Лукас стоял во главе не только имения, но и всей семьи. Джек понимал, что тяжелая ноша упала с плеч брата, когда их сестры влюбились и вышли замуж. Теперь Лукас проводил большую часть времени в Лондоне или на Европейском континенте.
Как дела? спросил Лукас.
Джек улыбнулся:
Разве тебе нужно об этом спрашивать?
Ну вот, теперь передо мнойбрат, которого я так хорошо знаю. Почему ты так вглядывался в толпу? Лукас повел его в отдельную комнату.
Джек уже подумывал кое-что рассказать брату о графине дОрсе, но заметил Себастьяна Уорлока, который стоял лицом к камину и спиной к ним. Как обычно, дядя был одет в черный бархатный сюртук и темно-коричневые бриджи. Лукас закрыл дверь, и глава шпионской сети премьер-министра обернулся.
Ты редко опаздываешь. Он пронзил Джека взглядом.
Да, благодарю вас, со мной всё в порядке, вашими молитвами, язвительно отозвался Джек.
Полагаю, он опоздал, потому что трудно путешествовать по стране, когда за твою голову назначена награда, заметил Лукас, отодвигая стул от рассчитанного на четверых стола.
В камине ярко горел огонь. На столе были хлеб, сыр, эль и виски.
Когда твой брат обеспокоен, Джек, он начинает занудно бубнить одно и то же, как женщина, сказал Уорлок. А беспокоится он всегда о тебе. Впрочем, эта наградаидеальное прикрытие.
Да, это идеальное прикрытие, согласился Джек. Лукас занимался вывозом эмигрантов и тайных агентов с земли врагов, зачастую буквально вырывая их из рук неприятеля. Он был патриотом и тори, так что его активное участие в войне было совершенно естественным, и Уорлок знал это, когда вербовал его.
С Джеком была совсем другая история. В то время как Джек время от времени перевозил «людской груз» для своего брата или других агентов Уорлока, дядю больше интересовала информация, которую Джек доставлял через Ла-Манш. Многие контрабандисты наряду со своими грузами перевозили по этому маршруту ценные сведения. И всё-таки большинство корнуолльских контрабандистов были французскими шпионами. Подобные игры казались Джеку забавными, и он знал: Уорлок прекрасно понимал это, когда несколько лет назад впервые обратился к нему.
Подобный аргумент, возможно, и ввел бы меня ненадолго в заблуждение девять-десять месяцев назад, возразил Лукас, но это не собьет меня с толку теперь. Это очень опасная игра. Мне это не нравится. Себастьян, вы собираетесь погубить моего брата.
Ты ведь знаешь, что не я назначил награду за его голову. Впрочем, мое первое правилоиспользовать любую возможность, а эта награда предоставила нам неисчерпаемые возможности. Тебя что-то задержало? спросил Уорлок у Джека.
Тот сел на предложенный стул.
Да, меня кое-что задержало, но не пресловутая награда. Джек самодовольно ухмыльнулся, словно на самом деле провел ночь в объятиях Эвелин. А потом вдруг остыл. Он мог обольстить её, и, возможно, именно так и стоило поступить.
Но, с другой стороны, в этом случае он сейчас, вероятно, был бы на полпути во Францию, как её мальчик на побегушках.
Лукас закатил глаза и, налив Джеку скотч, уселся рядом с ним. Уорлок улыбнулся и тоже опустился на стул. Себастьян был привлекательным мужчиной, но, в отличие от своих племянников, темноволосым. В свои сорок или чуть больше сорока он имел репутацию отшельника. Окружающий мир считал его кем-то вроде обедневшего и невоспитанного дворянина. Это было не так. И, невзирая на эту его репутацию, Уорлок не испытывал недостатка в женском внимании.
Что у тебя есть для меня? напрямик спросил он.
Из очень достоверных, авторитетных источников мне стало известно, что Испания собирается выйти из коалиции, сообщил Джек.
Его слова были встречены потрясенным молчанием. Война и без того складывалась для Великобритании и её союзников не лучшим образом: Франция недавно взяла Амстердам и захватила Нидерланды. Голландия была теперь Батавской республикой. Начиная с ужасающего разгрома союзников во Флерюсе в прошлом июне, французы одержали множество побед.
Ты подтверждаешь сведения, которые я уже слышал, мрачно изрек Уорлок. Теперь Питт должен оказать серьезное давление на Испанию, прежде чем мы её потеряем.
