При имеющемся у меня бюджете я могла себе позволить только шаурму и прогулку по улице. Этим я, пожалуй, и займусь.
Купив шаурму в киоске недалеко от общаги, решила прогуляться вокруг неё же. Я видела только то, что находилось впереди. Должно же мне быть интересно, что находится за зданием общежития? Хотя, логичнее было бы разглядывать местные достопримечательности при свете дня, а не в сумерках, как делала я. Но старые одинокие качели я разглядела сразу. И именно на них обосновалась, чтобы скоротать вечер и поужинать имеющимися у меня «изысками» в виде шаурмы сомнительного происхождения.
Привычно воткнув наушники в уши и открыв электронный учебник по журналистике, приступила к трапезе. Можно было даже не раскачиваться, так как всё ещё бушующий ветер служил отличным помощником, периодически колыхая старые качели.
Строка за строкой я уносилась в материал, часть из которого уже слышала на сегодняшних лекциях, но, не захватив с собой свою старую электронную книгу, у которой уже стерлась кнопка перелистывания вперед, решила довольствоваться тем, что есть, мысленно надеясь на то, что к моему возвращению в общагу в комнате уже никого не будет.
Ветер усиливался, выбивал волосы из-под капюшона, забирался под куртку и холодил до самых костей. Последний кусок шаурмы был давно пережеван, половина учебника подходила к концу и уже не вызывала такого интереса как в самом начале, заставляя всё больше внимания уделять музыке, гремящей в наушниках. Но ровно до тех пор, пока в короткой паузе между куплетом и припевом я не услышала громкий смех нескольких человек.
Резко вздернула подбородок и почувствовала, как холод растекся по костям.
И давно они здесь? И почему я не обратила на них внимание раньше? Хотя, они находились на достаточном от меня расстоянии под тенью старого тополя и березы.
Компания Клима с ним во главе обосновались на широкой лавочке и о чем-то оживленно болтали. Парни и девушки смешались между собой и обезьянничали, порой смеясь неестественно громко.
Сам король по прозвищу Клим развалился в центре скамьи и смотрел прямо на меня. Либо мне так только казалось из-за расстояния и плохого уличного освещения. Но мурашки и чувство неловкости яро кричали о том, что взгляд светлых глаз, истинный цвет которых я так и не разглядела, был устремлен на меня.
И как давно он смотрит? И что увидел? Снова убедился в том, что я неудачница, отшельница и одиночка? Думаю, если он хорошо смотрел на меня днём через дверной проем из коридора, то это он уже и так понял. А тот факт, что я в одиночестве в сухомятку умяла шаурму, качаясь на старых качелях в компании самой себя, лишь подтвердил его догадки.
Выключила музыку, но наушники выдергивать из ушей не стала. Они служат отличным средством «контрацепции» от непрошенных разговоров. Можно сделать вид, что я не расслышала, даже если ко мне обратятся напрямую.
Неторопливо, чтобы это не было похоже на бегство, остановила качели, сошла с них, поправила рюкзак на плече и двинулась в сторону общежития, обходя громкую компашку по дуге.
О, рыжуля! узнал меня парень, которого Клим называл Равой. А ты чего без своего пухлого парня? Жрёт, поди?
Громкий смех прокатился по толпе. Но я проигнорировала абсолютно всё, старательно глядя себе под ноги. Не стала ускорять шаг, чтобы не показаться трусливой, и просто ушла от них, продолжая делать вид, что не слышу их смешки и гипотезы касаемо моей личной жизни.
Напрягало только одно обстоятельствоКлим не веселился со всеми, не вставлял своих пять копеек, а просто молча наблюдал за тем, как я уходила подальше от него и его друзей-идиотов. Это молчание зарождало еще большую паранойю. Каждой клеточкой мозга мне все сильнее казалось, что он что-то замышляет против меня и совсем скоро я пойму, что именно.
К комнате приближалась неспеша, словно давая шанс девчонкам уйти. Остановилась напротив двери и прислушалась. Тишина. Либо они ушли, либо каждая уткнулась в свой телефон.
Толкнула дверь и вошла в комнату, с облегчением заметив в ней только Карину, которая уже забралась под своё одеяло, и убранную комнату.
Соседка бросила на меня взгляд, сняла с головы наушники и отложила телефон в сторону.
