Сам в наручники влезпусть сам из них и выбирается.
Вероятно, почувствовав себя звездой сегодняшнего вечера, Вяземский младший решил встать между нами и перетянуть всё внимание на себя. Вальяжной походочкой встал между мной и мужчинами, тем самым перетянув всё внимание на себя красивого. Хотела было возмутиться, но поняла, что так даже к лучшему. Пусть стоит, мальчик. А я хоть немного передохну и наберусь сил перед основной схваткой, которая состоится с полковником сразу после того, как дверь моего кабинета закроется за Вяземскими.
Классный у вас сервис, я вам скажу. Пять звезд вашему заведению. И поделитесь хоть одной с товарищем майором, товарищ звездун. В вашем возрасте столько звезднепозволительная нагрузка на плечи и позвоночник.
Ренат, его отец едва удерживал себя в рамках.
Но мальчику, судя по всему, на все эти выпады было плевать.
Ренат, Ренат, ответил он нараспев и повернулся ко мне, снова подарив свою нахальную ухмылочку. Ренат всем звёздам рад. Особенно майорским. Отличная работа, товарищ майор. Восхищен. Надеюсь, как-нибудь повторим.
Расстегнутые наручники оказались на краю моего стола вместе с ключом.
Надеюсь, не придётся, в роли вежливой официантки с пластиковой улыбкой, протянула ему папку с его делом и протоколом задержания. Полагаю, это теперь ваше, Ренат.
И что мне с этим делать?
Не знаю, повела плечами. То же, что и обычно. Подотрётесь им или развеете по ветру, сожжете. Уверена, вы уже знаете, что со всем этим делать.
Кое-что я тебе, все-таки, оставлю, произнес парень таинственно и выложил на мой стол страницу из папки. Тут есть мой номерок. Звони, когда наручники будут свободны или захочешь снова кого-нибудь нагнуть.
И, всё-таки, горбатого исправит не я.
Кому что, а парень с растущим отростком не перестает тянуться к влаге.
Задержала внимание на его темных глазах глубокого карего цвета. Моя мама назвала бы такие глаза смородинами, хотя такое сравнение было бы больше применимо к миловидной девчушке, нежели к парню под два метра ростом. Но, с другой стороны, ресницы у него вполне себе девчачьи: длинные и будто даже подкрученные.
Всё, Ренат, идём. Мне скоро на работу, а тебе еще перед универом нужно проспаться, прервал наши переглядки Вяземский старший и поволок сына за собой. Ну, Гаврилов, спасибо, что приехал и выручил. Сочтёмся.
Сочтёмся. Всего доброго.
С тошнотой, подступившей к горлу, перетерпела их почти братское рукопожатие. Два кабана нализали друг другу задницы, а затем из них прихватил с собой молодого павлина.
По напряженному лицу полковника я понимала, что сейчас меня отшлёпают. Не в прямом смысле, конечно, но приятного в этом тоже нет.
До встречи, товарищ майор, как змей-искуситель проговорил уходящий Вяземский младший и подмигнул мне.
С трудом удержалась от закатывания глаз.
Иди, мальчик, в свои беззаботные ясельки и не мешай взрослой тётя сраться с ещё более взрослым дядей.
Дверь за Вяземскими закрылась. Интуитивно почувствовала, как полковник втянул живот и напряг зад, чтобы начать на меня кричать.
Чтобы занять руки, взяла со стола листок с контактами Рената, смяла его и бросила в мусорную корзину под столом.
Твою мать, Ветрова! начал Гаврилов, почти мгновенно покраснев. Какого хрена сразу его не отпустила? Мало тебе было проблем с Вяземским в прошлом году?
То был старший, а это младшенький. Разнообразие, расслабленно махнула рукой в воздухе, вполне уверенно выдержав прямой взгляд его поросячьих глазок.
Ветрова, выдохнул он отчаянно тяжело и, кажется, попросил помощи у Бога, возведя взгляд к потолку. Неужели так трудно держать язык за зубами? От тебя требовалось только сдать младшего на руки и помалкивать, пока его папашка не вышел.
Да? удивилась я наигранно и даже приоткрыла рот и приложила ладонь к груди. Надо же, товарищ полковник, я думала, что я тут закон охраняю, а я, оказывается, просто должна была немного поразвлекать мальчишку, пока его папа к нам ехал. Ну, надо же! Если бы я только зналаоперлась ладонями о стол и пристально посмотрела в глаза полковнику. А сисю ему надо давать? Ну, это я так, на будущее.