Джек пожал плечами. Его не интересовали политические аспекты войны.
А как насчёт Вандеи? поинтересовался Лукас.
Джек перехватил взгляд Лукаса. Их сестра Джулианна вышла замуж за графа Бедфордского в 1793 году. Он был сторонником роялистов и активно участвовал в Вандейском мятеже, направленном против революции. Увы, мятежники были подавлены тем летом, но, к счастью, Доминик Педжет благополучно добрался домой, к Джулианне, пережив жестокую резню. Но Вандея восстала снова. Сельскую местность близ реки Луары наполняли крестьяне, представители духовенства и знать, которые по-прежнему были в ярости из-за казни короля и насильственного отделения церкви от государства.
Мятежниками в Луаре командовал молодой аристократ Жорж Кадудаль.
Он уверяет, что теперь в его распоряжении двенадцать тысяч солдат, а к лету будет ещё больше. И снова у него возникает вопрос: когда? Он хочет знать, когда Великобритания нападет на Бретань, спокойно сказал Джек. Но тут же вспомнил отчаяние и ярость Кадудаля.
Уиндхэм ещё не уточнил планы, отозвался Уорлок. У нас есть лишь тысяча солдат из эмигрантов, собранных для вторжения в Бретань, но нам предложили использовать французских военнопленных, и, если мы сделаем это, у нас будет в общей сложности около четырех тысяч человек.
По крайней мере, мы знаем, что эти пленные умеют сражаться, пошутил Джек.
Лукас улыбнулся, и напряженность, обычно сопровождавшая подобные беседы, ослабла.
Обязательно нужно определить сроки операции, Себастьян, высказал мнение Лукас. Все мы знаем, что генерал Гош уже обратил множество мятежников в бегство. Один раз мы уже потеряли Вандею. И разумеется, мы не можем снова подвести восставших.
Джек знал, что он думал об их сестре Джулианне. Когда Вандейский мятеж разбили в пух и прах, её муж потерял родовые имения своей матери. Его сердце было разбитоточно так же, как и сердце Джулианны.
У нас немало проблем, но я постараюсь убедить Уиндхэма и Питта вторгнуться в бухту Киберон в июне, пообещал Уорлок. И ты можешь передать это Кадудалю. Джек обрадовался, что он сможет сообщить какие-то новости, и новости эти должны были успокоить мятежников. Уорлок встал и посмотрел на Лукаса:
Полагаю, тебе хочется перекинуться парой слов со своим братом. Я должен вернуться в Лондон.
Хорошо, я отправлюсь обратно верхом, точно так же, как прибыл сюда, сказал Лукас.
Держи меня в курсе, бросил Уорлок Джеку перед уходом.
Лукас задумчиво посмотрел на друга.
Как ты думаешь, тебе будет очень трудно связаться с Кадудалем?
Интересы Гоша в Вандее существенно осложнили эту задачу, ответил Джек. Но мы заранее подготовили средства связи, и наше общение закодировано. Ты волнуешься, как наседка за цыплят.
Если я не буду волноваться о тебе, тогда кто? мрачно изрек Лукас. И я не шутилменя чертовски измотала эта история с наградой за твою голову. Каждый день твоя жизнь подвергается риску. И этот риск намного серьезнее, чем тот, с которым ты сталкиваешься во время плавания.
Старший брат наклонился ещё ниже и сообщил:
Капитан Барроу охотится за тобой. Недавно он хвалился этим на званом вечере в доме Пенроуза.
У Барроу была серьезная репутация, но Джека это позабавило, и он лишь пожал плечами:
Что ж, я поднимаю брошенную им перчатку.
Ты когда-нибудь будешь относиться к жизни серьезно? настойчиво спросил Лукас. Все скучают по тебе, волнуются о тебене только я.
Джек почувствовал, что смягчается. Сказать по правде, он и сам сильно тосковал по сестрам.
Амелия вот-вот родит своего первенца, напомнил Лукас.
Ребенок должен появиться на свет в мае.
Все верно, подхватил Лукас. Но она выглядит так, словно может стать матерью в любой момент. Ты должен увидеться с ней, Джек.
И тут старший брат улыбнулся:
Она так счастлива! Амелиязамечательная мать, и она так любит Гренвилла!
Джек иронично рассмеялся, хотя был по-настоящему счастлив за сестру: когда-то он считал, что Амелия останется старой девой, а в итоге она не только вышла замуж, но и стала мачехой троих детей и вскоре ждала появления на свет своего ребенка.