В холле в центре приглушенного света Уильям увидел того самого худощавого типа, кого меньше всего ожидал обнаружить здесь. Человек, который стрелял в него в ту ночь!
Сердце сперва замерло, а потом наполнилось таким гневом, что потемнело в глазах.
Мерзавец! прорычал Уильям и, недолго думая, бросился на того темноволосого мужчину, которого так долго искал.
Мужчина побледнел, но остался стоять на месте.
Ви! угрожающе произнес он, нисколько не испугавшись надвигающегося на него Уильяма. Держитесь от нас подальше! воскликнул тот с явным французским акцентом. Иначе ти пострадаешь. Это не шютки.
Уильям налетел на него и сбросил с ног на мраморный пол.
Трус! Это ты пырнул меня сегодня ножом?
Когда рядом с ним стояла Шарлотта.
Ти бил так занят! с ядовитой усмешкой произнес француз, поднимаясь на ноги.
В голове у Уильяма что-то щелкнуло. Мало того, что мерзавец ничего не отрицал, он к тому же не боялся за свою шкуру и продолжал провоцировать своего врага. Уильям озверел и ударил его железным кулаком по лицу так, что в сторону полетела кровь.
Как ты смеешь угрожать мне и моим близким! И я тоже не шучу.
Он бросил вперед другую руку, раненую, которая продолжала болеть, но это уже было неважно.
Француз сумел остановить его и отпарировать удар, потому что раненое плечо не позволило кулаку достигнуть цели, ослабив руку.
Левый хук пришёлся Уильяму прямо под глаз. В лице вспыхнула такая пламенная боль, что он на миг застыл.
Я смею многое. Ти ничтожный букашка, который не смёжет остановить нашего императора!
Справившись с собой, Уильям схватил его за лацканы черного сюртука, удержал на месте и ударил в живот так, что тот согнулся, а потом левым хуком заставил его выгнуться и рухнуть на пол.
Я затолкаю ваши планы и вашего императора в задницу всей вашей страны, если пострадает хоть кто-то из моих близких!
Корчась на полу, француз поднял голову, будто ему этого было мало.
Тогда оставьте леди Хартли в покое. Она вам не по зубам.
Уильям оседлал его и ударил его по зубам.
А так доходчиво?
Движением ноги тощий француз сбросил его с себя и навалился на него.
Вы пожалеете об этом.
И снова ударил по его лицу так, что там совершенно определенно останется большой фингал.
Мерзавец! взревел Уильям, яростно встряхнув француза с себя. Черт, неужели он не мог справиться с этим самоуверенным предателем? Вы насильно удерживаете ее мужа и через него шантажируете ее, чтобы она работала на вас?
Кажется, Роберт немного не так понимал образ мышления этих французов, потому что «покойный» муж леди Хартли не работал на французов, как и его жена. Они оба были жертвами лягушатников, которые выставили это так, будто чета Хартли была предателями.
Она будет делать то, что ей прикажут! уверенно заявил француз.
Уильям приблизился к нему.
Так я и думал! Вы ничтожество, если решили запугивать беззащитных женщин, потому что настоящие английские мужчины вам просто не по зубам. Он снова ударил его по зубам. Так доходчиво?
Господи, едва Уильям представил, как Шарлотте могла угрожать опасность только потому, что она прогуливалась вместе с ним, у него волосы вставали дыбом от страха. Ему хотелось стереть с лица земли этого мерзавца.
Француз оказался прытким, прицелился и, зная точно куда бить, ударил его в раненое плечо с такой точностью, что перед глазами все потемнело. Уильям оцепенел и рухнул на пол, когда правая рука дернулась и онемела.
Францу, пошатываясь и отплевывая кровь, с разбитым лицом, придерживая порванный лацкан сюртука, поспешил ретироваться, бросившись к двери, и убежал.
Уильям изо всех сил пытался прийти в себя и встать, чтобы не допустить нападения на бледную и сжавшуюся в углу графиню. Он боялся, что ее уведут, но слава богу ее не тронули. Француз поспешил спасти собственную шкуру.
Уильям медленно присел, держась за правое плечо, а потом встал, чувствуя боль не только на лице, но и во всем теле. Боль была невыносимой, но ее можно было терпеть. Утешало только то, что французу досталось больше.
