Однако, не помогло в этот раз, то что Лизу переселили. Уже к вечеру следующего дня сестра начала хлюпать носом. От беспокойства мама ее чуть ли под собственной юбкой не держала, как курица своих цыплят. Еще через день у нее появилась температура и сильный кашель. Как бы это странно не звучало, но чем легче становилось мне в моей болезни, тем хуже себя чувствовала Лиза.
Она лежала укутанная одеялами, в душной комнате, бледная, как поганка, тяжело дышала. Ее веки чуть подрагивали, на лбу и над губами была испарина. Мне стало страшно за сестру. Я ее очень любила. Неожиданно, она открыла глаза и посмотрела мутным взглядом прямо на меня.
Ну, что? Пришла добить меня? прокаркала она зло.
От ее слов я вздрогнула и наклонилась к ней, хватая за руку.
Ну что ты, что ты, Лиза. Что ты такое говоришь?
Это все из-за тебя. Ты меня заразила.
Сестра была права. Я виновата.
Тогда слезы текли без остановки, и так и не смогла их остановить, поэтому убежала от Лизы в другую комнату.
Прошло еще два дня. Лизе становилось все хуже.
Мама, вызови скорую, просила я.
Мама понимала, что это уже не обычная простуда, которую три дня назад прогнозировал наш участковый врач. Было что-то серьезное.
Так, Вася, я побежала к соседям, бабе Гале. У них телефон есть, от нее и вызову машину скорой помощи, а ты присмотри за Лизочкой.
Я вновь вошла к Лизе. Цвет ее лица уже отливал синевой, температура была, как градус водки. Дыхание вырывалось хрипами.
И тут что-то меня осенило. Не знаю даже, почему я вспомнила тот фильм, наверное, когда находишься в трудной жизненной ситуации, сознание как то помогает своему хозяину выживать. В том фильме, говорили, что помещение, в котором находится больной должно быть обязательно проветрено. И если больному трудно дышать, возможно, это не хватка воздуха и необходимо вывести его на улицу. Вывести я ее никуда бы не смогла, но вот протереть лицо и шею сестры до суха догадалась. Покрыть голову платком тоже. А после я открыла на всю форточку. Только я почувствовала, как затхлый и какой-то даже смрадный запах начал выветриваться, как то и дышалось хорошо. Лиза, видимо, на инстинктах вздохнула глубоко свежий воздух носом, а потом намного легче выдохнула его ртом. И так несколько раз. Почувствовав, что стало в комнате намного свежее, я поспешила закрыть окно, но не успела
Вася, да что же ты творишь? В комнату ворвалась мама и подлетела ко мне, отвесив оплеуху. Сестра болеет, а ты ее добить совсем решила.
Мама, заплакала я, не столько от боли, сколько от неожиданности. Лизе лучше стало, ей не хватало свежего воздуха.
Поговори мне еще. Мала слишком, чтоб мать учить. Немедленно отошла от окон и чтоб не смела открывать их.
Послушали бы вы свою дочь. раздался голос от двери и там стоял мужчина-фельдшер из скорой. Молодец, девочка, правильно сделала. А теперь ступай и проветри остальной дом, пока вы тут все не слегли.
Я посмотрела на маму и та, кивнув мне, подтолкнула в спину выполнять то, что было сказано.
Чуть позже, когда я зашла обратно к Лизе, мама собирала какие-то вещи по пакетам.
Мам, ты куда?
Папа через час вернется, а нас с Лизой в больницу кладут. Я с ней пока побуду, пока она в таком состоянии. А ты веди себя хорошо, поняла.
Что с Лизой? спросила я дрогнувшим голосом.
Пневмония у твоей сестры. Простая среднестатистическая простуда из-за плохого и слабого иммунитета переросла в воспаление легких. Давай-ка, я тебя тоже осмотрю, бледненькая ты какая то.
Мужчина был очень добрый, и я и сопротивляться не стала, тут же подошла к нему.
Я тоже недавно болела. Это я, наверное, и заразила сестру, ответила грустно. Только я за три дня выздоровела, а Лиза
Вылечат твою сестру, сейчас медицина ого-го. А вот тебе нужно пропить противовирусное лекарство, полоскать рот и промывать нос. И обязательно курс витаминов.
Мужчина написал что-то на бумажке и начал собирать свой чемоданчик.
