Ну не смотри ты на меня как на предателя родины, сказал Джон, тяжело вздохнув. Ну изменил. Ну подумаешь. Что тут такого?
«Что тут такого?!» каждое его слово оставалось эхом у Ларри в голове. Он наверное должен был что-то ответить, но вместо этого лишь бездумно пялился на человека, с которым всерьёз решил связать свою жизнь. Признание Джона оказалось столь внезапным, что Ларри позабыл даже о том, что спешил на очередное ночное дежурство в клинике.
Моногамию вообще придумали бабы, для того чтобы мужики их с детьми не бросали. И потом, мы с тобой сколько уже вместе? Восемь лет? Да за это время любой хоть раз да изменил бы.
«Любой изменил бы?»
Ларри хотелось, подобно ребёнку, зажать ладонями уши, чтобы не слышать этих доводов, отравляющих его сознание, хотелось просто сбежать, потому что оставаться было невыносимо. Ощущение тревоги становилось с каждой секундой всё более отчетливым. Но он не мог сдвинуться с места и лишь тёр влажными от пота, подрагивающими пальцами край своего пиджака.
Джон звучал очень убедительно, видимо, он и вправду верил в то, что говорил. В серых холодных глазах читалась досада от того, что его пламенные речи всё ещё не достигли цели. Он оттолкнулся от спинки и подался вперёд, опустив сцепленные в замок руки на колени.
И если я бы сам тебе не сказал, то ты и не узнал бы. Но я хотел быть честным с тобой, его голос стал чуть мягче, снисходительнее. И этот тон ещё больше вывел Ларри из себя.
«Хотел быть честным?!»
Ларри с трудом сдержал рвущийся наружу крик. Он был возмущён и зол. Его едва не выворачивало наизнанку оттого, что Джон не только не раскаивается в содеянном, но ещё и пытается выставить его каким-то ханжой, не понимающим элементарных жизненных вещей. Наверное, реши он сейчас высказать всё, что думает, партнёр обвинил бы его ещё и в истеричности и патологической тяге к скандалам. Но Ларри был так воспитан, что никогда не позволял эмоциям брать над собой верх. Даже тогда, когда такая сдержанность приносила ему почти физический вред.
Ну, что ты молчишь? Джон начал нервно потирать руки. Видимо, где-то глубоко в душе, он всё же чувствовал вину, а потому хотел поскорее разобраться с последствиями своего поступка. Скажи уже что-нибудь.
Уходи, тихо произнёс Ларри, глядя ему в глаза.
Чего? Джон заморгал чаще, а потом и вовсе отвёл взгляд в сторону.
Я сказал, уходи. Насовсем.
Ларри наконец отмер и, скрестив руки на груди, кивнул в сторону входной двери.
С чего бы вдруг? Я такой же хозяин этого дома, как и ты.
Осознание холодной волной прокатилось от затылка Ларри к ногам. Он не может просто выставить его из дому. Год назад они наконец-то решились и оформили совместную ипотеку. Это казалось Ларри более надёжным способом скрепить их союз, нежели брачный договор. Тогда он и подумать не мог, что с ними может произойти нечто подобное.
Полагаю, тогда уйти придётся мне, выдохнул он и направился к гардеробной.
Свои вещи он собрал быстро. Их было немного. В этом плане Ларри, в противоположность своему партнёру, был очень практичен. Не покупал лишнего и всегда вовремя избавлялся от старья. Спустя четверть часа он запихнул чемодан в багажник машины и сел на водительское кресло. Джон не останавливал его, не убеждал остаться, лишь смотрел с каким-то сомнением. Внутри Ларри всё ещё кипело возмущение, вести в таком состоянии опасно. Нужно было успокоиться.
Ларри пошарил рукой в бардачке и с облегчением достал оттуда маленькую плитку горького шоколада. Быстро разорвал обертку, сунул её в рот и вздохнул.
«Последняя, подумал он. Надо будет завтра по дороге домой заехать в Волмарт и закупиться».
Домой!.. простонал он, осознав, что после дежурства не сможет вернуться.
Рука потянулась к мобильному. Он набрал первый номер в списке контактов.
Сэми я ушёл от него. Можно, я поживу у тебя, пока не найду новое жильё?
