Классная комната располагалась в дальнем крыле. Когда наконец Друзилла добралась до центральной части дома, она уже успела продрогнуть, к тому же ее знобило от нервного напряжения и беспокойства. Она постучала в дверь спальни.
Войдите.
Леди Уолден сидела в постели, откинувшись на подушки. Вид у нее был болезненный.
Друзилла уже знала, ее здоровье было подорвано приступами бронхиальной астмы, усиливавшейся с каждым годом и приковывавшей ее на всю зиму к постели.
Друзилла осторожно вошла. Оглядевшись, она с облегчением увидела, что лорда Уолдена в комнате нет.
Проходите, мисс Морли, слабым голосом проговорила леди Уолден. Я хочу поговорить с вами.
Что случилось, леди Уолден? Надеюсь, вам лучше.
Немного лучше, спасибо, ответила леди Уолден.
Вы хотите поговорить о детях?
У его светлости возникло подозрение, что они опять играли на заднем дворе.
Но это не так, миледи, запротестовала Друзилла. Они ни разу не приближались к заднему двору с тех пор, как вы упомянули об этом.
Его светлость попросил меня поговорить с вами, мисс Морли. Вам известно, что сейчас очень трудно найти хорошего садовника, а Беннет служит у нас уже четыре года. Его светлость боится, что, если он будет чем-то недоволен, он уйдет от нас, и мы больше никогда не найдем такого хорошего работника.
Да, понимаю, ваша светлость, но уверяю вас, дети никогда не играют ни на заднем дворе, ни в оранжерее. Я все время слежу за ними.
Замечательно, сказала леди Уолден. Уверена, что его светлость ошибся, но он так настаивал, чтобы я немедленно поговорила с вами и предупредила вас из опасений, что завтра могут случиться какие-нибудь неприятности.
Но почему завтра? удивилась Друзилла.
Не знаю, ответила леди Уолден, просто его светлость решил, будто завтра к нему обязательно явится Беннет, чтобы выразить свое недовольство.
Обещаю, что ничего подобного не случится, попыталась урезонить ее Друзилла. Не беспокойтесь. Я буду внимательно следить за детьми, ваша светлость, они никуда не пойдут без присмотра.
Я доверяю вам, мисс Морли, улыбнулась леди Уолден, и я очень рада, что Люси стала лучше учиться.
Благодарю вас, ваша светлость, сделала реверанс Друзилла. Спокойной ночи, ваша светлость.
Спокойной ночи, мисс Морли.
Друзилла возвращалась к себе с легким сердцем. Ничего страшного не произошло, просто лорд Уолден переживает из-за садовника, этого сварливого старика, он боится, что тот уйдет от него, вот он и пытается свалить на кого-нибудь всю вину за это. Одного она понять не смогла: почему это вдруг его светлость решил, будто дети играли на заднем дворе?
Друзилла очень спешила, поэтому с трудом переводила дух, когда подходила к классной комнате. Она открыла дверь и растерянно остановилась на пороге. Света не было, вся комната была погружена во мрак, и только огонь в камине бросал тусклые отблески на ковер. Внезапно сердце ее замерло, и она закричала: из-за двери вышел лорд Уолден и схватил ее за руки.
Глава 6
Друзилла замолчала, и по ее лицу маркиз понял, что она вновь переживает тот ужасный момент.
Яркий огонь, пылавший в камине, бросал отблески на ее рыжие локоны, превращая их в золото. Но ее глаза потемнели от страха, губы дрожали, тонкие пальцы были судорожно сжаты. Откинувшись в кресле, маркиз молча наблюдал за ней.
Спустя мгновение Друзилла заговорила снова.
Говорят, что, когда человек тонет, вся жизнь проходит у него перед глазами. В тот момент мне стали очевидны все ухищрения, на которые пускался лорд Уолден, чтобы получить доступ в классную комнату, которую я всегда запирала после того, как укладывала детей спать.
Она боролась с ним, как могла, хотя отлично понимала всю бесполезность своего сопротивления, так как он намного превосходил ее в силе. Его руки сжимали ее в железных тисках, а лицо, склонявшееся все ближе, казалось еще страшнее оттого, что она не могла отчетливо видеть его в полумраке.
Держа ее одной рукой, он обернулся, чтобы закрыть дверь, и в этот момент она вырвалась из его объятий.