Лизу разбудили и с трудом подняли, пока я помогала ей одеться, мама писала записку папе.
Так, отдашь это отцу и то, что тебе доктор прописал, пускай обязательно съездит и купит.
Мама с сумками вышла с врачом, чтоб положить их в машину скорой помощи, а затем вернуться за Лизой.
Я слышала, как врач маме сказал, что у меня тяжелый случай и смогу ли я выжить процентов пятьдесят на пятьдесят.
Но он сказал, что тебя обязательно вылечат
Соврал, чтоб тебя, дурочку, не пугать.
В этот момент вошла мама и помогла сестре пройти до машины.
Что было со мной после ее слов не передать. Четыре дня я ревела белугой, страшно было так, что захватывало дыхание. Даже папа, которому обычно все равно, обратил внимание.
Ты чего постоянно с красными глазами и потухшая какая то? Лекарства не помогают что ли, тоже болеть, как сестрица решила.
Нет, за Лизу переживаю очень. сказала и вновь разревелась.
Да, перестань. Нормально все с ней. Сегодня у них там был. Завтра мама приедет, а через неделю и сама Лиза вернется. Сначала, правда в реанимацию попала, все-таки дотянули мы здорово, двухсторонняя пневмония, но лекарства помогли и она пошла на поправку.
Это был маленький, но праздник. С души камень упал.
На следующий день нашла книжку по медицине и прочла в ней описания термина «реанимация». Нет, все же я чуть до смерти сестру не довела.
Глава 17
Василиса
Лиза вернулась через десять дней после нашего разговора с отцом. И целый месяц сидела дома, восстанавливала здоровье и поправлялась. На меня она злилась, постоянно говорила, что чуть не умерла из-за меня. Мама тоже стала как-то холоднее, что ли. Меня она часто ругала, даже если и не виновата была. Отцу было все равно, он и внимания на нас не обращал.
За тот месяц, что Лиза провела дома, я уверилась в том, что действительно виновата. Что нужно было сказать маме сразу, что попала тогда под дождь и чтоб Лиза рядом со мной не находилась с самого начала.
Сестра пропустила очень много в школе, и я помогала ей делать домашнее задание почти до конца того учебного года. По сути, я делала задание за нее. Она придумывала тысячу отговорок, что голова разболелась, руки трясутся, глаза не видят, сознание спутано, что-то с ушами, живот, спина, ноги и каждый раз ко всем этим жалобам прибавлялась фраза: «Еще бы у меня не болело, после того, как чуть не померла.»
И я делала, делала уроки, задания, доклады, помогала на уроках, давала списывать. Делала за нее уборку в доме. Для мамы это было само разумеющееся, что так и надо. Лиза бедная, несчастная, а я здоровая и должна помогать сестре.
После того раза, когда она попала в больницу, близняшка стала часто болеть. Пропускать школу, дополнительные занятия по английскому языку. Как бы там не было, она была очень одаренной. Пусть мы и не ходили на всякие кружки или занятия, кроме иностранного языка, я видела, как Лиза двигается, как она танцует дома под музыку с подружками и те ей всегда говорили, что это классно. На пару дискотек, что я посетила, Лиза всегда была в центре внимания, одевалась она красиво, мама не жалела на нее денег на покупку одежды. Конечно, многого позволить родители не могли, но, к примеру, если стоял выбор между новой юбкой сестре или дополнительным учебным пособием для меня, выбирали юбку. А я и в библиотеку сходить могу.
Я не обижалась. Лиза для меня была самым дорогим человеком и пусть она не часто со мной гуляла или играла. Могла даже нагрубить, а то и обмануть в чем. Я души в ней не чаяла. Обожала, когда она иногда приходила домой, обнимала со спины, почти повисая на мне и шептала: «Систер моя любимая сидит.»
Чем больше проходило времени, тем отчетливее я стала замечать холодность мамы. Когда в одиннадцать лет, Лиза вновь заболела и попала в больницу, правда на этот раз из-за воспаленного аппендикса, вечером я услышала разговор мамы и папы на кухне.
Как я устала, бедняжка Лизонька, ну, за что ребенку такие болячки?
Меньше денег ей надо давать на всякую херню. У Васьки вон нет ничего, потому что питается нормально, а Лизка всякой херней. ответил тогда папа маме.
Ой, да у тебя постоянно кто-то виноват, возмутилась мама. А когда она с температурой лежит, тоже еда виновата?