Пытаясь дышать, Уильям подошел к напуганной до смерти графине.
Вы поедете со мной.
Она вдруг заплакала и покачала головой.
Это так ужасно!
Не волнуйтесь, туда, куда я вас отвезу, о вас позаботятся.
Она не переставала плакать.
Моя бедная Сара.
Уильям опустил руку от плеча.
Где ваша племянница? Вы знаете?
Графиня с болью посмотрела на него.
Да, я ее прятала, спрятала с тех пор, как она прибежала ко мне вся в слезах и сказала, что Откуда вы знаете, что ее муж жив?
Уильям нахмурился.
Догадался. Так где она?
Я отправила ее в деревню к одной моей подруге, которая никогда не выезжает в Лондон. О ней никто не знает.
Вы уверены, что леди Хартли там ничего не угрожает?
Конечно, только сегодня утром пришло ее письмо.
Надеюсь, письма никто не видел?
Я сожгла, как только получила.
Продолжая ощущать ноющую боль во всем теле, Уильям взял ее за руку и повел за собой, испытав облегчение от того, что дело наконец закончится, и его оставят в покое.
Вам нельзя здесь оставаться. Поедем, я отвезу вас в безопасное место. И вы расскажете, где находится ваша племянница.
Вы сможете защитить ее?
Уильям хотел улыбнуться, но у него уже заплыл глаз, которым почти ничего не видел, и болело всё лицо. Черт, как он явится на загородный праздник в таком виде?
Конечно, защитим, пообещал он, помогая графине садиться в карету.
Устроившись напротив, Уильям стукнул по крыше и застонал, прижав правую руку к груди. Черт, кажется, он действительно был мало на что годен, но по крайней мере сделал одно полезное дело. Оставалось отправить надежных людей к леди Хартли, и всё будет кончено.
Дальше пусть разбирается Роберт, а он Уильям понимал, что должен будет принимать ванны и делать множество компрессов, чтобы своим видом не свалить в затяжной обморок не только своих родных.
Откинув голову назад, он закрыл глаза и уже скучал по Шарлотте, мечтая о том мгновении, когда сможет сжать ее в своих объятиях.
Глава 20
В прошлом Шарлотте доводилось несколько раз бывать в этом имении, не основная резиденция Холбруков, которая находилась в Дербишире. Эждуорт-парк представлял собой классический загородный дом с внушительными колоннами, расписными фронтонами, сверкающими окнами и большим парком, расположенным позади дома и окружавшим небольшое озеро, где водилась вкусная форель. Это было местом, куда могли приехать члены семьи, если не хотели мучиться в долгой дороге, но при этом желали тишины и покоя.
Выходя из кареты, Шарлотта огляделась, ощущая не только волнение.
Все эти два дня, что она находилась дома, ей приходилось бороться с мукой, которая ни на мгновение не отпускала ее. И всему этому был не только беспокойство за Уильяма, которому все еще могло что-то угрожать.
В тот же день, едва она вернулась домой, где ее ждала мать и встревоженные сестры и брат, ожидая объяснений, хотя должны были знать, куда она ушла, потому что Шарлотта оставила им короткую записку, к ней снова пришел посетитель.
Она приняла лорда Хамфри в гостиной, которую освободили родные.
Шарлотта не чувствовала сердца, когда взглянула в красивые глаза лорда Хамфри, то ли голубые, то ли зеленые, она уже не пыталась это разглядеть. Потому что у нее не осталось больше сердца. Она оставила сердце в руках Уильяма, когда он привез ее домой и уехал.
Мисс Уинслоу, я рад видеть вас в добром здравии.
Он всегда был галантным. Шарлотта вдруг улыбнулась, ощутив к нему признательность за то, что он показал ей преданность, которую пронёс сквозь года. Преданность, которую она могла оценить, но не вознаградить.
Сделав глубокий вдох, Шарлотта подошла к нему.
Вы всегда были так добры ко мне.
Взгляд его стал серьезным.
Мисс Уинслоу, я не хочу торопить вас и всё же
Шарлотта коснулась его руки.
Вы станете очень хорошим мужем, милорд. Заглянув ему в глаза, она тише добавила:Но только не моим. Я всем сердцем желаю вам счастья и надеюсь, что другая девушка сможет оценить всю глубину и доброту вашего сердца.