Ветрова! в этот раз Гаврилов несдержанно на меня прикрикнул. Еще немного и капилляры в его глазах точно полопаются. Не забывай, кто перед тобой.
Я прекрасно помню и знаю, кто передо мной, процедила сквозь стиснутые зубы. А еще я прекрасно помню, ради чего и для чего все мы здесь собрались, Федор Игнатьевич. Но, чем выше я взбираюсь по карьерной лестнице, тем больше убеждаюсь в том, что за деньги даже закон может стать легкопродажной проституткой. Не знаю, как вы, а лично я не планировала служить проститутке. И вот такие вот ваши дружки, указала на дверь, намекая на Вяземского и ему подобных. Могут сделать всё, что им взбредет в голову, а потом нагнуть закон, сунув ему в пасть пачку денег.
Ветрова, твою мать! мужчина рывком подошёл к моему столу и тоже оперся о него ладонями. Наши разгневанные лица застыли друг напротив друга. Не забывай и скажи спасибо, что благодаря такой гибкость закона я от тебя в прошлом году отвел Вяземского с его сворой адвокатов.
Гибкость закона? мои брови изумленно поползли вверх. Вы это так называете?! Ну-ну, Федор Игнатьевич. Только смею вам напомнить, что Вяземского от себя я отвела сама, пригрозив ему, что факты о его махинациях будут преданы огласке в СМИ, если он и дальше продолжит давить не только на следствие, но и лично на меня. А вы никого ни откуда не отводили. Вы лишь карман открыли пошире, чтобы Вяземский смог в него попасть купюрами, а вы за это быстро замели следы его махинаций и заткнули мне рот. И заметьте, сделали вы это не деньгами, а пользуясь должностью и званием.
Замолчи ты, дура! ударил он кулаком по столу. И выкинь нахрен из своей башки веру во всесильность закона. Кто платит, тот и музыку заказывает. Не согласимся мы, он пойдёт выше, где найдётся кто-то еще более продажный, и тогда с нас полетят звёзды. Ты можешь брыкаться и дальше совать всем в нос свои принципы, но не забывай, что у тебя есть сын, которого ещё нужно на ноги поставить.
Стоять в коленопреклоненной позе под тяжестью звёздваш выбор, товарищ полковник, но никак не мой. Подпишите мой рапорт и не мешайте покинуть это здание так, чтобы я больше никогда в него не вернулась.
Ветрова, смягчился Гаврилов, уставившись виновато в стол. Перестань разыгрывать гордыню
Я больше двух месяцев пытаюсь уволиться, Федор Игнатьевич. Но вы меня продолжаете держать ради хороших показателей отдела. А я уже устала разделять, кто равен перед законом, а кто равнее. Отпустите меня, вобрала в грудь побольше воздуха. Говоря вашим языком и языком ваших дружков, отпустите меня по-хорошему, иначе я пойду выше и вас будет ждать череда самых тщательных проверок от министерства.
Полковник резко поднял на меня взгляд, уставился в глаза. Краска отлила от его круглого лица, нижняя губа задрожала, как дамба, что с трудом сдерживала поток бранных слов, которые он, наверняка, хотел на меня обрушить.
Чёрт с тобой! Достала! выплюнул он едко и оттолкнулся от стола, отойдя к двери. Сегодня же сдаешь все дела Митрохину и можешь валить на все четыре стороны.
Угу. И мне было приятно с вами работать, товарищ полковник, буркнула себе под нос, когда Гаврилов, хлопнув дверью, покинул мой кабинет.
Глава 3. Ренат
Башка липла к подушке чугунным слитком. С трудом заставил себя перекатиться на бок и тяжело выдохнул. Во рту творилось такое же дерьмо, что и в больной голове.
Какого хрена я решил продолжить тусовку после обезьянника? Дебил.
Приоткрыл глаза, моля о том, чтобы их не выжгло солнечным светом, бьющим из незанавешенного окна. По-любому, время уже перевалило за обед. На пары я уже не успею, а вот на тренировку нужно явится, иначе тренер сделает из моих яиц свисток, в который меня же и заставит дуть.
Медленно перевел взгляд со стены и наткнулся на брюнетку в своей постели.
Твою мать Какого хрена она еще здесь?!
Черные волосы картинно разбросаны по подушке. Зад, не прикрытый одеялом, тоже достаточно картинно оттопырен в мою сторону и напрашивается на хороший и громкий шлепок.