную ногу, шипела, но делала дальше. Сделала две сложных фигуры и вздохнула спокойно, дальше пойдут фигуры проще, я их делала много раз. На последней фигуре немного ошиблась, но быстро исправилась, думаю, что мою ошибку судьи заметили. Откатав программу, я встала на ноги, чтобы уйти и в этот момент моя больная нога подвернулась, я позорно свалилась на пятую точку и вскрикнула от боли. Ко мне подбежал Алекс, и подхватив на руки понес на лавочку.
Там уже со шприцом ждал Леха. Лодыжка опухла и посинела, еле сняли кроссовок. Леха сделал мне укол, кроссовок запихнули в мой рюкзак, одеть его обратно уже не получиться.
- Я отвезу тебя домой. - Сказал Алекс, и подняв меня на руки понес к мотоциклу.
Доехали мы быстро, потом меня несли до квартиры на руках. Я открыла дверь, и внеся меня в квартиру, Алекс посадил меня на пуфик в прихожей.
- Кира. - Сказал он, закрывая дверь. - Я так не могу, ты совсем не бережешь себя. Зачем все это, ты разве не хочешь жить.
- Причем тут это, я хочу жить, и живу, только все время приходиться выполнять определенные правила, а так жить можно. Я же не всегда так рискую. Мы отрабатываем упражнения до автоматизма и во время тренировок надеваем защиту, это спорт, все спортсмены рискуют. - Ответила я.
- Так нельзя, неужели нужно обязательно кататься на скейтборде, можно например, просто бегать, если уж тебе не хватает движений. Пробежала в парке пару кругов и домой. - Возразил Алекс.
- Я автобус могу переносить только один раз в день, обратно из университета, я всегда возвращаюсь на скейтборде. Зимой сложнее, мне приходиться половину пути идти пешком, а потом садиться в автобус, чтобы меньше ехать. Я могу не участвовать в соревнованиях, мне это не особо интересно, но я не могу подвести ребят. Отказаться же от скейтборда я пока не смогу. Я так привыкла, мне так намного легче переносить свои болезни.
- Ты упрекаешь меня? - Возмутился он. - Я знал, что это случиться рано или поздно.
Мне стало так противно после этого разговора. Если он хотел поругаться и расстаться со мной, так бы и сказал, зачем весь этот разговор. Эти обиды высосаны из пальца. Я же никогда его не упрекала, даже не заводила об этом разговор.