Она отбежала в дальний угол комнаты и попыталась отгородиться от него столом, но он легко поймал ее. Он победно рассмеялся, и она поняла, что своим сопротивлением лишь сильнее распалила его.
Медленно, неумолимо он тащил ее к каминному коврику, а она тщетно боролась, пытаясь вырваться из его рук. Яркое пламя камина освещало его лицо, которое казалось ей лицом самого дьявола. Она отчаянно отбивалась от него, сознавая, что даже если бы у нее хватило сил закричать, это было бы бесполезно. Классная комната находилась в дальнем крыле дома, и никто, кроме детей, ее не услышал бы.
Она ударила его изо всех сил и попыталась расцарапать ему лицо, в то же время отдавая себе отчет в том, что все ее усилия напрасны. В этот момент ее нога подвернулась, она упала на мягкий коврик и поняла, что все кончено. Он набросился на нее и начал срывать с нее платье.
Она попыталась было закричать, но у нее перехватило дыхание, и она лишь слабо застонала.
Пожалуйста прошу вас пощадите с трудом выдавила она, но поняла, что он совсем потерял рассудок и даже не слышит ее.
Дешевое ситцевое платье легко поддалось его усилиям. Она услышала, как рвется тонкая ткань, и почувствовала тепло горевшего в камине огня на своей обнаженной груди.
Спаси меня, Господи, помоги мне! закричала она, и неожиданно ее голос прозвучал отчетливо громко.
Она почувствовала грубое прикосновение его рук; это были руки охваченного страстью и полностью потерявшего человеческий облик одержимого.
И в тот момент, когда она уже поняла, что только чудо может спасти ее, когда она была готова умереть от ужаса, испытывая отвращение и тошноту от близости этого чудовища, которое собиралось безжалостно овладеть ею, ее молитва была услышана.
Она судорожно глотала воздух, понимая, что дальнейшее сопротивление бесполезно; он уже срывал с нее юбку, как вдруг у двери послышался тихий голосок:
Мне хочется пить, пожалуйста, дайте мне воды.
Лорд Уолден неожиданно замер. Поднявшись, он почти машинально повернулся в ту сторону, откуда послышался детский голос. В этот момент Друзилла почувствовала, что она свободна.
Она с трудом поднялась на ноги и, прижимая к груди обрывки своего платья, тяжело дыша, рванулась к ребенку, стоявшему на пороге детской.
Она обхватила девочку руками и втолкнула ее назад в комнату. Затем захлопнула дверь, заперла ее и принялась придвигать к ней мебель, не обращая внимания на испуганный крик малышки.
Она передвинула комод, кресла и даже шкаф, хотя в обычном состоянии не смогла бы даже стронуть их с места. Отчаяние придавало ей силы.
Дети сначала молча наблюдали за ней при свете ночника, а затем разразились испуганным плачем.
Зачем вы это делаете, мисс Морли?
Чего вы испугались?
Кто порвал ваше платье?
Вопросы задавала шестилетняя Люси, которая была более наблюдательна, в то время как ее младшая сестренка, просившая пить, только громко плакала, потому что происходило нечто такое, чего она не понимала.
И лишь когда вся мебель, находившаяся в комнате, была сдвинута в кучу около двери, Друзилла рухнула на пол. Она лежала почти без сознания в холоде и в темноте.
Наконец испуганные дети, которые трясли ее и тянули за руки, заставили ее вспомнить свои обязанности. С трудом поднявшись на ноги, она надела халат и уговорила детей улечься в постель.
Все в порядке, как заведенная повторяла она, теперь уже все хорошо.
Но она знала, что впереди ее не ждет ничего хорошего.
Никогда больше не сможет она зайти в классную комнату, не опасаясь, что кто-то нападет на нее из темноты.
Глядя на коврик у камина, она всегда будет вспоминать при этом тошнотворное прикосновение мужских рук, лицо, искаженное похотью, горящие глаза, губы, влажные от страсти.
Наконец дети заснули, но она лежала поверх одеяла, слишком измученная и перепуганная, чтобы раздеться.
Лишь когда наступило утро, она осознала, в каком ужасном положении находится.
Ее первым желанием было упаковать вещи и покинуть этот дом, но она отлично понимала, что в этом случае она больше не сможет найти себе место.