В квартире Сэма было душно. Сквозь открытое окно с улицы проникали звуки и запахи ночного города. Под этот нестройный оркестр из рёва автомобильных двигателей, гула людских голосов и воя сирен друг «наводил красоту», готовясь выйти в свет. Ларри задумчиво наблюдал за ним из гостиной сквозь распахнутую настежь дверь комнаты, глотая одну за другой свои горькие шоколадки.
Когда до ужаса яркий макияж Сэма был готов, он выглянул в гостиную в надежде отыскать заныканный куда-то парик. Увидев гору обёрток на столе перед Ларри, он недовольно цокнул языком.
Может, хватит уже, а? Растолстеешь ведь.
Ничего не будет, ты же знаешь. Такая у меня конституция.
Сэм закатил глаза. Он довольно часто возмущался из-за этой особенности Ларри, потому как ему самому приходилось во многом отказывать себе, чтобы поддерживать форму. Но возмущение это было скорее забавным, нежели раздражающим. Сэм в принципе не умел быть злым или завистливым, потому что относился ко всему слишком легко.
Они познакомились и сдружились лет шесть назад, когда Сэм проходил интернатуру в клинике Ларри. Он бросил медицину, после того, как увлёкся танцами и культурой дрэг квин. Судя по состоянию квартиры и отсутствию кондиционера, большого дохода это не приносило, но явно делало его счастливым, а потому Ларри не осуждал его выбор. Сэм был одним из немногих, кого Ларри знал в квир тусовке, и единственным, кому доверял личные тайны.
Тогда съешь уже что-нибудь нормальное, выдохнул друг, присаживаясь рядом.
Не хочу. Ничего, кроме этого, не лезет.
Несчастье, покачал головой Сэм.
Ларри жил у него уже пару дней. Сэм знал обо всём, что происходило между ним и его партнёром. За это время Джон так и не позвонил. Когда эмоции прошли, Ларри задумался, что делать дальше. По идее нужно было связаться с адвокатом и позвонить в банк, но каждый раз Ларри находил отговорки и откладывал вопрос на потом. Такое поведение казалось несвойственным для него. Он был по-настоящему растерян. Едкое противное чувство внутри поглощало все его душевные и физические силы, с каждым днем становясь всё сильнее.
Десять лет назад, когда закончились его первые серьёзные отношения, Ларри с трудом пережил это и думал, что уж в следующий раз точно не повторит своих ошибок. Он выбирал мужчину очень тщательно, учитывая особенности характера, профессию и даже наследственность. И Джон прошёл все проверки и казался идеальным. Но в конечном итоге и он оказался способен на предательство.
Он сказал, что моногамию женщины придумали, чтобы их не бросали с детьми, Ларри сунул последнюю плитку в рот и смял шуршащие обертки в кулаке.
Типичная отговорка изменника, Сэм развёл руками.
Не знаю Может, мне попробовать жениться?
О, боже! Сэм так резко подскочил с места и метнулся в сторону телефона, что Ларри показалось, что и правда что-то случилось. Но тот лишь иронично продолжил: Срочно звоните 911! У Ларри приступ гетеросексуализма.
Сэми застыл посреди гостиной с выражением паники на лице. Чего-чего, а актёрского таланта ему было не занимать. Наверное, поэтому он так нравился публике в клубах.
Очень смешно, Ларри только покачал головой. Просто мне ведь уже сорок. В моём возрасте пора задуматься, с кем встретишь старость.
В глазах друга отразилось искреннее беспокойство. Он тяжело вздохнул и, приблизившись к Ларри, положил ему ладонь на плечо.
Это не значит, что нужно теперь идти против себя, тихо сказал он. А потом, кажется, заметил искомый парик на полке рядом с телевизором и метнулся к нему. Хочешь знать моё мнение? Тебе просто не хватает хорошего траха. Оттого ты и приуныл.
Он расправил белоснежные искусственные пряди и умело надел парик на голову. Ларри чуть раздражённо покосился на него. Да, Сэми всё ещё был достаточно молод, чтобы все проблемы в жизни решать с помощью секса. Но с ним самим подобное не работало.
Да причём здесь это? отмахнулся Ларри.
Притом, что твой бывший загнал твою самооценку ниже плинтуса, голос друга стал звучать чуть выше и с какой-то лёгкой манерностью. Так происходило всякий раз, когда он входил в образ. Тебе нужно развеяться. На твоё счастье у меня есть приглашение на вечеринку в «Парадайз хани» в субботу. Меня позвали туда танцевать.