Привет, зачем-то поздоровалась она со мной, будто мы не виделись часа два назад.
Привет, ответила на автомате и стянула с ног ботинки, а с головы капюшон. Подошла к шкафу и оставила в нем куртку, зябко обняв себя за плечи.
Желание сходить в туалет, а затем попить горячего сладкого чая, вытеснило усталость от сегодняшнего вечера.
Прости, неожиданно произнесла Карина, заставив посмотреть на нее и зависнуть с чайником в руках у выхода из комнаты.
За что? нахмурилась непонимающе.
Наверное, надо было тебя предупредить, что ко мне зайдут девчонки, потупилась она виновато.
Не парься. Это и твоя комната тоже, улыбнуться не получилось. Даже натянуто. Я просто устала и замерзла настолько, что на короткий спектакль сил уже не осталось.
Женя приходил. Тебя искал.
Зачем?
Просто так, дернула она плечами. Сказал, что ты на работу сегодня устроилась. Поздравляю, улыбнулась Карина вполне естественно.
Спасибо, открыла дверь и остановилась. Обернулась, дёрнула рукой с чайником в ней и спросила. Чай будешь?
Давай. Я конфет купила, ответила Карина, скинув с себя одеяло.
А я печенье, указала взглядом на рюкзак, в котором лежала пачка печенья овсяного с шоколадной крошкой, которую я купила сегодня в столовой универа.
Глава 7
С шилом в одном месте дождалась окончания последней пары. Через двадцать пять минут начинается смена в кафе, а я еще даже не на остановке, чтобы доехать до него из универа.
Неделю я отработала безупречно, без единого замечания и, похоже, сегодня эта хорошая традиция будет нарушена.
Первой выскочила из аудитории, на ходу запихивая в рюкзак тетрадь с конспектами и ручку.
Бежим! поймал меня за локоть Женя, который тоже опаздывал, и всю пару долбил мне об этом сообщениями на телефон.
Застегивая рюкзак, бежала туда, куда он меня за собой тащил. Слепо доверилась пухлому парню, который служил отличным тараном, расталкивая всех если не физически, то намёком на то, что если он в кого-то врежется, то кому-то мало не покажется.
Но мой бег оказался недолгим. Уже через несколько секунд плечо разорвало болью, Женина рука исчезла с локтя, а саму меня откинуло назад и только благодаря тому, что в другую мою руку вцепился кто-то еще, мне удалось удержаться на ногах и не разбить голову о цветочные горшки, стоящие под окном.
Яся! паника в голосе Жени ударила меня по вискам и вернула в чувство после секундной растерянности.
Подняла взгляд и встретилась с глазами-льдинками. Голубые. У него голубые глаза, а не серые, как я предполагала.
Пухлый, произнес Клим ровным холодным тоном, при этом продолжая смотреть мне в глаза и держать за руку. Будь аккуратнее со своей девушкой.
Большой и жирный акцент на слове «своей» резанул слух. Торопливо опустила глаза и мягко повела плечами, освобождаясь от касания его рук, тепло которых согревало даже через плотную ткань толстовки.
Яся, прости! кипиш в лице Жени здорово давил на нерв. Я не заметил
Всё нормально, Жень, остановила его и закинула рюкзак на плечо, тут же поморщившись и со свистом впустив воздух в легкие, когда боль растеклась по руке от места столкновения с Климом.
По-моему ненормально. Дай посмотрю, нахмурился Климов и потянулся к замку моей толстовки с явным намерением её расстегнуть.
Не трогай меня! возможно, это было излишне резко и даже громко, но меньше всего мне хотелось, чтобы меня кто-то раздевал в университетском коридоре пусть даже и с заботой в светлых глазах. Женя, мы опаздываем.
Сделала шаг в сторону и быстрыми шагами поспешила к лестнице, слыша, как за мной, тяжело дыша, спешил мой фиктивный парень.
Я тебя прибью. Ты же обещал остановить эти сплетни, ворчала на него через плечо, всё ещё горящее болью.
Я сказал пацанам по комнате, что мы с тобой расстались, но решили остаться с друзьями, оправдывался парень. Наверное, просто пока не до всех дошло
Иди быстрее друг, буркнула на него, перебегая дорогу к автобусной остановке. Блин! Плечо болит. Ты мной стену хотел проломить?